Мне, конечно, в кайф когда она кусается, но и от такой у меня крышу рвет. Сердце в груди грохочет при мысли о том, что она реально может стать невестой. Женой. Матерью моих детей, которых я не стремился иметь раньше.
Но, наверное, правду говорят: стоит встретить своего человека, и планы можно послать в задницу. Глубокую и темную.
– Я… – запинается и поднимает растерянный взгляд, – я не думаю об этом.
– А о чем ты думаешь, когда я с тобой?
Сука. Не могу остановить поток идиотских вопросов. Потому что мне это важно. Важно! Услышать! Сейчас! Кто я для неё. Что я для неё.
Идиотом стал? Да похер! Вот похер.
– О том, что мне хорошо с тобой, – на грани слышимости шелестит её хриплый голосок.
Я наклоняюсь поближе, чтобы расслышать, и ловлю на своих губах её рваные выдохи. Меня словно с разбегу лупят в солнечное сплетение. Воздух резко кончается, стоит её словам проникнуть в мозг. Не могу сдержать идиотскую улыбку:
– Тогда в чем загвоздка, пигалица?
– Не называй меня так! – рычит
– А как мне тебя называть? Милая? Любимая? Дорогая? – дразню её, еле сдерживая смех.
Люблю бесить её. Она в такие моменты заряжает меня энергией, и в мой организм впрыскивается адреналин.
– Меня устраивает просто Тина, – снова краснеет, а я поднимаю её лицо за подбородок.
Она отводит взгляд.
– Смотри на меня, Тина.
Слушается. Зрачки дергаются, и вот мы уже смотрим глаза в глаза. Мой мотор разгоняется, и это, бл*дь, что-то новое и неопознанное.
– Я лечу с тобой, – чуть ли не по слогам произношу, чтобы она поняла, о чем я, и оценила степень моей серьезности, – ты меня услышала? Я теперь тебя хрен куда одну отпущу.
– А дядечка любит командовать? – снова включает маленькую заразу и растягивает губы в улыбку.
– О да, дядечка любит, а ещё дядечка любит пороть непослушных подопечных.
Кристина цепляет за бляшку ремень и оттягивает пояс брюк. Закусывает губу, изображая покорность, и это срабатывает. Я уже готов простить и забыть это её «дядечка» и снова… трахнуть, да.
– А у тебя, кроме этой Линды, много ещё почитательниц? – как бы невзначай спрашивает, пытаясь скрыть ревнивые нотки в голосе.
– Ревнуе-е-е-е-е-е-т моя фурия, – прикусываю мочку и чувствую, как она начинает дрожать в моих руках.
И от этого башка едет.
Пизд*ц!
Вот как она так делает? Все мозги отшибает. Так и тряпочкой у её ног скоро расстелюсь.
– Вот ещё! – гордо вздергивает носик и игриво стреляет глазками.
– Ладно, живи пока, – бросаю взгляд на часы, висящие на стене напротив, и морщусь, – я поехал, завтра дел много.
Тина недовольно дует губы, а я понимаю, что её нежелание ехать сразу ко мне можно и себе на пользу обернуть и ускорить процедуру переезда.
Если все сделать правильно и качественно.
Зарываюсь во всклокоченные волосы и сжимаю их в кулаке. Кристина откидывает голову и закусывает губу. Прикрывает глазки, впиваясь ногтями в мое предплечье.
Целую её медленно, проталкивая глубоко язык. Расстегиваю джинсы и протискиваю руку в уже намокшие от возбуждения трусики.
– Заводят тебя наши перепалки, да, малышка? – отрываюсь от губ, и Тина начинает протестующе мычать.
Притягивает меня обратно к себе. Выгибается навстречу, как кошка.
Толкаюсь пальцами во влажные складочки и ртом ловлю её протяжный стон. Кровь закипает от прострелившего нутро желания нагнуть и трахнуть.
Ещё раз заявить на это тело права. Показать, кто тут хозяин и главный.
Но я держусь. У меня немного другой план.
Несколько резких толчков, и Тина уже теряется в своем возбуждении, да и я на последних волевых держусь, чтобы не войти в неё одним рывком, стоит только вспомнить, как мой член хорошо чувствует себя в её теле.
– Тим, – её шепот опаляет внутренности, и моя решимость тает, сука, как снег весной.
Сжимаю челюсти, чтобы не сорваться. Ощущаю, как тело Тины начинает дрожать. Выдергиваю пальцы. Кристина распахивает глаза и возмущенно открывает рот.
Подношу влажные пальцы к губам и с наслаждением слизываю ее соки.
Натягиваю рубашку, застегиваю джинсы на Кристине и иду на выход.
Хотя иду – это слишком громко сказано. Каменный стояк мешает.
– Эй, ты куда собрался?! – возмущенно кричит, и я хмыкаю. – А ну-ка вернись и закончи, что начал!
– Так я закончил.
Кристина сдувает упавшую на глаза прядь и раздувает ноздри. Я представляю, какой облом только что устроил ей.
– Ах так? Я буду мастурбировать на другого, так и знай! – летит мне в спину, когда я почти дохожу до коридора.
Разворачиваюсь на пятках и возвращаюсь в кухню. Кристина все так же сидит на столе с широко разведенными бедрами, и эта картина снова заставляет меня дрогнуть.
Стискиваю кулаки, подхожу к нахально улыбающейся девчонке.
– Них*я, ты будешь мастурбировать на меня, ещё и видео пришлешь, – шепчу возле опухших от моих же поцелуев губ.
В этот раз я тупо сбегаю, чтобы не довести начатое до конца, и слышу, как мне вслед летит злое:
– Да ты охренел!
Бегом спускаюсь вниз, чтобы хоть как-то нагрузить тело и опустить стояк. Член очень со мной не согласен, но я твержу про себя, что так надо, бл*дь. Укротить это строптивицу и утащить к себе в пещеру. Сажусь в машину, шиплю от боли в штанах.
Телефон пиликает сообщением. Хмурюсь. Неужели до Линды не доперли мои слова?
Вижу имя пигалицы на экране и растекаюсь в улыбке. Но стоит открыть сообщение, как желание лыбиться сдувает ветром. Пялюсь на фотку, моргаю, не в силах поверить, что она мне такое прислала.
О.Х.У.Е.Т.Ь.
На экране крупным планом разведенные ножки пигалицы и её пальцы, глубоко проникающие в её истекающие влагой складки.
Долблюсь затылком по подголовнику.
– Бля-я-я-я-я-я-ядь, да ну меня нахер! – ещё раз смотрю на экран. Нихера не привиделось. Реально фотку прислала,
