Я приоткрыла глаза и посмотрела им вслед. У некоторых из них через плечо висели широкие ремни, наверное автоматные. Господи, на одну слабую женщину сто мужиков да еще с автоматами! Бравые ребята! Лучше бы они в какой-нибудь Чечне свою удаль демонстрировали. Посмотрела бы я на них тогда!..
Мужики всей гурьбой скрылись за соседскими распахнутыми дверями. Совершенно непонятно! Чего они там нашли? За дверью в этот момент что-то с грохотом повалилось на пол. Звук был страшный, как будто упал человек. Я в страхе попятилась…
В соседской комнате явно творилось нечто ужасное. Оттуда неслось напряженное бормотание, глухой топот и какое-то странное, несообразное ни с чем кряхтенье!.. Что они там делают? Дерутся, избивают кого-то? Нужно незамедлительно позвать милицию, а?.. Однозначно!
Я допятилась до своего хлипкого убежища. Но тут из-за соседских дверей показалось большое, черное, непонятное… Что все это значит?!
Ой!.. Я вдруг расхохоталась. Это же угол рояля! Ха! А мужики в камуфляже оказались всего-навсего грузчиками! Пыжась, они выволокли громоздкий рояль в коридор и тут, подцепив его ремнями, которые я сослепу приняла за автоматные, натужно потащили инструмент к выходу.
Я облегченно перевела дух. Я будто родилась заново! И нужно же уродиться такой трусихой?! А всему виной, как вы догадались, мое милое имя. Не будем его опять повторять, чтобы ничем не омрачать лучезарного настроения.
Когда грузчики с роялем скрылись на лестничной площадке, я заглянула в соседские двери. Все так и оказалось! По полупустой комнате прохаживалась среди книжных связок и бумажного мусора, нервно хрустя пальцами, Ольга Константиновна. Балконная дверь была распахнута, с улицы в комнату летел снег. Он лежал на паркете и не таял. Ольга зябко куталась в накинутую на плечи шубу. Шубка неплохая, темно-бурая норка с благородным палевым подшерстком, но сшита ужасно – длинная, широкая, нескладная. Ольга сама в ней как рояль.
– Доброе утречко! – улыбнулась я, расточая вокруг себя радость второго рождения. – Переезжаете?
– А вы, Адочка, разве нет? – невесело улыбнулась Ольга.
Голос ее был хрипловатый, будто прокуренный. Потуже запахнувшись в халат, я вошла к ней в комнату. Здесь было холодно, прямо холодильник. Осиротевшие стены грустно смотрели выгоревшими от солнца обоями.
– Уезжаем… – грустно вздохнула соседка. – А я ведь тут и родилась!
Ольга была немногим меня старше, но держалась со мной так, словно годилась мне в матери. Смешные люди эти музыканты.
– И в школу бегала напротив, – тянула ностальгически Ольга. – Вся жизнь моя прошла здесь. И первая любовь…
– Расскажите! – попросила я. Вот уж никогда даже не предполагала, что она такая сентиментальная.
– Да тут и рассказывать-то нечего. В середине года, посреди зимы к нам в класс пришел мальчик. И я тут же в него влюбилась. Он жил в этом же доме, только в соседнем подъезде, на последнем этаже… (Около этого самого подъезда я пустой бумажник нашла!). Но проучился Кирилл у нас только год. Пригласил весь наш класс к себе на новогоднюю елку и вскоре уехал. Погода в ту зиму стояла такая же, как сейчас… Его отец был военным моряком – их командировали куда-то на север. И все! Больше я его никогда не встречала.
А сколько вам было тогда лет, Ольга Константиновна? – хотелось мне спросить. А что у вас с Кириллом было? Но постеснялась.
– Кроме робких взглядов – абсолютно ничего! Нам ведь было по одиннадцать лет! Иногда мы после уроков вместе возвращались домой. Для меня это был настоящий праздник жизни! – Ольга застенчиво рассмеялась. – Около моего подъезда прощались.
В комнату опять ввалилась шумная ватага грузчиков.
– Сколько времени уже прошло с той поры?! Уйма!.. – продолжала она. – Но мне часто, представьте, вспоминается Кирилл. Хм… Какой он, интересно, стал теперь, тот мальчик… так неожиданно появившийся и так же неожиданно исчезнувший?.. Я частенько думаю о нем. И чем дальше, тем больше!.. Смешно это, конечно, Адочка…
– Ни капельки, ничегошеньки смешного! Тем более сейчас легко найти любого человека. – Я сразу вспомнила Женьку с ее базами. Нашла же она в них Вадима! – И вы, Ольга Константиновна, могли бы попытаться отыскать и посмотреть на него воочию…
– Ай!.. – отмахнулась Ольга. – Адочка, не выдумывайте! Смех да и только! Да он меня и не вспомнит! И что я ему скажу? Была такая девочка в четвертом классе «В»?.. Совершенно курьезная ситуация. Просто три ха-ха…
– Ну, не скажите. – Я покрепче завернулась в халат, потому что в комнате был чудовищный ледник. – Раз он вам часто вспоминается – это стопроцентно означает, что он о вас думает! Это такой, Ольга Константиновна, закон!
Господи, с чего я это взяла?! Горожу невесть что, уже законы открываю! Наверное, от полярного холода. Мне не терпелось вернуться к себе в тепло. И нужно срочно готовиться к встрече! Скоро должен позвонить Вадим! Не забыли?
– Вы так думаете, Адочка?
– Я в этом абсолютно уверена, Ольга Константиновна! Потому-то он вам и вспоминается, что он часто вспоминает вас! А иначе?.. Сами прикиньте… Ой, как холодно!.. – Меня уже начинало трясло. Если я сейчас же не заберусь в горячую ванну, то просто окочурюсь на месте. – Ну, счастливо вам, Ольга Константиновна, устроиться на новом месте! Желаю вам всего самого хорошего, удачи и главное – счастья в личной жизни! И еще найти Кирилла! – игриво прибавила я и уже собралась бежать.
– А как это делается?
– Очень легко. Входите в Интернет, заходите в базы данных, в поисковой строке набираете фамилию… Ой-ой-ой, не могу больше! Жуть как холодно у вас!.. У меня, например, есть одна подружка, она просто ас в этих вопросах. Мне недавно одного человечка нашла. Ну, всего вам наилучшего…
– Хорошо! – Ольга вдруг крепко схватила меня за руку. – Хорошо, Адочка! Я ведь, по правде говоря, даже никогда об этом не помышляла!.. Вот что!.. Я сейчас!.. Сейчас!.. Подождите меня…
Она метнулась через ватагу грузчиков, которые как раз выволакивали ее старый-престарый буфет. Место ему было, кажется, давно приготовлено на свалке. Или в антикварном салоне.
Я выбралась в коридор. Здесь было потеплее. Вскоре ко мне проскользнула Ольга. Глаза ее горели, в руках она теребила какой-то клочок бумаги.
– Вот тут… все, что мне известно о нем… – Словно украдкой она сунула мне листок, вырванный из школьной тетради. Красивым округлым почерком на нем было написано: Кирилл Калабин, 1970 – 1971 года рождения…
А ведь у Ольги есть любящий муж, тоже музыкант, который играет с ней в одном оркестре, и дочка, смышленая девочка одиннадцати лет! Уже в возрасте любви!
– А тут мой новый номер телефона, в квартире, куда мы переезжаем. – Она запихала в карман моего халата газетный обрывок. – Если вдруг что-то узнается…
