мы будем с Василисой опять на одной площади жить? Было проще, когда между нами порхала моя девочка. Отпускал неохотно, долго впитывал губами ее поцелуи и просто дурел от желания.
Дома, в квартире, за эти две недели мы ничего крамольного не позволяли себе. Стремительно приближался день свадьбы, который у нас будет не столько торжественным, каким изначально хотела сделать Ольга. Буквально неделю назад она ворвалась ко мне в кабинет и заявила с дрожью в голосе:
— Я долго думала и решила, что не хочу пышную свадьбу. Это всё глупости.
— Ты о чем, малышка?
— Для счастья не нужны куча кринолинов и диадема, правда же?
Девочка влипла в мою грудь и поцеловала мой подбородок. Смущена, улыбается, а я не понимаю, о чем она.
— Объясни.
— Давай просто распишемся, только самые близкие, и никого больше. Как Коля и Василиса. Я только сейчас поняла, что не хочу показывать свое счастье другим.
— Оль, ты моё солнышко…
Иду домой, как на каторгу. Как мы будем дальше?
— Я дома, как дела? — спрашиваю будничным тоном у Василисы, которая сидит на кухне и помешивает чай ложечкой.
— Я вызвала такси, — говорит сходу, ровным голосом, — сказали, что будет в течение получаса.
— Ночь за окном! Ты куда собралась?
— Домой, — отвечает, как мне показалось, с удивлением. — Ты же не думал, что я останусь здесь?
— Давай не рубить с плеча, сделаешь это утром. Отменяй такси. Иначе я буду всю ночь сидеть у тебя под квартирой и быть начеку. Тебе это нужно? Кривотолки от соседей?
— Ты думаешь, я боюсь кривотолков? — хмыкает равнодушно и качает головой. — Я не останусь здесь с тобой. Ты не обязан обо мне заботиться, ты сделал достаточно. Пока здесь была твоя невеста, это было одно, теперь… В общем, мои вещи собраны, я жду своё такси.
— Телефон, — протягиваю руку и требую ее блядский гаджет.
Смотрит на меня не понимающим взглядом, будто такая модель поведения ей не знакома. И скорее всего незнакома. В их браке последнее слово, наверняка, всегда оставалось за ней.
— Нет, — отвечает упрямо. — Я поклялась себе, что не останусь с тобой наедине больше никогда, и я не намерена отступать от этого.
— Если ты переживаешь о своей девичьей чести, то спешу тебя уверить, мы больше не будем играть в эти игры. У меня через неделю свадьба. Я намерен быть верным и любящим мужем. Все ошибки должны остаться в прошлом. И не спорь, эту ночь ты проведешь здесь. А утром я даже не буду тебя провожать.
— Я тоже намерена была быть верной и любящей женой, пока в один прекрасный день ты не извалял мои намерения в собачьем дерьме. И ты уже был помолвлен. Какие гарантии того, что я в безопасности здесь, ты можешь дать мне сейчас?
Я смотрю на неё и вижу, что в ней говорит боль и глубочайшее чувство вины.
Разворачиваюсь, иду к выходу.
— Тебе ничего не угрожает, спи спокойно.
Я вывалился из квартиры, громко хлопнув дверью. Блять я был готов взвыть от боли, от слов, что были круче плети. Сбегаю вниз и иду к автомобилю. Вваливаюсь в него и пытаюсь прийти в себя. Немного отдышусь и почту своим вниманием Андрея Павловича в соседней квартире. В тесноте да не в обиде.
Боль и отчаяние видел в глазах Василисы. Как ты я хотел стереть из ее памяти тот бесславный поступок. Но не смогу. Нам с этим жить…
До двенадцати я просто продремал в салоне автомобиля. Ноги затекли, и шея едва не свернулась набекрень. Не дело это, мне завтра на работу, я должен поспать с комфортом. Иду в квартиру. Андрей Павлович уже приготовил себе ночлег на диване в гостиной, а мне уступил спальню. Я долго валялся без сна и это бесило.
Как только глаза стали наливаться свинцом я дернулся от того, что услышал странные глухие звуки. Глюки? Развернулся на живот и прикрыл голову подушкой. Вновь что-то непонятное. Я шизею? Однозначно.
Сел на кровати и нервно потер глаза руками. И только теперь я понял, что не так. Слетаю с кровати и с одних трусах бегу к порогу.
— Что случилось, Алексей?
— Ключи, где ключи от квартиры, ну же!
— На тумбочке.
Я бегу домой и понимаю, что Василиса не ушла. Это немного успокоило. Иду к себе и надеваю футболку и штаны. Мне нужен кофе, если поспать не удается. Я даже не успел нажать кнопку кофемашины, как душераздирающий крик разорвал тишину моей огромной квартиры.
Срываюсь с места и мчусь в спальню к Василисе.
— Чшшш, ты не одна, тише, тише.
Кошмары. У нее ночные кошмары и это просто пиздец. Присаживаюсь на край кровати и вижу, что она в бреду. Волосы разметались по подушке, что-то шепчет, а я не могу разобрать. Я не знаю, как ей помочь. Единственное, что себе позволяю, это прикоснуться к ее волосам и легонько погладить их.
— Прости, Коля, прости, прости, пожалуйста, — разбираю среди её шёпота отчётливо и хмурюсь.
Чувствует мою руку на волосах, цепляется за неё, как утопающая, и тянет меня на себя неожиданно с силой, что я потерял координацию, и свалился рядом с ней.
— Коля, я… — начинает, потом рвано вдыхает и резко замолкает.
— Я не он, — неожиданно слетает с губ, но я эти слова не проконтролировал, я попытался привстать, чтобы не нарушить и без того тревожный сон девушки.
— Я знаю, — отвечает сонным, едва слышным голосом. — Я поняла по запаху, Лёша.
Нервно сглотнул и просто прижался к ней. Не помню, как уснул, но помню, что было впервые за долгое время спокойно и не тревожно.
Василиса
Снова кричала во сне. Я не знаю, как он появился здесь, потому что помню, что он ушёл и оставил меня одну после того, как я нахамила ему. Нахамила злостно и незаслуженно. Он был добр ко мне, а я отплатила ему выволочкой. Это неправильно. Он не виноват, что мой муж погиб. Он и его блондинка возятся со мной, а я, неблагодарная, одной с головой поиграла в прошлом, и на него вывалила свою обиду, которая ничего не изменит.
Как он сам сказал: я его ошибка. И он моя.
И, тем не менее, он пришёл, когда услышал мой крик. И не ушёл, бросая меня с моими демонами.
Он быстро уснул, его дыхание выровнялось, и он засопел, а я открыла глаза и долго смотрела на его лицо, думая слишком о многом. Он
