На вид женщине лет пятьдесят, наверное… Она чуть полновата. В плотный пучок собраны волосы с проседью.
Она скашивает взгляд и точно так же, как Полина её, изучает девушку в ответ…
Какое впечатление производит на женщину-продавца, определить Поля не может. Но ловит себя на мысли, что хочет производить хорошее.
Улыбается, сильнее сжимает руку Душевного. Он ее волнение чувствует. Поворачивает голову и целует в макушку.
– День добрый, теть-Роз… День добрый…
Шагает к прилавку, утягивая за собой, окидывает взглядом витрину, пока «тетя Роза» снова изучает Полину.
В этом взгляде с каждой секундой всё меньше враждебности. Наверное, его отношение многое решает…
– Редко ты к нам… – в ответ на замечание продавца губы Гаврилы подрагивают.
– Как могу…
– Дому хозяин нужен не как могу, а постоянно. Его за травой не видно уже...
Подобный диалог не возможен ни в одном из городов. А в Любичах…
Гаврилу журит посторонний человек, он улыбается опять. Не отвечает.
– Вы нам от комаров что-то дадите? Забыли купить…
Обращается по делу, опуская взгляд на лицо женщины.
Смотрит с улыбкой, дожидается, пока она цокнет языком и отвернется к полкам…
Чуть наклоняется к Полине и клюет в висок…
– Главной звездой теперь будешь… – Гаврила шепчет тихо-тихо, а Поля не может улыбку сдержать.
Ей такая звездность не нужна, но, наверное, невозможно побывать в Любичах и не стать главной героиней местных сплетен.
– Вот вам… От комаров…
«Теть Роза» с хлопком опускает на прилавок какую-то коробочку, Гаврила ныряет в карман за наличкой. Судя по всему, терминала здесь тоже нет.
Полина продолжает чувствовать на себе взгляд. Кажется, её сканируют не хуже, чем во время полного обследования в аппарате МРТ.
Парень достает крупную купюру. Даже Полине понятно, что слишком.
Кладет…
– Сдачи нет, Гаврил… Ищи другую…
С клиентами тут не церемонятся, а Гаврила на всё реагирует улыбкой.
– Не надо сдачи. Малые когда прибегут – мороженое им от Гаврилы передадите?
Женщина фыркает, складывая бумажку в ящичек под прилавком. Исполнит ли просьбу – Полина не знает, а Гаврила на этот счет не волнуется.
Тянет ее снова за руку – теперь уже к выходу.
– До свидания…
Чувствуя неловкость, Полина прощается под новым внимательным взглядом.
– До свидания…
Они снова подходят к двери. Гаврила открывает, пуская Полину первой.
Опыт первого столкновения с населением Любичей нельзя назвать ни положительным, ни отрицательным.
Полина чуть взволнована, но чужой себя не чувствует.
Ей интересно. Она предвкушает.
– Эй, Гаврила…
Окликают не её, но и она тоже оглядывается от двери.
– Ты б нас хоть представил, поросенок ты… А то как задницу вытирать в детстве, так к тёть-Розе бегом бежал, а теперь…
Она специально про задницу, это понятно. Но Гаврила не злится. Сначала улыбается, потом смеется вообще.
На Полину не смотрит. Не знает, что она замерла вся. Они не договаривались, как он её представлять будет. Вообще об этом не думали.
– Полюшка, тёть Роз. Невеста моя.
Он же говорит так просто и уверенно, что девичье сердце сжимается.
Ни ответа не ждет, ни одобрения.
На Полю в очередной раз смотрят. Теперь с оценкой. А ей всё равно…
На попу ложится знакомая широкая ладонь. Он гладит, прикрывая от посторонних глаз своим телом. Потом хлопает легонько.
– Пошли, Полюшк, пока не набежали…
В его голосе много озорства. Оно заразительно. Полина закусывает уголок губ, чтобы не рассмеяться. Спускаясь по ступенькам же ловит на себе ещё больше любопытных взглядов.
По той же пыльной улице, по которой они ехали совсем недавно, несется, махая руками и палками, толпа детей разных возрастов в пестрой одежде.
В какофонии их возгласов отчетливо слышно:
– Гаврила приехал! Смотрите, Гаврила приехал!!!
