Я смеялась над особенно забавной страницей, когда кто-то подошел ко мне.
— Саманта? — спросил уже чуть более знакомый мужской голос.
Я посмотрела в голубые глаза Кларка Кента за стеклами очков.
— Так это вы, — удивленно выдохнула я.
Тот самый журналист, которого я изувечила на слушании дела Альфреда Джекмена. То самый, который, возможно, видел мои кульбиты. Я сразу его узнала. Он на секунду смутился, но потом вспомнил меня. И бросил взгляд на мои туфли. Нет, на сей раз они одинаковые. И колес на них нет. Но теоретически они могут оказаться не менее смертоносными.
— Официально мы не представлены. — Он протянул мне руку и улыбнулся.
И, кажется, улыбнулся испуганно. Да, называется, вызвала сочувствие. В его глазах я уже была сумасшедшим вражеским воином. Ну и ладно. Я пожала ему руку.
— Саманта Джойс.
— Чарли Лотон.
— Простите, что напала на вас тогда, Чарли. Я не хотела, — извинилась я.
— Правый хук у вас просто отменный, — печально улыбнулся он.
— Ну, знаете, вы тоже меня поранили. — Я с упреком указала на пряжку его ремня. — От этой штуки у меня остался синяк.
Мать с двумя сыновьями, выбиравшая книги, возмущенно посмотрела на меня и быстро увела детей. Что? Что я такого сказала? Чарли тоже смутился. О боже.
— Я имела виду пряжку ремня. — Я густо покраснела. — От нее синяк. А не от вашего…
Я решила, что лучше не заканчивать фразу.
— Ну хорошо. Может, присядем? — предложил Чарли, направляясь к столику.
Почему нет? Присесть было очень кстати.
Мы устроились в углу. Официантка спросила, что мы будем пить. Чарли удивился, когда я заказала «Маргариту». Хотя я бы выпила и чего-нибудь покрепче, если б могла. Он взял травяной чай.
— Горю на работе, — объяснил он, хотя чего тут объяснять, учитывая, что травяной чай куда лучше подходит для воскресного вечера.
Я понимала, что битва будет тяжелой, но все же надеялась, что смогу очаровать его. Я улыбнулась как можно слаще и быстро-быстро захлопала ресницами.
— Вам что-то попало в глаз? — участливо поинтересовался он.
Нет, не попало.
— Ну и как вам работается в «Пост»? — поинтересовалась я.
— О, просто замечательно. Я там новичок, обычный служащий. А теперь расскажите, быстро ли вы поняли, что отправили письмо двумстам адресатам?
Ясно, светская беседа закончена.
— Довольно быстро. Мой пар… мой друг сразу написал мне об этом.
— Аарон Драйвер — ваш парень? — Чарли оторвал взгляд от блокнота.
— Ну, наверное, — заволновалась я. — Мы встречаемся около месяца. Сколько свиданий требуется, чтобы считать человека своим парнем?
Чарли что-то карябал в блокноте. Господи, а считает ли себя моим парнем Аарон? Мы как-то не обсуждали термины.
— То есть, может, у нас это несерьезно. Лучше назвать его просто хорошим другом, — тщетно предложила я.
— Итак, поскольку Аарон — ваш парень, на самом деле это не шутка, — сказал Чарли. — Скорее это… «любовная записка», которая попала не в те руки.
Я не собиралась отказываться от выбранной линии защиты.
— Нет, шутка, — твердо сказала я. — Разве вы не шутите со своей девушкой?
Чарли сделал вид, что не расслышал.
— Или с парнем, или с кем-то еще?
Он упорно смотрел в блокнот. Кажется, я ляпнула что-то не в ту степь.
— И что вы почувствовали, когда поняли, что ваша любовная записка попала огромному количеству незнакомцев? — спросил он.
— Это была не любовная записка! — резко возразила я.
— Ну да. И какого рода ответы на сексуальное послание вы получили от этих людей?
Я попыталась взять себя в руки. У меня есть возможность защитить свое доброе имя. Сенатор Брэмен, журналистка Клэр Ярдли, секретарь Верховного суда и все остальные прочтут эту статью и поймут, что я просто милая шутница, павшая жертвой невинного промаха пальца. Надо этим воспользоваться. Я должна вернуть беседу в нужное русло. Правда, это предполагает, что она уже текла в нужном русле, а это не совсем так, но, впрочем, какая разница?
— Послушайте, это просто неудачная шутка. Я нажала не ту клавишу на «Блэкберри». Это целиком моя вина. Я хочу призвать всех владельцев «Блэкберри» перепроверять письма, прежде чем отсылать, неважно, насколько сильно они заняты. Так они смогут избежать ошибок.
— То есть этого не случилось бы, если бы вы не послали письмо в середине тяжелого трудового дня?
Наконец-то до него начало доходить.
— Именно, — подтвердила я. — Я сопровождала сенатора Гэри в поездке. У нас было очень плотное расписание. Я так заработалась, что отправила письмо, не глядя.
Чарли кивал.
— Ясно. Хорошо, этого вполне достаточно. Хотите добавить еще что-нибудь?
Да, конечно. Все, что поможет перетянуть его на мою сторону. Хотя это будет крайне сложно.
— Наверное, только то, что я очень огорчилась и хотела бы повернуть время вспять. Да, и еще: приятно было с вами познакомиться.
Чарли улыбнулся.
— Вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Кларка Кента? — спросила я.
Он поправил очки и убрал блокнот.
— Нет, никогда.
Поверить не могу.
— Да, последний вопрос, — продолжил он. — Как отреагировал ваш парень?
Надо ли выкладывать всю правду? Я решила, что лучшая тактика — уклониться от ответа.
— Я бы не хотела впутывать его. Понимаете, я даже не уверена, что он мой парень, — засмеялась я.
— Что ж, держите меня в курсе, — ответил он.
В смысле? Держать его в курсе того, как Аарон со мной обращается, или держать его в курсе, свободна я или нет? Вместо того чтобы прояснить этот вопрос, Чарли пожал мне руку, оставил на столике несколько купюр и ушел. Я смотрела, как он выходит из дверей и сворачивает за угол. Я не понимала, удачно ли прошло интервью и что он на самом деле обо мне думает. Видимо, утром узнаю. Я допила «Маргариту», чтобы в голове прояснилось.
Аарон, как обычно, опоздал на пятнадцать минут, но конфет на этот раз не принес. Как только я увидела его в дверях ресторана, он лукаво улыбнулся, и шея у меня тут же зачесалась, напоминая, как много он для меня значит. На самом деле влечение даже усилилось, несмотря на некоторую напряженность в наших отношениях. А может, благодаря ей. Он поцеловал меня, но держался прохладно, как если бы я вынудила его отдалиться. Чужой, он казался еще более желанным, словно мне предстояло заново завоевать его. Внутренний голос твердил, что это несправедливо, что Аарон должен больше сочувствовать и поддерживать меня, хотя бы из великодушия, если не из любви ко мне, такой слабой и беззащитной. Я заглушила голос виски с колой и принялась заново очаровывать Аарона.
