Как робот. Приказ, видимо, был до подъезда, чтобы никуда не сбежала.
Выбор без выбора.
Теперь даже в квартиру страшно попасть. Кто там может ждать? Как будто я что-то натворила и за мной охота началась. Как перед волком натянули красные флажки и ждут, когда я попадусь. А я из последних сил метаюсь в панике и ищу брешь.
Включаю свет в коридоре. Разуваюсь и по темноте иду на кухню. По привычке выглядываю в окно. Машина там же стоит. Не уехала.
Меня сторожат. Думают, что сбегу. А ведь сказали, что я могу принять решение сама.
Час ночи, оказывается. Завтра на работу. Сил нет.
Внутри опустошенность и слабость.
Что делать?
Быстро раздеваюсь, надеваю теплую пижаму. Умываюсь и ныряю под одеяло. Тут безопасно. Хотя бы создается иллюзия безопасности. Как в детстве, спрятаться от грозы под стол и все, ты в безопасности.
Только гроза всегда проходит, а надо мной непогода не скоро развеется.
Как стать такой матерью? Кому можно? Кому противопоказано? Как потом на работе, что говорить?
Я ничего про это не знаю. Но очень хочу.
Достаю старую подборку еще папиных журналов “Наука и жизнь”. Там же разные темы поднимаются. Ищу что-то по этой теме.
Половина стопки позади, когда я нахожу наконец статью.
Глотаю жадно информацию.
Одиноким мужчинам нельзя. Это возможно только для пары - мужчина и женщина.
Вот почему такая таинственность. Это нелегально. Кому-то так нужен ребенок, но он одинок и нужно все сделать тихо. Потом я напишу отказ, а он усыновит.
Суррогатной матери нельзя использовать свою яйцеклетку. Она должна быть тоже от донора. Фактически это будет не мой ребенок.
И все равно. На словах это так просто. Роди - отдай. Как вырастить кабачок и продать.
Выключаю свет и снова отрубаюсь. Кошмары держат в полусне. Дети. Капельницы.
Будильник срабатывает по расписанию. Ночь позади, а ощущения отдыха нет.
И что делать не знаю. Что ответить? Я бы помогла брату, но я не понимаю, как это - выносить чужого ребенка. У меня-то своих детей нет. Это противозаконно по всем статьям.
Утром первым делом зачем-то выглядываю в окно. Машина там же. Никуда не уезжала, похоже. Вот как я должна спокойно вынашивать ребенка, если постоянно нахожусь под контролем? На улицу выйти боюсь, за брата боюсь. За все боюсь.
Медленно собираюсь. Даже мысль закрадывается взять отгул и не пойти на работу.
Хочу сбежать. С Машкой поговорить надо. Собственноручно брата на иглу посадить или сделать, как они хотят?
Почему мне-то решение принять надо? Чтобы ни выбрала и ни сделала, все не в мою пользу. В чью-то. Кому-то жизнь, кому-то ребёнок, а мне что?
Действительно.
Быстро собираюсь и решительно иду вниз. Терять мне уже нечего.
Добровольно занимаю место на заднем сидении.
- Я не буду давать вам никаких ответов, пока не поговорю с братом и тем человеком, кто за этим стоит.
Смело. Нагло. Дерзко.
Но может, в этом и есть сила? Получить и для себя какие-то бонусы, а не жить в неведении.
- Катерина, вы здесь не устанавливаете правила и не выдвигаете требований.
- Нет. Но для меня это ответственный шаг. Если я что-то делаю, то качественно, поэтому я не могу вынашивать ребенка в непонятных условиях. Думать, что брата уже нет в живых или что ваш начальник не психопат. - В этом конечно немного сомневаюсь.
- Нам нужен ответ.
- Значит, мой ответ “нет”, пока я не увижу брата живым.
На видео он был. Но сам ли он пришел к ним или его словили? Зачем били? Что хотели узнать? А может, это видео было сделано раньше?
- Я передам ваши слова. Решения я не принимаю.
Главное сейчас, чтобы они не навредили Киру из-за моей принципиальности.
Сегодня на работе не задерживаюсь, но целый день в состоянии ожидания. Ощущение, как на чемоданах перед поездкой. Собралась, жду, время медленно тянется, а поезд задерживается. И вроде ехать не хочется, но билет уже куплен и меня ждут.
Выхожу на улицу с Машкой. Она волнуется за меня, предложила подвезти. Моей жертвы не поняла. Да и не поймет никогда.
