Засада.
Не умею я вешать лапшу на уши, привыкла как-то больше напрямик, без увиливаний. Но не думаю, что в данном случае это лучший вариант. Типа: "дарова, номер карты гони — я тебе бабосиков скину. Не-не-не, это не развод и нет, деньги не краденные. Эй, куда ты звонишь? Не надо ментовки! Положи трубку, кому говорю!".
Ну правда. В бескорыстные поступки никто давно не верит. Старушке предложишь пакеты донести, так та решит, что ты на её пенсию позарился и отмудохает тебя тростью. К детям чужим на улице вообще лучше не подходить — моментально клеймо педофила схлопочешь. Сплошное недоверие и опаска. Увы, таковы суровые реалии.
— В общем, от тебя только нужны кое-какие личные данные. Ну и контакты для связи. Всё остальное беру на себя, — подвожу вердикт, давая понять, что ей всё равно это ничего стоить не будет.
Майя настроена скептически, однако, подумав, послушно лезет в один из выдвижных ящиков за блокнотом и ручкой.
— Что писать?
А она сговорчивая. Не то что братец. Респектище.
Надиктовываю вводную инфу, наблюдая как вычерчиваются ровные каллиграфически идеальные буквы. Почерк у неё обалденный, не то что мои каракули.
— Отлично. Я ещё у себя в профиле наведу шухер. Аудитория у меня в основном студенты, но с мира по нитке лишним не будет, — забирая и складывая пополам вырванную страницу, убираю её под чехол айфона, параллельно сверяясь с часами. — Прости, но мне уже пора. Через сорок восемь… — электронный циферблат перещелкивает минутную цифру. — Сорок семь минут я должна быть на другом конце города.
— Жаль, — Майя заметно расстроилась. — Ты забегай ещё… как-нибудь. У меня с живым общением скромно.
— А подруги?
— Сторонятся. Со мной же не затусишь как раньше.
— Парень?
— Да откуда ему взяться.
— В смысле? Гера говорил, он с вами… в тот день в машине был.
— Был да сплыл. Кому нужна обуза? Пишет периодически, интересуется: как дела. Говорит, когда встану на ноги — можно снова попробовать сойтись. Я с этого просто улетаю, конечно. Сдался мне такой "кавалер" триста лет.
— Чем же ты себя развлекаешь целыми днями?
— Книгами. Они у меня возле кровати бастионами громоздятся. Ютубчик опять же, Тик Ток, ВК, подписка на сериальчики. В комп порой рублюсь, понакупала в Стиме[1] столько игр, что до старости хватит. Ну и чатюсь с утра до вечера с народом по интересам.
Майя вроде бы с такой позитивной беззаботностью обо всём говорит, но мне ли не знать, что это такое: когда тебя выбрасывают на обочину за ненадобностью. Когда ты абсолютно одинока. И это при том, что у меня была Вика и ноги, а она?
Несправедливо в восемнадцать лет поставить крест на своей молодости и существовать только через соцсети из-за роковой ошибки другого. Именно поэтому я и хочу помочь. Если у меня есть такая возможность, почему нет? Почему нельзя? Кто запретит?
— Знаешь, что? — теперь я склоняюсь над блокнотом, вычерчивая кривые загогулины. — Вот мой номер. Звони, пиши. В любое время. Я серьёзно. А если будет желание — давай на той неделе прогуляемся? Смотаемся в парк, кукурузы варёной погрызём.
— Ага. И устроим гонку. Ты на самокате, я на своём Ламборджини, — отшучиваются, панибратски похлопывая по подлокотнику, но от меня не укрывается загоревшийся блеск в глазах. Много ли человеку нужно, чтобы чувствовать себя полноценным? Всего лишь знать, что ты не одна.
— Ты меня уделаешь, отвечаю, я на самокат ни разу в жизни не вставала. Лучше тогда выпрошу ролики у Агаты, чтоб хоть как-то сравнять шансы, — поддерживаю её я. — Кстати, тебе с нашими тоже надо познакомиться. Они хорошие, хоть и чумные немного.
— Да ну неловко как-то…
— Выбрось свою неловкость. Вот уж кто с тобой погонял бы, так это Тимоха. Его хлебом не корми, дай почудить. Ну всё, я правда побежала. А то меня с потрохами сожрут, — убегаю обратно в коридор, на ходу вызывая в приложении новое такси. Майя едет следом. Провожать.
— Софа… — окликают меня уже у лифта. — Спасибо.
