class="p1">— Десерт будем брать? — вздыхает Алёна.
— Да! — фонтанирует энтузиазмом Аня.
— Я пас…
— Опять диета?
— Угу…
Нет, просто мне кусок в горло не лезет.
Отпив кофе, думаю о том, что этот день тянется вечность.
— Ты сегодня не работаешь? — интересуется сестра.
— Уже отработала, — вздыхаю я.
— Слушай, — задумывается Алёна. — А ты можешь нарисовать что-нибудь… ну, например, в подарок? Например, картину по фотографии?
Призадумавшись, верчу между пальцев маленькую чашку.
— Может быть… — пожимаю плечом.
— У Баркова конец хоккейного сезона, хочу что-нибудь ему подарить, — поясняет она. — Я заплачу!
— За мою мазню? — смотрю на нее с претензией.
— Не почкой, конечно, — хихикает она. — Но не будешь же ты забесплатно ковыряться?
— Я попробую… — говорю ей. — Пришли мне фотку.
— Ура! — хлопает она в ладоши.
Глядя в кофейную чашку, думаю о том, что нужно заглянуть в магазин и купить все необходимое для этой затеи. Я никогда не училась рисовать профессионально. Я жуткий дилетант. Может и не стоит с этим связываться. Я не хочу нарисовать что-то нетерпеливое и сумасшедшее, в соответствии со своим настроением. Ведь именно так я себя и чувствую последние дни. Как сумасшедшая. Каждый день я встречаю с горящими глазами, и каждый вечер засыпаю, сжимая в кулаке одеяло.
Ожидание — это самое настоящее дерьмо.
Сегодня день рождения у его девушки, и вопреки тому, что мои пальцы чешутся от желания заглянуть в социальные сети, я этого не делаю. Это глупо, ведь информацией лучше владеть, чем не владеть, но впервые в жизни я от нее отказываюсь. Я не хочу ничего знать. Тем более видеть.
Если он не придет, я просто… забуду его!
Все мое нутро сжимается от этой мысли, вызывая дикую тоску в душе. Мне достаточно минуты в его обществе, чтобы у сердца выросли крылья. Со мной такого никогда не случалось. Я влюбилась в него. Как ненормальная.
— Барков приехал, — объявляет Алёна. — Я пошла.
Она целует Анькину щеку, потом целует мою.
Забрав с дивана свою куртку и сумку, исчезает так быстро, будто ее сдувает ветром.
Проводив ее взглядом, Аня заправляет за ухо прядь своих рыжих волос и тихо спрашивает:
— И кто этот счастливчик?
Закусив до боли губу, отвечаю еле слышно:
— Ты его не знаешь…
Ее лицо озаряет счастливая улыбка.
Боже. Моя сестра самое не от мира сего существо на свете.
— Я знаю тебя, — заявляет она. — Он точно не ботан. И не правильный зануда. Он креативный, да?
Из меня вырывается смешок.
Впервые за все эти дни меня что-то веселит, а именно то, какими ошибочными бывают наши представления друг о друге.
— Он очень правильный, — улыбаюсь я сестре. — Но это… только кажется… — добавляю тихо. — Он настоящий геморрой…
— О… — задумчиво вытягивает губы. — Мне уже нравится…
— Я пойду… — говорю виновато. — Мне нужно Ваську забрать из музыкальной. Тебя подбросить?
— Нет, — вздыхает она. — Я прогуляюсь. Мне нужно больше двигаться.
— Ладно… — я целую ее бледную щеку и покидаю кафе.
На улице мелкий дождь, который похож на белый туман.
Мне требуется все мое внимание, чтобы протащиться по пробкам и ни с кем не “поцеловаться”, потому что машину все время несет на скользкой дороге, и я подозреваю, что львиную долю сцепления с ней дают мне моя новая резина.
— Я хочу сделать мамочке подарок, — сообщает Лина, забравшись в машину. — Ты дашь мне денег?
— Дам, — петляю дворами, чтобы объехать пробку.
— Почему папа мне не звонит? — еле слышно спрашивает она. — Он же может позвонить?
— Лина… — выдыхаю обреченно. — Он сейчас далеко. Связь дорогая, — пытаюсь дать ей хоть какое-то объяснение.
Мне он тоже не звонит. У него кишка тонка.
Наш отец укатил в Таиланд вместе с новой “женой”. В век доступного интернета это нихрена не проблема, и в последние дни мне кажется, что я его просто ненавижу.
— Ясно…
— Он позвонит, — заверяю ее. — Когда у него будет возможность.
— Угу…
Мы заходим в продуктовый и берем продукты на ужин. Васька понуро пинает ботинком снег, когда идем к подъезду.
Я собираю волосы в пучок на макушке, собираясь отправиться в ванную и пролежать там вечность, но, когда набрасываю на плечи толстый махровый халат, мой телефон начинает звонить.
Сердце дергается и принимается барабанить о ребра.
Закрывшись в ванной, закрываю глаза и снимаю трубку.
— Алло… — отвечаю Денису.
— Где ты сейчас находишься? — его голос звучит жестко и отрывисто.
— Дома… — отвечаю растерянно.
— Я близко. Буду через десять минут. Спускайся, — велит он и кладет трубку.
Пялюсь на нее в ступоре, пытаясь припомнить, когда в моей жизни мною командовали парни?!
Карина
Бабочки в животе делают меня рассеянной, как дырявое сито.
В спешке натянув на себя вещи, чертыхаюсь и решаю сменить белье. Не отдавая отчета действиям, выхватываю из ящика розовый лифчик и трусики к нему. Глядя на свое раскрасневшееся отражение, кусаю губу, решая сменить розовый комплект на черный, а потом на бежевый.
Глаза Василины круглые, когда она появляется в отражении за моей спиной.
— Ты что, сошла с ума? — спрашивает, наблюдая за тем, как вываливаю на кровать свою одежду.
Это отличный вопрос, потому что именно так я себя и чувствую. Сумасшедшей.
Я выбираю теплый костюм, состоящий из свитера и юбки чуть выше колена, под которую надеваю теплые колготки.
Сердце порывается выскочить из груди. Раскладываю по карманам ключи и телефон, торопливо объявляю сестре:
— Если что, звони.
Выскользнув за дверь, исчезаю на площадке и только в лифте кое-как давлю нетерпение.
Пока на табло мелькают этажи, моя голова пустая, будто у неваляшки.
Я никогда не неслась к парню, как ненормальная, почти забыв собственное имя!
Его машина маячит прямо напротив подъездной двери. Большая и тонированная до полной непроницаемости стекол.
Обойдя капот, забираюсь внутрь и втягиваю уже знакомые запахи. Кожа сидений, запах его парфюма…
На нем нет куртки, только черный строгий костюм с рубашкой и узким галстуком.
Он выглядит так потрясающе, что это выбивает из головы последние мысли, а от его взгляда на губах замирают любые
