– Допустим.
– Спасибо за цветы.
– Не за что. Главное, чтобы они тебе понравились.
– Они мне понравились.
Я положила на стол открытку. Ненадолго притихшие дети опять начали бурное обсуждение. Миша молчал, и я была уверена, что он тоже слышит их голоса.
– Как это понимать, Миш? – спросила спокойно, не став уточнять, что именно. Не дурак, сам всё знает.
Прошла к раковине. Сбоку висела полочка, которой не было раньше. Несколько раз говорила, что хорошо бы сделать её тут, но Миша словно и не слышал этого. Вернее, я так думала.
– Не хотел, чтобы твоя девчонка вытащила откуда-нибудь ещё одну варежку.
– М-м… Сам бы в такое поверил?
– Нет. Но тебе придётся.
На кухню друг за дружкой забежали два серых котёнка. Я не смогла сдержать улыбку, хоть наглая самоуверенность Миши и бесила до жути. Котёнок Миши запищал – тоненько, но настырно и нагло. Весь в хозяина.
Я присмотрелась.
– Как его хоть зовут? Или её?
– Дымка.
– Всё с тобой ясно. – Я присела рядом с котятами.
На кухне появились дети, и всё вокруг наполнилось хаосом. Возня, писк, визг, топот. Из тихой молчаливой девочки за прошедшее время Дашка превратилась в настоящий ураган. Бойкая и смелая, она могла дать фору мальчишке, но при этом выглядела, как трепетный ангелок.
– Когда ты будешь дома? – спросила я, прижав трубку поближе к уху, чтобы слышать мужа.
– Часа через два.
Посмотрела на часы. Часа через два – это примерно в пять. И с каких пор он возвращался в такое время? Неужели соскучился? Поймала Дашу за край футболки и поправила съехавшие шорты. Только отпустила, она понеслась вглубь квартиры за братом. В кухне опять стало тихо.
– Хорошо. – Я повернулась к розам. – Я что-нибудь приготовлю. И только попробуй не приехать.
– А если попробую? – Он усмехался, и я это чувствовала.
Вздохнула. Не хотелось выставлять себя слабее и наивнее, чем я есть. Но и врать не хотелось.
– Если попробуешь, мы съедим всё сами. И… просто мы тебя ждём, Миш. Я соскучилась.
В кухню снова вошла Даша. Удивительно, но за считаные секунды она успокоилась. В руках у неё был заяц, которого подарил Миша, когда мы были в деревне.
– Ты с дядей Мишей говоришь? – спросила она.
Я кивнула.
– Пусть он приедет.
Я положила телефон на пол, включила громкую связь.
– Соскучилась по дяде Мише?
Даша размеренно кивнула.
– Да. Соскучилась. Пусть он приедет.
– Дядя Миша, слышал? Приезжай. Мы по тебе соскучились.
– Да, – снова подтвердила Даша. Подошла к телефону и присела возле него. Тяжело вздохнула и, подняв взгляд на меня, тихо добавила: – Если мамочки и папочки больше нет, пусть он будет моим папочкой. А ты мамочкой. Дядя Миша вредный, но… он всё равно хороший. А ты вообще самая хорошая.
Я вскинула голову и встретилась с Дашей взглядом. Одной рукой прижала её к себе и поцеловала в волосы.
– Хорошо, – прошептала, чувствуя, как стремительно на глазах наворачиваются слёзы. – Конечно, я буду твоей мамочкой. А ты будешь моей доченькой. Конечно, Дашунь.
– А дядя Миша? – Она задрала голову, ткнулась носом мне в скулу.
– А дядя Миша… – Я выпустила её и вытерла всё-таки ставшие влажными глаза. – С дядей Мишей мы разберёмся.
Под ладонь попал телефон. Посмотрела на дисплей – вызов продолжался. Но не успела я подумать, что Азаров всё слышал, разговор завершился. И трубку положила не я.
Есения
Услышав шум в коридоре, я посмотрела на часы. Надо же! Поправила цветы в вазе и вышла навстречу Азарову.
– Ты успел, – сказала, подойдя.
Целовать его первой или нет, сомневалась какую-то секунду. Сердце не оставило выбора. Встала на носочки и быстро коснулась губ. Он перехватил меня за талию и задержал. Углубил поцелуй, и я не смогла отказать себе в удовольствии обнять его. Понимала, что соскучилась, но насколько сильно, стало ясно только теперь. С тихим стоном выдохнула ему в шею и потёрлась виском о колючий подбородок.