* * *
Полина выходит из машины уже во дворе того самого дома. Крутит головой, пока Гаврила закрывает ворота. Здесь нет пульта и датчика движения. Всё делается ручками.
Судя по всему, дома Гаврила не был давно. Двор действительно укрыт высокой травой.
Он огромный, Полина быстро находит взглядом колодец, здесь есть яблони и другие старые деревья. Но, в отличие от тех дворов, мимо которых они проезжали, нет ухоженного сада.
Почему – понятно. Наверное, когда жива была его Лампа, было всё, а теперь…
Тётя Роза из местного магазина преувеличила, конечно же. Двухэтажный дом за травой видно. Его маленьким язык не повернется назвать.
Светлый кирпич, крашенные рамы, чердак с окном. Зеленая черепица. Он тоже из тех, которые Полина назвала бы красивыми…
– Перестроить хочу…
Гаврила подходит к ней сзади, останавливается в шаге…
Полина смотрит на него через плечо, а он – на дом. Руки уперты в бока. Футболка натягивается на груди…
Она никак не отреагировала на сказанное без согласования «невеста моя», но сейчас вспоминает… И вся сжимается. Сладко так…
– Зачем?
Вопрос повисает в воздухе. Гаврила опускает взгляд, усмехается… Полина снова розовеет.
Большой удобный дом, много детей. Не обязательно жить, но приезжать хотя бы…
Его план не так-то сложно разгадать. Сегодня он кажется магическим. Манит.
Так же, как дом…
Гаврилы открывает его ключом, впуская Полину внутрь. Поднимает рычажки, включая свет. Воду пускает с шумом по трубам…
Сам возвращается к машине, чтобы выгрузить вещи, оставляя Полину внутри одну.
Здесь прохладно. Очень приятно после уличного зноя. Немного странно пахнет, но Полина не сказала бы, что неприятно. Наверное, это особенный запах немолодого, заполненного вещами, но лишенного постоянных обитателей жилища.
Пол в коридоре в одном месте немного скрипит. Полина расстегивает босоножки, чтобы коснуться ступнями залакированного дерева.
– Тут чисто, не бойся. Я тёть-Розе плачу, она приходит, прибирается…
Гаврила бросает замечание, внося два пакета, а Полине только и остается, что кивнуть.
Потому что действительно чисто. Просто, но уютно.
Мебель старая. Пол поцарапан. Обои кое-где задраны, а где-то просто подвыцвели. Из коридора видно, что на кухне на обеденный стол заброшены стулья.
Полина идет туда, заглядывая по дороге и в другие комнаты.
На первом этаже их три. Самая большая – гостиная. Со стенкой от пола до потолка, заставленной всякой всячиной. Телевизором, на котором лежит кружевная белая салфетка и стоят часы. С фотографиями…
Полина сознательно отводит взгляд. Ей хочется, чтобы с родными её познакомил сам Гаврила.
Она отлипает взглядом от гостиной, притворяет дверь, заходит в светлую кухню…
Здесь целых две стены заняты окнами. За которыми – свисающая ветками огромная яблоня. Отсюда даже речку видно…
Это так неожиданно и будоражит, что Полина обнимает себя руками, скользя по гусиной коже…
Она успела подзабыть, что именно ей снилось когда-то, но реальность в сто раз лучше. Потому что она ощущается прохладой, пахнет внезапно корицей, бежит мурашками по спине, когда в очередной раз слышится хлопок двери.
Гаврила ставит у холодильника последний пакет. Остается за ее спиной…
Смотрит внимательно, когда Полина оглядывается.
– Ну как? – в его вопросе чувствуется напряжение. Он, наверное, очень взволнован. И очень же хочет, чтобы Полине понравилось.
А ей – искренне и до бесконечности.
Она разворачивается и идет к нему. Кладет руки на плечи, поднимается на носочки.
Целует легко в губы. Еще раз, чуть повернув голову. И снова…
Почти сразу чувствует, как Гаврила вжимается пальцами в её талию.
Не засекает, кто первым раскрывает губы, но ей очень нравится результат – они целуются глубоко в месте, где никто не потревожит. У них впереди много общих дней и ночей. Ей хочется начать прямо сейчас.
– Есть не хочешь? – Гаврила её без слов понимает. Спрашивает на всякий случай. Полина же мотает головой.
