* * *
Мне пиздец…
Это где-то очень-очень далеко и тихо стучит на моей подкорке. Гораздо тише оглушающего пульса, шума льющейся воды, её несдержанного громкого дыхания, смешанного со стонами… Адреналин от этой выразительной, но уже никак не влияющей на происходящее мысли, очень сильно обостряет ощущения от моего головокружительного полёта вниз.
Хороший парень из меня не очень. Но, блять, покажите мне хорошего парня, который обломает девочку в такой ситуации!
Какой он после этого «хороший»?
Слабоватое оправдание? Окей, придумаю ещё парочку понадёжнее, если малышка захочет поделиться впечатлениями с папочкой. Но ведь она не захочет?
Ну как, скажите мне, вот это сладкое горячее приключение может испортить нам отношения? А вот если я тормозну, у неё будет куча вопросов!
Такое оправдание сойдёт?
Чувствительная, налитая кровью головка упирается в её тепленькие скользкие складочки. От этой точки пути обратно не бывает.
— Рома… — выдыхает она едва слышно. Мои нервные окончания подкорачивает от её голоса. И даже похрен, что имя она произносит чужое!
Не двигаюсь, просто зависая в этом чудесном моменте. Отбрасываю все сомнения, расслабляю пальцы, позволяя ей съехать чуть ниже, и насаживаю на себя.
Ооо, да… Какой же кайф! После долгого воздержания и без резинки… Глаза закрываются от ощущений. В груди бьётся чем-то новым — невыносимым, мучительным… Но и в тот же момент словно наполняет меня.
— Ром…
О, сейчас-сейчас, детка… Дай мне насладиться!
Чувствую, как она сжимается… и вздрагивает, начиная сокращаться на мне с хриплым стоном. Мм… Какая чувствительная девочка! Мне не хочется говорить ей никаких грязных словечек, которые обычно заводят тёлок. Она как молочный котёнок, которого нельзя кормить мясом. Я хочу получить от неё ещё больше открытости и этой потрясающей искренности, от которой рвёт крышу. Я давно привык, что тёлки подыгрывают всякой пошлятинке. А она… И как-то органично и неожиданно меня сносит на нежности.
— Сладенькая моя… — хрипло рычу я, кайфуя от её полной открытости.
Могу просто сорваться сейчас пожёстче и уверен, она кончит вместе со мной ещё разок. И даже могу кончить прямо в эту потрясающую горячую тесноту, не обламываясь. Нам теперь всё можно, инъекции уже действуют. Но… «Никаких резких движений в сексе», одна нежнятина, да. Да и не знает моя принцесса, что я стерилен, и выглядеть это будет некрасиво, если я кончу в неё. Незаботливо…
— Куда мне кончить? — шепчу я.
Как ты любишь, сладенькая, рассказывай!
Но она просто сокращается на мне с новой силой, закатывая от удовольствия глаза.
— В ротик? — прикусываю приоткрытые губы. — Или на попочку?
Её глаза шокированно распахиваются.
«Никакой пошлятины», «всё только по её инициативе»…
Чёрт! Мне надо заткнуться? Окей. Впиваюсь в приоткрытые губы, тело само отыскивает нужный темп, моя принцесса уплывает вместе со мной… Закрываю глаза, растворяясь в ней… Хочу в ротик! Пиздец как хочу этот неиспорченный ротик залить спермой.
«На колени поставить — это пошло?» — пытаюсь включить я мозги.
Где, твою мать, границы?
Выбрав более канонический вариант, разворачиваю попочкой к себе, ставлю её ладони на стену, оттягивая за бёдра на себя, и снова вхожу. Отпускаю тело и, теряя контроль, загибаю её за шею чуть ниже. Мне кажется, второй раз она кончает именно от этого моего жеста. И меня сносит следом от её отзывчивости на такие мелочи!
В последнее мгновение выхожу, кончая всё-таки на попку. Массирую её, размазывая сперму. Хочется засунуть испачканные пальцы ей в рот, чтобы она попробовала меня. Это перебор для «нежнятины»? Блять… Папочка-то сам не обламывается, трахая, как желает, безотказную Риту, а дочку не отпустил в полноценное эротическое путешествие! Кайфоломщик.
Но ты же не будешь делиться с ним нашими маленькими секретами?..
