Тест!
Твою ж мать!
Губы сами растягиваются в улыбке. В горле застревает ком. Девчонку сегодня рвало, а я не догадался. Вот же валенок! Беременность. Да я теперь Блонди все что угодно простить готов.
– А-а, это ты, – вскидывается она, пряча тест в карман толстовки. – Боишься, что сбегу? – роняет с вызовом. Никак не хочет мириться.
– Теперь, я думаю, ты никуда не денешься, – в запале киваю на карман. Намекаю, будто знаю маленький секрет моей Блонди.
– Да ну, – мотает головой она. – Ты думаешь, меня что-то может остановить?
Хочется обнять ее, нашептать на ушко нежностей, унести наверх и заняться любовью на свежих простынях. Хочется почувствовать ее всю и не отпускать больше никогда. Но проклятая гордость поднимает голову, мозги туманит ревность, а в висках стучат молотки.
– От Фалькона залетела, девочка? Беги-беги. Он еще недалеко уехал, – выпаливаю зло.
И тут же мне по морде прилетает пощечина.
«Блонди, ну ты даешь!» – чуть ли не ржу в голос. Ясен пень, ребенок мой. Иначе бы так не вызверилась бы.
– Пошел вон, Беров, – презрительно роняет она и, словно королева, с высоко поднятой головой важно шагает к выходу.
Вижу, как на лице нашего провизора Евы появляется дикое изумление. Она уходит в подсобку, наклонив голову. Прячет улыбку, что ли?
Выхожу из аптеки, потирая щеку. И смотрю вслед Блонди. Девчонка резво бежит через весь холл и скрывается на лестнице.
– Не беги, пожалуйста, – надиктовываю сообщение. – Я тебя сегодня точно догонять не стану. Нам обоим нужно выдохнуть. И спокойно поговорить. Завтра с утра. Часов в десять к тебе зайду. Договорились?
Но меня, как обычно, игнорируют. Только серые галочки в мессенджере загораются синим. Прослушала. Все мои сообщения прослушала, но не ответила. Коза такая. Характер показывает.
«Да пусть показывает. Лишь бы любила», – задумчиво смотрю в собственное отражение в зеркальной колонне. А по щеке уже расползается красное пятно.
Хорошо приложилась так. Любя.
– Милена Андреевна уже у себя в номере, – важно докладывает мне Влас.
– Хорошо. Приставь к двери охрану, – рычу не сдерживаясь. Прохожу через холл, кошусь на рабочих, убирающих елку и новогодние украшения. Электронным ключом открываю дверь, ведущую в частные апартаменты отеля. Но, не дойдя до своего номера, сворачиваю к брату.
Тот, развалившись в кресле, смотрит по телеку футбольный матч. Лениво тянет виски из толстого стакана и переводит на меня изумленный взгляд.
– Тебе Фалькон всек?
– Нет, Милена зарядила, – усмехаюсь довольно.
– Это такой новый вид нежностей? – не скрывая сарказма, осведомляется брат.
– Ну, я ее разозлил. Она и залепила. Правильно сделала, – вздыхая как пацан, потираю щеку.
Нехотя глазею на аскетичный интерьер гостиной. Серое на сером. Да я бы чокнулся!
– Ну что, бро? Может, в аниматоры запишешься? – усмехается криво Лука. – Весь отель наблюдает за вашей Санта-Барбарой. Я слышал, народ между собой уже спорит на деньги…
– Да плевать, – морщусь я. – Сейчас это не главное.
Подойдя к бару, наливаю себе виски в такой же, как у брата, стакан и сажусь напротив, заслоняя висящую на стене плазму. – Тут такое дело, бро… – выдыхаю устало. Сбивчиво и нервно прошу Луку, как никого никогда не просил. – Кроме тебя некому. Понимаешь?
Брат внимательно слушает, что-то мысленно взвешивает, а потом кивает решительно.
– Хорошо. Я согласен. Твой сериал явно нуждается в комическом герое второго плана.
– Лука! – подрываюсь я и чуть не переворачиваю журнальный столик и стоящие на нем стаканы. – Ты охренел? Я тебя как человека, как брата, прошу! – срываюсь на крик.
– Да поеду я. Поеду. Не кипишуй, Захар, – поднимает вверх обе ладони брат и добавляет спокойно. – Все нормально будет. Не боись.
Глава 41
Беременна! Две полоски на тесте!
Нет, не может быть!
В ярости сминаю тонкую полоску картона и бегу в аптеку за следующим тестом.
