заерзала на кресле. Казалось, что мой живот издает звуки куда громче, чем те, что вылетают из мощных колонок.
Дэнни поставил свое ведерко на мой столик.
Вот это да! Быть может, он не так плохо ко мне относится? Или это простая вежливость?
— Угощайся.
— Спасибо.
Мы не смотрели друг на друга. Лишь иногда наши руки соприкасались, там в этом глубоком бумажном ведре. Это были неловкие моменты, но мне казалось, что это нас сближает.
* * *
16 апреля
Чтобы встретится с Мэри мне пришлось выбраться в Льюис — соседний город-порт с плотностью населения около трех тысяч человек. Пришлось прокатиться на автобусе, так как позволить такси я себе не могла. Я вообще теперь была очень зависима от Джулс — именно она одолжила мне немного денег на эту вылазку.
Как только найду работу, сразу же с ней рассчитаюсь.
Всю дорогу я теребила в кармане папино письмо и злилась на родную кровь. Злилась даже сильнее, чем в день, когда он меня оставил.
Я имела право знать, что случилось с мамой, а он все эти годы молчал. Смотрел мне в глаза и скрывал правду. Заставил меня, ее ненавидеть.… Зачем?
Мэри согласилась увидеться и поговорить, и я знала, что если спрошу о маме, она не станет скрывать. Если конечно, Мэри была в курсе.
Тетя со своим новым мужем жила в двухэтажном доме, из окон которого был виден берег залива Делавэр. Вид был прекрасен и зимой и летом, но летняя гладь залива завораживала меня куда больше. Я часто бывала здесь подростком. Иногда меня оставляли с Мэри на все лето. Это было беззаботное время, когда я могла ощутить себя обычным ребенком, о котором волнуются и которому готовят аппетитный обед.
В доме почти ничего не изменилось. Все те же большие картины с библейскими мотивами, огромный пыльный торшер на столике в гостиной и мягкий персидский ковер с интересным орнаментом, на котором я любила выводить пальцем причудливые узоры. Глубокие кресла того же песочного оттенка, что и ковер.
Мэри была полноватой женщиной небольшого роста со смуглой кожей, присущей многим жителям Льюиса. У воды загар всегда лучше липнет.
— Я была удивлена, когда ты позвонила, — кротко улыбнулась тетя. — У тебя все хорошо?
— Да.
Я в полной заднице.
— Нам так и не удалось поговорить после смерти папы. Ты по-прежнему злишься на нас? — после недолгой паузы я исправилась, — на меня…
— Много воды утекло. Все обиды в прошлом. Тем более, я чувствую вину за то, что не выяснила насколько все плохо. Я не знала про долги Брендона. Но незнание не избавляет от ответственности. Нужно было приехать к вам и посмотреть, что у вас происходит, прежде чем давать ему деньги. Если б знала — сама бы заплатила за колледж, и ты бы выучилась. А теперь что?
— Давай не будем снова мусолить эту тему с колледжем. Как вышло, так вышло.
— Ты то, что теперь делать собираешься? Уехать бы тебе, найти работу, где платят больше, чем в этой твоей забегаловке. Да мужа хорошего найти, с жильем.
Я шумно выдохнула и поджала губы.
Какие мужья? Мне бы от отношений с Мартином отойти.
Хорошо, что она про него не знает. Она ведь его даже на похоронах рядом со мной не видела, иначе бы точно начались расспросы. А мне сейчас этого не надо.
— И не делай такое лицо. Так ты мужа не найдешь, хотя девка красивая, и возраст самый подходящий.
— Тетя! — не выдержала я.
От моего вскрика она подпрыгнула на месте и ошалело уселась в кресло напротив меня.
— Извини… Просто я сюда приехала не за этим. Разговор будет очень важный. И пожалуйста, расскажи мне все, что знаешь.
Я достала из кармана пальто записку и молча протянула ей. Она зашуршала бумагой и с жадностью стала читать строки с до боли знакомым почерком.
— Нашла в вещах отца. Он писал это когда находился в клинике.
— Ох… — протянула она, — мне жаль, что ты узнала это так…
— Я пока еще ничего не знаю, кроме того, что мама мертва. Расскажи мне, как это произошло. Я их дочь, я должна знать!
— Хорошо-хорошо.… Дай мне времени…эээ, собраться. Чаю хочешь? Конечно, хочешь, что это я… Как невежливо-то и некрасиво.
Пришлось дождаться, пока она закончит возиться с чашками, и когда она снова погрузилась в кресло, я спросила прямо в лоб:
— Это папа ее убил?
— Что? Боже упаси! Нет, конечно! И как тебе такое в голову пришло? Сама она… Случайность, в общем.
Отец твой конечно себя корил все эти годы, но вина его была не такой сильной. Мама твоя, как бы это сказать-то помягче.… Была эмоционально не стабильна. Я Брендону не раз говорила, что она истеричка, но он все равно женился. Потом ты появилась, и отступать было некуда, да и любил он ее, хоть и не все гладко было в отношениях.
В общем, однажды он по-пьяному ей изменил, и на следующий день тут же признался. Какой скандал она закатила! И вены пыталась себе порезать и фотографии все совместные порвала. А потом когда успокоилась, собрала вещи и ушла. Сказала, нужно пожить какое-то время отдельно, не могла на отца твоего смотреть…
Он все молил ее о прощении, бегал за ней, но она не торопилась возвращаться к нему и к тебе. Тебе тогда лет шесть было или пять. Позже к Брендону пришла полиция, сообщили, что Аманда умерла от передоза где-то в подворотне. Ужасная смерть, конечно.
Мой брат не смог себе это простить и сам стал на бутылку налегать. Вот и итог…
— Значит, она все-таки нас бросила…
— Получается так. Но ты не держи зла на нее. Никто не знал, что так все обернется, даже я надеялась, что она подумает и вернется. А она, видишь, под влияние наркоманов попала.
Теперь мне все понятно. Не все так однозначно, но факт остается фактом — мама меня бросила. Она ведь могла забрать меня, попробовать построить жизнь без отца. Да что угодно! Но не бросать, будто я не нужная вещь.
Они оба меня бросили.
— С тобой все в порядке, Клэр? Я видно совсем тебя расстроила. Лица на тебе нет.
К горлу подступала тошнота.
Что не так с моей семьей? Что не так со мной?
Это невыносимо.
Я не сразу уехала из Льюиса. Берег залива яростно заманивал, слезно молил, настойчиво угрожал, утопая в мрачных синих водах. Под