— …Лерочка, — разворачиваю, не удержавшись, провожу пальцем по губам, проникая глубже в рот, и тут же целую. Мы вкусные с тобой, попробуй…
Возбуждение спадает. Я вожу по её спине ладонями, грея под душем. Она безвольно позволяет мне это, пряча лицо на моей шее. Молчит…
А я привык к дифирамбам, да. Мои тёлочки любят хвалить и комментировать секс. И даже не потому что я охуеть какой крутой любовник, а просто потому, что это в их стиле. Но точно не в её.
Я поторопился? И снова вспоминаю, что это «пиздец». В договоре прописаны другие вещи…
Чувствую, что напрягается. Её психоаналитик предупреждал, что такой типаж женщин, как она, неловко чувствует себя с мужчинами после близости. Почему? Она такая чудесная, что мне не хочется тормозить с этой близостью. Мне не хочется ехать домой.
— Ты согрелась? — шепчу я, целуя несколько раз в губы.
— Мхм…
Вытираю её единственным полотенцем. Молчит…
Я что-то сделал не так? Твою ж… Мне хочется вернуть её в то состояние открытости. И в каждый удачный момент касаюсь губами её плеч, шеи, спины, губ… Это достаточно нежно? Отмирай, детка! Я — хороший и очень-очень ласковый для тебя.
Оборачиваю в полотенце.
— Я принесу тебе сейчас сухое, — оживает она.
Когда выхожу из душа с полотенцем на бёдрах, Лера готовит нам чай, суетясь у плиты спиной ко мне. Молча обнимаю её сзади, пряча нос во влажных волосах.
— Ты расстроена? — не выдержав молчания, разворачиваю её к себе.
Поднимает на меня свои огромные глаза, отрицательно и чуть испуганно качая головой.
— Всё хорошо?
Кивает.
Детка! Я же тебе не в голосовые связки членом тыкал! Ты чего меня так пугаешь?..
— Скажешь мне что-нибудь? — начинаю паниковать я. Что, блять, за спецэффекты? В какую неожиданную кнопку я попал?
Набирает полную грудь воздуха, словно собираясь что-то сказать и… выдыхает:
— Ладно…
Прижимаю её к себе, втыкаясь губами в ушко.
— Мне уехать?
Отрицательно крутит головой, вцепляясь в мои предплечья.
— А что сделать?
— Целовать…
Со стоном облегчения зацеловываю послушные мягкие губки.
— Всё хорошо! — бормочу я. — Ты самая сладкая девочка на свете…
И мы, забыв про чай, снова целуемся. А потом снова трахаемся, добравшись до диванчика. В этот раз совсем по канону, я не голодный и легко могу поиграть в эту игру. Она засыпает у меня на груди… Накрываю нас пледом.
— Ром… — сонно.
— М…
— А как ты попал в ту кофейню?
Ё-моё… Программа слежения, детка. Хотел провести с тобой время на безопасной от секса территории. Не вышло.
— А… я там часто бываю. Это моя любимая кофейня! — вру я на ходу.
— Здорово… Буду знать, где тебя искать, если потеряемся.
— Мхм…
Глава 39 — Плен
Задумчиво размешиваю ложечкой чай. На моих босых ногах спит Базиль. Вспоминаю наш с Романом первый секс в том горячем душе. Хотя душ не был и близко такой горячий, как секс!
— Значит, это всё — идея отца.
— Что именно?
— Мой фиктивный брак.
— Я не уточнял, чья эта идея, Лера.
— Но ты мне и не сказал… У меня к тебе только один вопрос: ты участвовал в этом хоть как-то?
— Ммм… Лерочка…
Ясно.
— А я уже говорила тебе, что очень благодарна за защиту и поддержку?
— Говорила. Лера… — сглатывает он, перехватывая мою кисть. — Остановись. Сахар в чае давно растворился.
— Оу. Да.
Кладу ложку.
— Ты не в себе. Расскажи мне, пожалуйста, что там произошло.
— Нет. Я же сказала что это личное.
— Лера, послушай меня, пожалуйста, как взрослого и опытного мужчину. С женщинами… С молодыми девушками часто бывает так, что они очаровываются мужчиной, рисуют себе какой-то его образ, не соответствующий действительности, и потом долго не могут его отпустить. Не мужчину, а образ. Иррационально придумывают множество оправданий…
— Я понимаю, о чём ты говоришь.
— Твой… бывший муж, если его можно так назвать, совсем не тот человек, в которого ты влюблена. Ты защищаешь не его. А всего лишь тот образ. А реальный человек…
