Ангелина Максимовна уже ждала их в кабинете узи.
— Привет, мои хорошие. Как вы? Как настроение?
— Прекрасно, — в унисон ответили оба. Переглянувшись, тут же заулыбались.
— Верю… И очень рада за вас, — женщина помогла Амалии устроиться на кушетке, затем взяла в руки гель. Распределив его по животу, потянулась к датчику. — Так… Посмотрим, кто тут у нас спрятался.
Пристально глядя на монитор, Ярослав изо всех сил пытался рассмотреть хоть что-нибудь.
— Мам, ты действительно видишь здесь что-то?
— Конечно, вижу, — Ангелина Максимовна ухмыльнулась. С подобными вопросами раньше она сталкивалась постоянно.
— Ты тоже? Один я слепой?.. — Гилимханов перевел веселый взгляд на Амалию. Однако увидев её напряженное лицо, тут же нахмурился. Взяв её ладонь в свою, крепко сжал. — Не волнуйся, — прошептал он, склонившись. — Всё хорошо. Правда, мам?
— Конечно, — женщина уверенно улыбнулась. — Вот… Послушайте, как бьется наше сердечко…
Услышав глухие быстрые удары, Мали не смогла сдержать счастливой улыбки. Посмотрев на Яра и заметив ошеломление на его лице, она почувствовала такое оглушающее счастье, что стало невмоготу… Маленькая слезинка покатилась по её щеке.
— Всё хорошо, — повторила Ангелина Максимовна. — Иначе и быть не мож… может, — она неожиданно насупилась.
— Что-то не так? — Амалия мгновенно уловила новые эмоции на лице женщины.
— Нет, всё в порядке. Это я сегодня утром переборщила с кофе, вот желудок иногда и прихватывает. Не волнуйся, дорогая. У тебя… У вас всё в порядке. Сейчас сделаем ещё раз контрольные замеры, — женщина несколько раз щелкнула по клавиатуре, — и я вас отпущу.
Закончив осмотр, она повернулась к сыну. Взгляд её был задумчив.
— Всё, не смею вас больше задерживать.
Гилимханов, сузив глаза, внимательно посмотрел на мать, затем взяв салфетку, принялся помогать Мали вытирать с живота гель.
— Мам, поужинать с нами сегодня не хотите? — предложил мужчина. Он не мог объяснить, но вид матери после того, как она сделала замеры, ему совершенно не нравился. Её что-то насторожило… Это очевидно… Даже Мали заметила, что что-то не так. Хорошо, что мать смогла уверить её в обратном. Только его так легко не провести… Кофе здесь явно не причем.
— Хорошая идея, — без раздумий согласилась Ангелина Максимовна.
— Тогда до вечера, — Яр кивнул на прощание и открыл дверь, чтобы пропустить Мали вперед.
— Иди, я тебя догоню, — девушка улыбнулась.
— Я в коридоре подожду, — Гилимханов вышел из кабинета.
— Тебя что-то беспокоит? — Ангелина Максимовна тревожно смотрела на Мали.
— Беспокоит… Но не то, что Вы, наверняка, подумали.
Услышав вопрос, женщина вздохнула.
— Ну… — легкая улыбка проскользнула на её лице. — Думаю, лучше нам с тобой спокойно поговорить об этом вечером. Не против?
— Конечно. До вечера, — чмокнув Ангелину Максимовну в щеку, девушка направилась к двери.
* * *
Отвезя Амалию домой, Ярослав вернулся на работу.
— Ярослав Викторович, Вас Беляев искал.
— Позвонить не мог? — удивился Гилимханов. Настроения не было… Вопрос о том, почему расстроилась мать, не давал покоя. Оставшись один, он перезвонил ей, конечно, но она сказала, что лучше обсудить всё при встрече. Ничего не оставалось, кроме как ждать… Теперь ещё и Илья… Общение с ним после расторжения договора свелось практически к нулю.
— К сожалению, на этот вопрос я не могу дать ответ, — рассеянно произнесла девушка.
— Свяжись с ним, пусть сейчас зайдет. Потом у меня не будет времени.
— Хорошо. Сделаю.
Когда Беляев появился в кабинете, Ярослав встал со своего места и направился к нему навстречу.
— Привет, — обменявшись рукопожатиями, мужчины устроились на диване.
— Не буду отвлекать надолго… Я по поводу Сергея.
Гилимханов, услышав это имя, недовольно скривился.
