— Телефон разрядился… Зарядку в гараже оставил, — словно извиняясь, пожимает он плечами.
Мы молча пьём кофе.
— Пропал… — не выдержав, комментирую я очередные двое суток его отсутствия.
— Ааа… да. Небольшие проблемы.
— Какие?
Я спрашиваю на эмоциях, из намерения — а вдруг могу помочь, но тут же осаживаюсь, понимая, как это может выглядеть.
— Извини… — качая головой, зажмуриваюсь.
— За что?
— За допрос.
— Наоборот. Мне приятно, что тебе не всё равно.
— Правда? — поднимаю на него взгляд.
На сердце у меня теплеет. Всё-таки он очень хороший! Самый лучший… Накрывает чуть влажной ладонью мою лежащую на столе кисть. Пальцы очень холодные. Перехватываю его руку двумя своими, грея большую ладонь и по-мужски красивые пальцы.
— А что у тебя случилось? — с волнением ещё раз спрашиваю я.
— Пришлось экстренно съехать с квартиры. Ничего страшного. Но поиск новой сжирает всё свободное время.
— Нашёл подходящую?
— Да. Но ключи отдадут только завтра вечером.
— А сегодня?
— Не волнуйся, что-нибудь придумаю. Есть гостиницы в конце концов.
— Ну да…
Мне очень хочется пригласить его к себе. Но… после таких предложений мои «поцелуи в запястья» точно канут в небытие. Как разорваться между желанием идти с ним дальше и сохранить то, что есть? Знакомы-то всего ничего…
Наши руки греют друг друга. Пальцы сплелись… Мы поглаживаем друг друга. Немного разворачивает запястье, ещё раз бросая взгляд на часы.
— Домой подвезёшь меня?
Кивает, пряча улыбку.
Мы останавливаемся перед прозрачной дверью кофейни. На мне лишь тонкая кофта. Когда я ехала сюда, дождя не было. Он снимает свою куртку и накидывает её сверху. Я тону в ней и его запахе. Мы быстро бежим к машине. Его футболка вся насквозь. И когда подъезжаем к дому, он начинает чихать.
Ну так же нельзя…
— Рома… Давай тебя высушим хотя бы? — договариваюсь я со своей совестью и скромностью. — Ты простынешь.
— Поздно уже, Лер.
— Ты куда-то опаздываешь?
— Да нет.
— Завтра выходной. Пойдём. Немного горячего чая и… развесим на тэне твою футболку. Через полчаса она будет сухая.
Кивает.
— Спасибо!
О, боги! Наконец-то! Хочу увидеть его торс… В идеале — потрогать.
Валерия, ты — похотливая, падшая женщина. Но что же поделать? Он такой… такой… скромный, что хочется изнасиловать самой!
Парковка достаточно далеко от подъезда, и пока мы добегаем под ливнем до укрытия, даже я в его куртке промокаю насквозь. А его джинсы хоть выжимай! И я, блин, радуюсь, что у меня есть теперь законный повод оставить его до утра и не выглядеть при этом слишком доступной. Постелю ему на диване в гостиной, в конце концов!
В прихожей с нас льётся на пол вода. Мы стучим зубами. Он стягивает с меня куртку. Балкон я оставила открытым, и дома так же холодно, как на улице. Встречаемся взглядами.
— Давай в ванную… — киваю ему на дверь.
Щёлкаю выключателем. Лампочка перегорает после яркой вспышки. Мы оказываемся в темноте. Слышу его дыхание…
— Чёрт… Перегорело.
— Есть лампочка запасная?
Есть. Но…
— Кажется, нет.
Валерия — врушка! Зажмуриваюсь, словно он может разглядеть в темноте мои рдеющие щёки.
— Снимай всё это к чёрту, иначе опять сляжешь с горлом, — хрипло.
Включает горячую воду в душевой кабине.
— И ты снимай… — бормочу я.
Мы, как подростки, мнёмся ещё несколько секунд. А потом он решительно начинает стягивать с меня мокрую кофту. Послушно поднимаю руки вверх. Мокрая тряпка со шлепком летит на пол. Веду руками по его рельефной груди, вытягивая край футболки из-под ремня. Чувствую, как он замирает. Тяну вверх… Тоже послушно даёт стянуть её. Наше эротическое исследование продолжается. В темноте это гораздо легче — забить на все манеры и моральные принципы. Мои ладони скользят по его грудным мышцам к рельефному прессу, касаюсь холодной пряжки. С тихим стоном он подхватывает меня за затылок, и меня снова сносит стихией! Наши губы встречаются, как намагниченные. И поцелуи его снова нескромные. Горячий язык настойчиво ловит мой, а зубы впиваются в губы, не успевающие за его темпом.