— Пока не за что.
Пока правда не за что. Вот завтра поеду в банк, тогда уже что-то можно говорить. Если по-чесноку, я понятия не имею как работает система перевода крупных платежей и можно ли прогнать транзакцию так, чтобы не мелькать в графе отправителя.
Но даже если и нет, пофиг. Это несущественные мелочи. Не сомневаюсь, что Михеев быстро сообразит: откуда ноздри торчат. Мне же важно другое — чтоб нельзя было сумму вертать в зад. А с остальным разберёмся.
* * *
Морока с анонимным переводом та ещё. По закону функция "инкогнито" запрещена, попадая под "сомнительные операции". Типа, одно дело, в благотворительный фонд делать пожертвование, там свои правила; другое — частному лицу.
Мутная запутанная тема, вразумительного ответа у сотрудников на которую я не получила. Думала уже задействовать электронный кошелёк, там хотя бы есть возможность скрыть лицевой счёт, но максимальный лимит слишком низок. Не подходит.
Короче, пришлось так. По старинке. Проверенным способом и с полной отчётностью для налоговой. Всё сделала, квитанции сохранила и… поехала домой, морально готовясь к назревающей буре. Не сомневаюсь, что она не заставит себя ждать. Приезжаю, а у нас дискач вовсю разворачивается. Напригнали знакомые, врублен музон, закуплено бухлишко. Прикол. Я что-то пропустила?
Такие вечеринки не особо приветствуются начальством, но иногда разрешаются. Особенно если в честь праздника, о котором вспоминаю… СЕЙЧАС. Днюха же у Тумасовых! Близняшки родились под знаком "близнецы", какая ирония.
Танцы, джакузи, полный дом народа, который я впервые вижу. Именинницы разряжены, нацепили на кудри диадемы, принимают дорогие подарки и умиляются с поздравлений в микрофон.
Им кайфово, а мне в рожу слепит подсветка, в уши долбят клубные треки, какие-то поцы подвыпившие подкатывают с сальными комплиментами, а от кумара вейпов и айкосов[2] чихать хочется. Словно в девятый класс вернулась.
Сижу я, значит, такая, на диване, между абстрагировавшейся от творящегося ахтунга за книгой Павликом и левым челиком, которого знать не знаю, цежу фруктовый сидр из бутылки через соломинку и уже подумываю над тем, чтобы свалить наверх и схорониться, когда замечаю… его.
А я-то всё думаю, куда подевался? С обеда не видела. Зато теперь догадываюсь, где пропадал. Прям по собравшимся на лбу складкам вижу. Фига себе, конечно, скорость обмена информацией. Нескольких часов не прошло как я из банка вернулась.
— Ой-ей, мне кажется, пора, — присвистывая, пытаюсь быстренько улепетнуть, но Гера ловит меня у лестницы.
— А ну стоять! Каминских, разговор есть.
Ууу, какой грозный тон.
— Точно надо? — строю ангельское личико. Вдруг прокатит. — Может лучше потрахаемся?
Ну а чё? Комната-то пока свободная. Только вот заманчивое, по скромному авторитетному мнению имени меня, предложение встречается без энтузиазма.
— Иди сюда, — силком отбуксовываюсь в зону столовой, тормозя возле кухонного острова, заваленного пустыми банками от энергетиков, пива и пустыми пачками чипсов. Уборщица будет в восторге, когда придёт завтра.
— Ай, понежнее можно? Ты умеешь, я проверяла, — выкручиваюсь, чтобы не сдавливало рёбра.
— Какого ты творишь, Софа?
— Ничего не творю. Сидела спокойно, никого не трогала. Не буянила. На столе не танцевала.
— Ты меня поняла.
— Не уверена. Повторите, пожалуйста, вопрос.
Закос под дурочку, ясное дело, не поможет, но вдруг мы вообще о разном думаем?
— Какого хрена полезла не в своё дело? Что за самоуправство?
А, не. Скорее всего, о том.
— Эм, а есть проблемы? Ты не хочешь, чтобы твоя сестра встала с коляски или что?
Не рвёшься отвечать на чужие вопросы — дави своими. Святая истина.
— Не передёргивай. Речь не о том.
— А о чём?
— Я уже сказал: ты даже не удосужилась посоветоваться, прежде чем что-то решать.
— Это называется: сэкономить время. Ты бы всё равно рогами упёрся, а я всё равно бы сделала по-своему.