— Слушаю тебя внимательно.
— Ко мне приходил его отец. Просил помочь. Сергей догадался, кто за всем стоит, рассказал отцу, тот решил, что деньги всё исправят… Предложил выкуп.
— Надеюсь, ты его послал?
— Естественно. За кого ты меня принимаешь? Сергей обидел мою сестру… Никакие деньги не помогут мне забыть это.
— Тогда не понимаю, почему ты так разволновался? К чему этот разговор? Просто хотел, чтобы я знал?..
— Не совсем, — Илья нервно сжал ладони в кулаки. — Власов сказал, что будет мстить за сына.
— Что? — Яр зло рассмеялся. — Будет мстить за сына-насильника? Не боится, что его месть обернется против них же?
— Я не знаю. Возможно, он не верит, что Сергей действительно мог изнасиловать кого-то.
— Я с ним сам поговорю. Пусть даже не надеется спасти своего сынка… Суд уже скоро. Этот ублюдок обязательно получит по заслугам.
* * *
— Мама, что случилось?
Женщина замерла посреди комнаты, взгляд её был сочувствующим.
— Сынок…
— Мама, не тяни. Ты же знаешь, что это ещё больше нервирует меня.
— Присядь.
— Мама…
— Ладно, — женщина шумно выдохнула, словно перед стартом. — Узи… С ребенком не все в порядке.
— Что??? — Ярослав почувствовал, что ноги перестают его держать. Присев в кресло, как и советовала мать, он уставился на неё непроницаемым взглядом. — Что значит, не всё в порядке? — он говорил с придыханием. Сердце в груди колотилось так сильно, что говорить нормально не получалось.
— ТВП плода превышает норму.
— ТВП? — Яр силился понять, что сказала мать.
— Толщина воротникового пространства.
— Хорошо… Толщина воротникового пространства превышает норму… И что???
— Это может говорить о генетическом отклонении.
Слова повисли в воздухе. Глядя на мать, Яр пытался справиться с оглушающим чувством обреченности.
— Синдром Дауна?
— Как вариант.
Ярослав застонал, опустил голову, положил на неё руки, словно пытаясь спрятаться от чудовищной новости.
— Ты уверена?
— Нет. Поэтому не нужно так расстраиваться. Возможно, это ложная тревога. Нужны дополнительные исследования.
— Какие?
— Для начала нужно повторить узи, затем сделать биопсию хориона.
— Что это такое?
— Получение образца ткани путем пункции через брюшную стенку.
— Это опасно для ребенка?
— Риск есть… Не буду уверять тебя в обратном.
— Тогда нет.
— Что нет?
— Ты же сказала, что это, возможно, ложная тревога, так?
— Так, — Ангелина Максимовна совершенно не понимала, куда клонит сын.
— Второе узи даст ответ на вопрос?
— Да…
— Значит, мы подождем его. Не будем пока ничего делать.
— Это не тебе решать. Пусть Мали сама принимает решение. С тобой я говорю первым, потому что мне нужна твоя помощь. Я не знаю, как ей сказать об этом.
— Мы не будем ей ничего говорить. По крайней мере, пока.
— Ярослав… Ты себя слышишь?.. Повторяю ещё раз, это не тебе решать!
— А если это не подтвердится? Зачем её «убивать» этим? Она только-только успокоилась.
— А если подтвердится?
— Мы же всё равно ничего не сможем сделать?
— Не сможем.
— Значит, пусть всё пока остается так, как есть.
— Подумай о себе… Ты будешь медленно сходить с ума… Ты просто не понимаешь, как это тяжело…
— Я всё понимаю. Я справлюсь!
— Хватит её оберегать… От всего плохого всё равно не убережешь.
— А я попробую…
— Она тоже должна учиться быть сильной. Если вы любите друг друга, то справитесь с этим… Вместе! Слышишь меня? Вместе!!!
— Она не должна пока ничего знать! — стоял на своем Ярослав.
Грустно покачав головой, Ангелина Максимовна направилась к выходу.
— На этот раз я совершенно не понимаю тебя. И не поддерживаю. Мали должна знать. И я уже жалею, что сразу не сказала об этом.
— Не смей ей говорить, — Ярослав шагал позади матери. — Я не хочу каждый день видеть её слезы, зная, что переживания могут оказаться напрасными.
Их состояние после того, как они вернулись в гостиную, не осталось незамеченным. Мали тут же подошла к Яру.