Мои мокрые пальцы елозят по пряжке, от этих поцелуев я, кажется, забыла, как расстёгивается ремень. Немудрено…
Он спускает бретельки с моих плеч и быстро расправляется с бюстгальтером. Освобождённая грудь, чувствительно качнувшись, сосками упирается в его кожу. Горячие ладони тут же накрывает её… Я чувствую, как он обводит и сжимает пальцами ноющие соски. От этого ощущения ноги подкашиваются.
Боги… Сейчас ведь всё случится…
Вырывает у меня из пальцев свою пряжку, избавляется от одежды. Перехватив мои руки, нетерпеливо опускает их ниже, вкладывает в ладонь член. Большой и раскалённый! Меня окатывает горячей волной и на мгновение отключает яркой вспышкой накативших ощущений. Между ног сводит короткой судорогой, как будто меня там тоже ошпарили…
— Вау… — от неожиданности шепчу я.
Делает несколько движение моей кистью по стволу, обхватив её сверху своей. Подхватив за спину и под колени, рывком поднимает и ставит в душевую кабину, тут же оказываясь рядом. Растерянно стою под горячей водой, практически ничего не соображая.
Здесь?..
Весь мой сексуальный опыт был приобретён исключительно на кровати, в горизонтальном положении. И я начинаю слегка паниковать… Мне так страшно сбить его с этой волны и разочаровать чем-нибудь… На что я напросилась? Что я спровоцировала? До меня вдруг доходит, что мужчина, вообще-то, практически чужой, и я совершенно не знаю, что от него ожидать и как это будет. И в этом урагане его смелых касаний… я слабо узнаю своего «хорошего парня»!
Оказываюсь вжата спиной в стену… Он становится ещё напористее в своих ласках, впиваясь в шею. Требовательно подхватив моё бедро, поднимает его выше, раскрывая меня.
Его язык пошло и ритмично трахает мой рот, и я, как кролик в объятьях удава… горю изнутри так же стыдливо и сильно, будто смотрю тайком порно в своей комнате, на двери которой нет замка. Только погодите-ка… Да я в нём участвую!
Умелые пальцы ловко врезаются именно туда, где болезненно ноет от возбуждения. Хрипло вскрикиваю, вцепляясь в него крепче. Подхватывает под ягодицы, поднимает выше, вжимаясь бёдрами. Раскалённая головка его члена упирается в меня снизу.
— Рома… — задыхаюсь я, понимая, что он насадит меня сейчас на себя. А у меня, вообще-то, секс был практически год назад. И я уже не уверена, что помню, что это такое! И, вообще-то, как взрослая девочка, я должна напомнить ему про презерватив. И…
Его головка медленно вдавливается… Это болезненно… Но отчего-то я снова секундными вспышками теряю сознание от накатывающих волн возбуждения. И забываю, что я там должна как взрослая девочка…
— Ром… — панически дышу я, мои бёдра дрожат, внутренние мышцы бесконтрольно и судорожно сжимаются. Ощущение оргазма, который раньше случался со мной только от собственных пальчиков, вдруг захлёстывает.
Зажмуриваясь, чувствуя, как он нахально вдавливается, растягивая меня до лёгкой жгущей боли. И, задыхаясь, пульсирую на нём, взрываясь, как сверхновая. Мне кажется, что в ванной вспыхивает тысяча перегоревших лампочек!
— Сладенькая моя… — довольно и возбуждённо рычит он в моё ухо, которое вдруг оказывается такое же чувствительное от прикосновения его губ, как и то место, куда вдавился его огромный член!
Его губы продолжают двигаться по кромке ушка, не позволяя мне полностью выплыть из оглушающего оргазма. И моё тело продолжает бесконтрольно трясти.
— Куда мне кончить? — возбуждённо спрашивает он.
О, блять… В моём мире не существует таких пошлых вопросов! И я глохну, содрогаясь от очередной оргазмической волны.
— В ротик? — продолжает он, опять устраивая короткое замыкание у меня между ног.
Боже… боже… боже… Он ведь даже ещё не начинал… просто вошёл…
— Или на попочку?
В ротик?! Да я сознание сейчас потеряю…