– Дайте два, пожалуйста! – прошу, еле переводя дух. И подумав, добавляю. – Нет, лучше три!
Провизор понимающе улыбается. Вроде бы доброжелательно, но мне становится не по себе. Как дура бегаю тут с тестами.
Хотя какая разница! Завтра меня здесь уже не будет. И можете обо мне думать все, что захотите. А я о вас даже не вспомню!
Поднявшись к себе, использую все три экземпляра. И на всех результат один и тот же. Положительный!
Ну Беров! Ну зараза! И тут отметился!
И готова взорваться от чувства вселенской несправедливости. Я ему не нужна. Только кольцо дурацкое. И врет он все о великой любви. Все время врет. И гадости говорит все время. Ну какая это любовь?
Прижав ладонь к плоскому животу, пытаюсь представить, каково это. Какой он там, маленький человечек? С горошинку еще, а уже есть душа.
«Не бойся, малыш, – успокаиваю его и себя. – Прорвемся как-нибудь. Папаше твоему заполошному по-любому сказать придется. Но завтра мы уедем отсюда. К бабушке твоей завернем. А там решим, что делать дальше!»
Специальность у меня есть, драгоценностей – целая коробка! На первое время хватит. Выкручусь обязательно!
Странный звук отвлекает от размышлений. Сморщив нос, прислушиваюсь. Будто металлом по металлу стучат среди ночи. Странно очень. Подбежав к окну, выглядываю во двор. В ярко освещенном проеме старого гаража виднеется широкоплечая фигура Захара. Как завороженная залипаю взглядом на упругой заднице и сильном торсе. Словно молодой бог, с молотком в руках, Беров рихтует что-то, отчего стук идет по всей округе.
«Захар!» – зову мысленно. Ну почему ты такой? Зачем заманил меня в свои сети? Зачем влюбил в себя? Почему просто не выдурил по дешевке дурацкий перстень? И как быть теперь? Я же люблю тебя. И уже никогда не забуду.
Да и как забудешь, если рядом постоянно будет напоминание. Такое же неугомонное и вихрастое. Наш с тобой ребенок.
Нет. Только мой!
Вернувшись в постель, отправляю сообщение Куницыной.
«Систер, забери меня отсюда! Как можно скорее! Прошу!»
«Завтра с утра буду», – тут же приходит ответ.
Ну, вот и все! – не моргая, смотрю в белеющий в темноте потолок. Может, в этом и была моя великая миссия – забеременеть от Захара и жить дальше своей жизнью.
Здесь мне явно не место. Кругом враждебная среда, и люди злые, будто с цепи сорвались. А нам с малышом нужны мир и покой.
С этими мыслями я засыпаю. И приняв окончательное решение, всю ночь сплю как младенец. Слышу сквозь сон, как кто-то осторожно стучит в дверь и зовет по имени. Но ни веки распахнуть не могу, ни пошевелиться.
И просыпаюсь поздним утром. В окно бьет яркий солнечный свет, а в дверь кто-то тарабанит.
«О господи, я проспала!» – подхватываюсь с постели. Со всех ног несусь к двери, и когда в номер вваливается разъяренная Куницына, а за ней по-хозяйски входит Захар, молча прислоняюсь к стене и реву.
– С ней все в порядке. Убедились? – ворчливо роняет Беров, а сам косится на мою подругу, как на злейшего врага. – Ты чего ревешь, Блонди? – пытается обнять меня, только я решительно отстраняюсь.
Хватит! Поиграли в любовь!
– А, ну я понял, – цедит Захар. – Ладно, – морщится недовольно. Еще минута, и взорвется. – Поговорите. Не буду вам мешать.
И скрывается в туалете.
«А тесты где?!» – бьет в голову запоздалая мысль.
Но уже поздно. Из санузла доносится довольный хохот Берова, а меня кидает в жар.
– Ты можешь объяснить, что происходит? – окидывает меня пытливым взглядом Куницына. Подойдя к узкому зеркалу на стене, оглядывает себя со всех сторон. Встряхивает роскошной каштановой гривой.
– Сама не знаю, – смотрю на Элькины идеальные кудряшки.
«Вот как она их так укладывает?» – в который раз задаюсь вопросом и осекаюсь. Не о том думаешь, Белкина!
– Ну что, поехали? – напряженно смотрит на меня Куница.
– Да, сейчас, – киваю и почему-то медлю. Захара жду? Зачем? Я же для себя уже все решила!