– Дядя Миша приехал! – огласила коридор радостным воплем Даша. – Дядя Миша, а у нас две коти! Они…
Я тихонько засмеялась, услышав гортанный рык Азарова. Он отпустил меня. Даша подбежала ближе и встала, задрав голову. А мне вдруг вспомнилось, как точно так же она подбегала к своему отцу, а тот подхватывал её на руки. Иногда слегка подбрасывал, иногда просто держал.
Но Миша и не подумал поднять её.
– Привет, – сказал он достаточно сдержанно, но потом всё-таки погладил её по голове. Поздоровался с появившимся в дверях гостиной Костей, но тоже сдержанно. Потом достал из кармана пиджака две огромные шоколадные конфеты и, подозвав детей, дал каждому.
– Только после ужина, – предупредила я Костю и Дашу строго.
– А можно сейчас? – протянул племянник.
– После ужина. Иначе запрещу дяде Мише давать вам сладкое.
Даша сорвалась с места, но и нескольких секунд не прошло, как она вернулась с кошечкой. Если бы я не знала, что Дымка – самая настоящая, подумала бы, что это мастерски сделанная игрушка. Киса сидела у Даши на руках, не пытаясь вырваться, буквально растеклась по её груди.
– Смотри, дядя Миша, – заулыбалась племянница. – Смотри, какая хорошенькая. Мы вернулись, а она нас ждала. С ней уже Туман подружился. Хочешь подержать её?
– Не особо. Не люблю кошек.
Я посмотрела на него выразительно. Он перехватил мой взгляд, и на его щеке появилась ямочка. Качнула головой. То ли я совсем не понимаю мужчин, то ли Михаил Азаров просто не поддаётся пониманию. Смотрела на него и искала ответы. В десятый, сотый, тысячный раз. Наступит ли когда-нибудь день, когда я научусь понимать, о чём он думает, чего хочет? Когда научусь понимать его?
– Тётя Еся готовила мясо с соусом, – сдал меня Костя. – Она сказала, что мы все вместе сегодня будем ужинать.
– Она правильно сказала.
Даша аккуратно опустила Дымку на пол. Я думала, она пойдёт на кухню, но она опять подошла к Михаилу. Протянула ему обе руки.
– На ручки хочу, – сказала она беззастенчиво. – Возьми меня на ручки. Папа всегда так делал, когда приходил с работы.
На Азарова словно тень набежала. Он нахмурился, взгляд похолодел так быстро, что я и вдох сделать не успела.
Даша ждала.
– Я же тебе не папа, – раздражённо сказал Миша.
Мне захотелось ударить его. Отвесить такую пощёчину, чтобы запомнил на всю жизнь. Но Даша не смутилась и не дала мне заступиться за неё.
– Всё равно возьми, – потребовала она.
Михаил поколебался и всё-таки поднял её на руки. У меня сердце так и подпрыгнуло к горлу – высокий, крепкий, с хрупкой Дашей на руках, Азаров был воплощением мужественности. Никакое оружие не могло сильнее подчеркнуть его силу, чем маленькая девочка, прижавшаяся к груди.
– Это ты Дымку принёс? – спросила она. – Я знаю, что ты. И враки, что ты кошек не любишь.
– Почему это враки?
– Потому.
– Исчерпывающе. – Миша усмехнулся.
– Что такое ис… испер… – Племянница сдвинула бровки. – Черпавы…
– Исчерпывающе, – повторил Азаров. – Это значит примерно то же, что ни прибавить, ни убавить.
– А-а… А почему ни убавить?
Вмешиваться в разговор я не стала. Молча скрылась в кухне, предоставив Михаилу возможность самому отвечать на бесконечные «почему» и «зачем». Скрестила пальцы, надеясь только, что он не сделает ничего такого, что может обидеть мою малышку. Мою девочку. Мою… Мою дочь.
Глаза стали влажными, и я вытерла их. Да что же это такое? До появления в моей жизни детей я почти не плакала, а тут… Будто они растопили мой ледяной панцирь. Если так, может, стену между Михаилом и всем остальным миром они тоже растопят?
***
Ужин подходил к концу. Дети уже ушли в комнату, и мы с Мишей остались за столом вдвоём. Поднявшись, он взял из шкафчика два бокала и принёс бутылку вина. Прежде, чем откупорить её, настежь распахнул окно. Город был погружён в сумерки, но стемнеть не успело. Розы пахли божественно, Туман свернулся калачиком на свободном стуле.
