подхватила ключи с тумбочки и выскочила на крыльцо.
Дождь лил сплошной стеной. В уже успевших набраться лужах плавали прозрачные пузыри. А ещё было тихо. Ни звука, ни шевеления листьев, ни одного человека на улице. Только вспышки бело-голубого и оглушительный треск, с которым раскалывались небеса. Света попятилась обратно в дом, захлопнула дверь и закрыла глаза, часто-часто задышала. Паника накрыла душным одеялом, неконтролируемая, стремительная. Казалось, что во всём мире она осталась одна, и никто больше не придёт, не заговорит, не обнимет. Ненужная, брошенная, забытая всеми – вот кем она чувствовала себя. А может, именно это будущее её ждёт? Вместе с Никитой они часто представляли совместную старость. Света всегда смеялась, говоря, что он будет дряхлым стариком в огромных очках и с лысиной, а она – активной старушкой, бегающей по стадиону. На что Никита неизменно отвечал, что, если она будет рядом с таким стариком, он будет любить её ещё больше, хотя больше уже невозможно. Почему она вспомнила об этом именно сейчас?
Горькие слёзы хлынули из глаз, подбородок задрожал. Света медленно сползла на пол и обхватила колени. Затряслась, тихо, без всхлипов, чувствуя, как вместе со слезами уходит обида, копившаяся годами. И внутри становится светло, так чисто, словно она – холст, на котором теперь можно рисовать любыми красками новую картину.
Гроза постепенно уходила в лес, стихал дождь. Подняв блестевшие глаза, Света медленно обвела взглядом гостиную, идеально чистую, но пустую. Без брошенной на столике книги или очередного свитка, без тапочек, один из которых Никита вечно терял. Без широкой вязаной кофты, в которой с лёгкостью помещался не только он, но и она, забираясь ему на колени. Как же она не заметила, каким пустым стал дом без него?!
Подскочив, Света заметалась по дому: от двери к ванной, умыться, причесать успевшие подсохнуть волосы. Обратно к двери, выскочить наружу и мчаться к его дому, чтобы сказать то важное, что уже давно надо было сказать. Квартира встретила тишиной, и, подавившись вздохом разочарования, Света задумалась, где он может быть. После дождя навряд ли отдыхает где-нибудь бродит, хотя… Это же Никита, он вообще мог быть где угодно. Решив начать поиски со стадиона, Света пошла по улице, надеясь, что может встретить его по дороге, хотя нетерпение подстёгивало сорваться на бег.
Она почувствовала его раньше, чем увидела. Остановилась, приложила ладони к груди, попыталась успокоить взбесившееся сердце. Глубокий вдох, медленный выдох, дробная дрожь пальцев. Света хрустнула кулаками, попыталась разозлиться на себя и свою реакцию на встречу. Снова шумно выдохнула и пошла к стадиону.
Никита был не один. Вместе с Саньком они носились по площадке, обмениваясь колкими фразами чаще, чем ударами. Веер брызг разлетался по влажной траве с каждым взмахом ноги, оба были насквозь мокрыми, наверняка не прекратили тренировку во время грозы. Света остановилась, не собираясь мешать, напротив, наслаждаясь происходящим. Сердце снова начало разгонять бег, на этот раз по другой причине. Какой же он всё-таки был… ошеломляющий. Хищный, стремительный, смертельно-опасный. Она жадно следила за тем, как напрягаются мышцы, когда он поднимает руку, с какой небрежностью он делает сальто назад, уворачиваясь от атакующего Санька. Конечно же он её заметил. Пару раз у Светы даже мелькнула мысль, что он просто красуется, специально затягивая тренировку. Но она тут же потухла под гнётом другой, более правдоподобной: Никита оттягивает момент, когда придётся начать разговор.
– Ха! Светик! – что бы там ни было, за них всё решил Санёк. Остановился так резко, что Никита едва успел замедлиться и остановить ногу в сантиметре от его виска. – Хочешь присоединиться? – Он взмахнул рукой и хитро покосился на Никиту.
– Нет, – Света невольно улыбнулась. Посмотрела прямо в глаза и твёрдо сказала: – Нам надо поговорить.
– Тогда я пойду! Во мне бурлит не только источник вечной молодости, но ещё умещается океан такта! – Санёк ослепительно улыбнулся, бросил на Никиту многозначительный взгляд и сделал было шаг, но тот вдруг поймал его предплечье и крепко стиснул.
– Нет. Это не займёт много времени. Разомнись пока, а то совсем заржавел.
– Я?! Кит, ты меня оскорбляешь! Вечная весна моей молодости никогда ещё не была такой цветущей!
– Ладно, – примиряюще вскинул руки вверх Никита, – я пошутил. Просто подожди и никуда не уходи.
Он мог подбежать к ней, но предпочёл медленно пересечь стадион и остановиться на расстоянии вытянутой руки. Света не сдержалась, втянула воздух: от Никиты пахло дождём, потом, смятой травой. На обнажённых плечах рассыпались капли, майка прилипла к груди, мокрые волосы облепили лоб и виски. Когда её взгляд остановился на его лице, Никита взъерошил их, тряхнул головой, как мокрый пёс, и настороженно произнёс:
– Здравствуй. Что-то случилось?
Что ему сказать? Все заготовленные фразы выветрились из головы, она чувствовала себя такой растерянной, жалкой, что в носу снова начало щипать. Стараясь не разрыдаться перед ним, Света молча кивнула, протолкнула ком в горле, заговорила подрагивающим, срывающимся голосом:
– Я… Никит, мне кажется, я…
Она замолчала, ругая себя и заставляя собраться. Пришла и мямлит, как девочка. Будто перед ней не её Никита, а снова строгий незнакомый офицер, которого встретила на практике, кажется, тысячу лет назад. Он склонил голову набок, приподнял одну бровь, ожидая ответа и не собираясь ничем облегчать ей задачу.
– Тебе кажется что, Свет?
Её имя всегда звучало у него с таким оттенком интимности, что перехватывало дух. Она давно перестала это замечать, и вот, снова попала под магию нескольких звуков, произнесённых мягким, приглушённым голосом.
– Не кажется, – твёрдо заговорила она, черпая уверенность в собственных воспоминаниях, в его вечном обещании: «Всё будет хорошо». – Мне не кажется, я уверена – я хочу, чтобы ты вернулся. Я… – Света всё-таки запнулась, опустила глаза и конец фразы еле слышно прошептала: – Я соскучилась, Никит.
Он молчал мучительно долго. Было слышно, как фыркает Санёк, упруго отжимаясь на пальцах. Как капает с деревьев. Наверняка, затяни он паузу, Света смогла бы услышать, как шуршат в траве муравьи.
– Я не вернусь, – спокойно ответил он. Света испуганно вскинула глаза, тут же провалилась в мягкий, ласкающий, вопреки словам, взгляд. – Я не вернусь сейчас, – добавил он, засовывая руки в карманы. – Мне не нужно время, чтобы понять, что я к тебе чувствую. Но ты… Сказала, что скучаешь. И всё. Спасибо за честность, но этого по-прежнему мало.
– Хочешь, чтобы я призналась тебе в любви? – прошипела Света, уязвлённая его ответом.
– Хочу, чтобы ты была уверена, что любишь. Впрочем, – он лукаво улыбнулся, – это не значит,