У нее есть родители, любящий человек и нет родственников, которые ввязываются в передряги.
Прямо перед зданием черная иномарка припаркована. И водитель “мой” уже ждет меня.
Торможу.
- Маш, - беру ее под локоть и притормаживаю. Наклоняюсь и говорю подруге на ухо: - Я… не поеду с тобой. За мной приехали.
Она оглядывается и все понимает.
- Кать, я тебя не отпущу одну.
- Все нормально. Пока мне не сделали ничего плохого.
- Пока, - акцентирует внимание на моем слове.
– Маш, я знаю, что делаю.
Целую подругу в щеку и иду в направлении машины. Я тебе позвоню.
- Катерина, вам разрешили встретиться с братом, поэтому, - открывает мне заднюю дверь и предлагает сесть, - занимайте место, я вас отвезу.
Я киваю в ответ. Разговаривать с ними желания нет. Меня как голубку, которой разрешили немного полетать, снова отловили и вернули в клетку. Дверь захлопывается. Вздрагиваю.
Сижу за водителем сразу. Он в зеркало заднего вида поглядывает на меня. Я же ловлю те мимолетные секунды, когда он вынужден отвлекаться на управление автомобилем, и настраиваю телефон.
Хоть тут все получилось.
- Привет, - киваю только, когда Кирилл заходит в комнату, где я его уже несколько минут жду.
В другой раз бы уже бежала, чтобы обнять его. Сегодня нет. Он сам идет ко мне. Приближается и опускается передо мной на колени. Под левым глазом еще одна ссадина появилась. Голову кладет мне на колени и шепчет:
- Прости, Кать.
Прости…
Поднимает голову и заглядывает в глаза.
Такой беззащитный сейчас. Только сам же и создал эту ситуацию.
На эмоциях замахиваюсь и пощечину оставляю.
Рука в запястье ныть начинает. Сильно получилось. Кир молчит.
- Простить?
- Кать… - ноги мои обнимает.
- Ты себе жизнь испортил. Родителям нервы мотал, теперь еще и меня подставляешь. Из-за тебя все страдают. Все. Один ты живешь в свое удовольствие.
- Кать, прости. Я не понимал раньше, как далеко все зашло. Ну, выпутывался же всегда как-то.
- Тебя наркотики заставляли принимать? Кололи что-нибудь?
Напрягается и на меня глаза поднимает.
- Ты о чем?
- Меня предупредили, что ты в шаге от этого. Будешь потом делать, что скажут.
- Блт. - Руками лицо закрывает. - Нет.
- За что ты так со мной? Делай со своей жизнью, что хочешь! Меня зачем мучить? Вмешивать во все это? Что меня теперь шантажируют твоей жизнью. Тебе может и ничего, а меня перед выбором ставят. Родить ребенка и отдать его? Это как? Кто-то осознанно на это идет, а я под прицелом. Ненавижу тебя.
- Кать… - Кир снова обнимает мои ноги, целует коленки. - Прости. Прости когда-нибудь. Не надо соглашаться. Я запрещаю тебе. Буду решать все сам. По мужски. Если не жить больше, значит - пусть будет так. Я себя не мужиком буду чувствовать, зная, что сестра за меня долги раздает.
- Как хорошо, что ты это понял. Как плохо, что так поздно. - Глаза прикрываю. Больно видеть унижение мужчины. Слезы. Не всегда можно решить свои проблемы, но и умирать не хочется.
- Да, Кать, я решил все. Скажи им “нет”. - Решительно в глаза смотрит. Я вздыхаю. Если бы было так просто. - Крепко обнимает меня. Давно так не делал. Все впопыхах обычно. Отмотать бы время… Усмехаюсь сама себе. Ничего бы не изменилось. Он бы не изменился. - Я люблю тебя. Не забывай меня. Если что, я бы хотел рядом с мамой и папой лежать. Ближе к ним, чтобы ты, когда их навещала, и ко мне заглядывала.
- Ты что говоришь такое! Дурак!
- Обещай! - В глаза смотрит строго.
- Все с тобой нормально будет.
- Разное может быть. Я люблю тебя. - Снова на колени опускается. Руки дрожат. Ледяные такие. Каждая наша встреча может стать последней. И мы не знаем какая. - Ты лучшая сестра. Знай это. Я не ценил раньше. Никто бы не согласился такое сделать ради меня. - Моргает часто, прогоняя слезы. Отчаяние сквозь кожу проступает. - Если что, прощай, Кать. - Еще раз обнимает, целует и направляется к двери.
