Мне страшно. За Артура страшно, потому что он всегда был собран, а сейчас похож на невротика. Наблюдала за ним всю дорогу, видела, как он мучается, ему что-то не даёт покоя. И я боюсь, что он что-то натворил, то, от чего не сбежать.
Столица встретила нас суетой и шумом. Артур, взяв меня за руку, уверено шёл вперёд. Я никогда так далеко от дома не была и чувствую себя птичкой, которую только что выпустили из клетки, и она попала в большой мир. Вцепилась в руку брата и шла за ним, не задавая вопросов.
Не знаю из-за чего, но меня пугает такое количество людей, от шума уши закладывает, а в груди воздуха не хватает. Желание спрятаться растёт с каждым шагом, с каждым толчком прохожих. Артур прёт как танк, ничего не замечая, хочу крикнуть, но горло сдавило, словно проводами. Слёзы подкатывают, и я готова разрыдаться, но внезапно передо мной открывают двери жёлтой машины.
– Садись, – уставший голос брата приводит в чувства. – Тебе плохо? – наклоняется и внимательно смотрит в моё лицо.
– Да. Нет… не знаю, – мотаю головой, чувствуя, как ноги слабеют.
– Ладно, садись, скоро приедем и отдохнёшь, – усаживает меня на заднее сиденье и сам устраивается рядом.
Обнимает и заставляет лечь головой на его грудь, говорит что-то таксисту, и машина трогается с места. Обвила его торс руками, спряталась от всего мира в его объятиях и даже задремала.
– Анна, – тихо зовёт меня брат. – Мы приехали, – говорит он, и я поднимаю голову.
Артур помогает мне выйти из автомобиля, после чего достаёт наши сумки из багажника и расплачивается с водителем. А я смотрю по сторонам и понимаю, что мы в какой-то деревне. Свежий утренний воздух, пение птиц, где-то вдали слышен лай собак. Неожиданно улыбаюсь, чувствуя какое-то спокойствие. После приступа паники в городе это место кажется раем.
– Артурчик, – слышу женский голос и поворачиваюсь.
За моей спиной стоит старенький дом, но видно, что за ним ухаживают. Со двора к нам идёт незнакомая бабушка с улыбкой до ушей.
– Доброе утро, баб Валь, – устало улыбается ей брат.
Она накинулась на нас со слезами на глазах и обняла с какой-то любовью.
– Как хорошо, что вы приехали, – сложив руки на груди, она осматривает нас. – Пойдёмте в дом, вы же, наверное, голодные. Давай-давай, – подталкивает меня к открытой калитке. – Вот там можно руки помыть, – показывает куда-то в сторону, а сама бежит в дом.
– Артур, кто это и куда мы приехали? – шёпотом спрашиваю я.
– Двоюродная сестра нашей бабушки, – отвечает и ставит сумки на ступеньки дома. – Ты её не помнишь, наверное, была слишком маленькая, когда мы последний раз тут были.
– А почему мы приехали? – задаю ещё раз волнующий меня вопрос.
– Так будет лучше, тебе надо сменить обстановку, – поясняет он.
– Мы надолго? Мне ведь надо готовиться к экзаменам, поступить…
– Надолго, Анна, – нервно отвечает. – Через пару дней я уеду в Москву, обустроюсь, а потом заберу тебя. Поступишь здесь…
– Но…
– Разговор окончен! – рычит он, и я замолкаю.
Артур уехал, как и сказал, через несколько дней, вот только поступить мне было не суждено.
* * *
Никогда бы не подумала, что мне, всю жизнь жившей в городе, так понравится в деревне. Тут очень хорошо. Я начала приходит в себя, постепенно забывая о случившемся и возвращаясь к прежней жизни. Стараясь не думать о парне, которому я отдала самое важное, а он просто ушёл, не заботясь о моих чувствах. Только как раньше уже не будет, потому что я беременна, и эта новость многое меняет.
Артур вернулся из столицы через две недели, я очень боялась признаться ему, но выбора не было. Так или иначе он бы узнал, что у меня будет ребёнок от человека, что взял меня силой.
– Как ты тут? – спрашивает он.
После того, как пообедали, мы присели на скамейку возле калитки, погода прекрасная, и грех прятаться в доме.
– Всё хорошо, я даже не ожидала. Мне очень нравится, – отвечаю ему с улыбкой. – Как у тебя?
– Отлично. Устроился на хорошую работу, нашёл жильё. Скоро и тебя заберу, – говорит с такой воодушевлённостью, что у меня сердце сжимается.
Глубоко вдыхаю и готовлюсь поломать его планы и, скорее всего, расстроить.
– Я останусь тут, Артур, – смотрю прямо на него.
– Что? – усмехается брат. – Почему?
И вот тут моя смелость куда-то делась. Артур неагрессивный, но мне вдруг захотелось встать и отойти на несколько шагов.
– Я беременна, – сдавленным голосом говорю я.
– Что?! – повышает тон и встаёт на ноги. – Если это шутка, то очень дурацкая, Анна! – тычет пальцем в меня, а я чувствую, как к горлу подкатывает ком.
– Это не шутка, прости, – шепчу и обнимаю себя руками.
– Анна, ты знаешь, почему мы здесь? – Артур делает шаг ко мне.
Я отрицательно мотаю головой и смотрю на него снизу-вверх. Вижу, как играют желваки на его лице, как сглатывает ком в горле, и понимаю, что ему трудно даётся этот разговор.
– Потому что я выстрелил в этого придурка Горюнова, и мы были вынуждены сбежать, чтобы его отец не убил меня, а, может, и тебя.
Внутри меня всё похолодело, накрыли какие-то смешанные чувства. Не понимаю, мне радоваться, что ему воздалось по заслугам, или сочувствовать. Да и какие заслуги? Я сама с ним поехала, сама ноги раздвинула, а Артур… Он не понял, что произошло, сделал свои выводы, я промолчала.
– Зачем? Почему ты это сделал? – спрашиваю дрожащим голосом. – Он мёртв?
– Нет, жив, скотина. Лучше бы сдох, чтобы не насиловал больше никого, – отвечает и кривится так, словно лимон съел.
– Он… он не… – слова застревают в горле, и я путаюсь в своих мыслях.
– Он это заслужил, – говорит Артур, а я возвращаюсь на скамейку, потому что ноги не держат.
Если моего брата поймают, его посадят, или, не дай бог, что похуже. Что же я наделала?
– Ты хочешь оставить ребёнка?
– Да! – почти кричу. – Я не буду избавляться от ни в чём неповинного малыша. Он, в первую очередь, мой ребенок, – говорю ему со слезами на глазах.
– Ясно, – кивает несколько раз, разворачивается и уходит.
– Артур, ты куда?! – кричу ему вслед, порываясь пойти за ним.
– Мне надо побыть одному, – бросает он через плечо.
Я осталась на скамейке у ворот и принялась ждать. Даже если Артуру не пришлось по душе моё решение, оно не изменится. Я понимаю, что ему сложно, что он не знает, что в том, что случилось, есть и моя вина. Я вела себя неподобающе, отдалась Филиппу,
