– Это точно, папа.
– Видишь, как тебе повезло?
– Зоя, а чем ты занимаешься? – заинтересовалась Анна Вячеславовна.
– Я… – Повисла неловкая пауза, Зоя даже глаза стыдливо опустила. – Признаться, в нашей деревне особо заниматься было нечем. Я окончила техникум, стала парикмахером, потому что родители настояли. Но с институтом не получилось. Наверное, я неудачница, раз учиться и работать у меня не вышло.
– Ничего, не переживай. – Анна Вячеславовна протянула руку и похлопала Зою по коленке. – Мы обязательно что-нибудь придумаем. Или ты собираешься уезжать?
Зоя кинула на Алёну растерянный взгляд, словно спрашивала, что ей делать с отъездом. Но что-то такое в её взгляде было, помимо растерянности откровенный вопрос, Алёна его вполне чётко прочитала, и внезапно вспыхнувшее беспокойство её кольнуло, можно сказать, что прострелило в этот момент, но показывать этого было нельзя. Получалось, что ответ на этот вопрос может дать только Зоя – уехать ей или остаться, от Алёны уже ничего не зависело.
– Я пока не решила. Алёна обещала мне помочь, если будет нужно, но я пока не знаю, что делать.
– Конечно, поможем, не переживай, – лихо улыбнулся Вадим. Он сидел напротив Зои и Алёны и разглядывал младшую сестру. И из его глаз никак не уходило удивление.
– Девочке необходимо высшее образование, – проговорила Анна Вячеславовна назидательным тоном. – Что это за профессия – парикмахер?
– Вообще-то, дорогая, – усмехнувшись, заметил Анатолий Борисович, – вполне приличная профессия. Ты своего парикмахера посещаешь раз в неделю, или я что-то путаю?
– Не путаешь, Толя. Но ты ведь понял, о чём я говорю?
– Конечно, понял. Я всегда отлично тебя понимаю.
Алёна аккуратно убрала свою ладонь с руки младшей сестры, поднялась с дивана.
– Помогу Варваре Павловне подать обед. Надеюсь, все проголодались?
На неё никто так и не посмотрел. Это было и хорошо, и тревожно. Она снова улыбнулась, неизвестно кому, и из гостиной вышла. Остановилась за стеной, оперлась на неё рукой, и выдохнула.
Кажется, катастрофы не случилось. Или ей всё же так кажется?
8 ГЛАВА
У Алёны появилась сестра. Это было странно осознавать, раньше Алёна не особо любила вспоминать о родственниках, помнила, что они где-то существуют, но их благополучие её не беспокоило. Искренне считала, что все родственные связи давно разорваны. Они же не семья, не близкие по духу люди. Она сама по себе. А тут рядом оказалась младшая сестрёнка, которая смотрела на неё и на её жизнь, открыв рот от удивления и восторга. Надо признать, что это льстило.
Обеспечив Зое легальное положение рядом с собой, Алёна вздохнула свободнее, но ненадолго. В её планах и рассуждениях всё было совсем по-другому. Она ждала, что на семейном обеде отношения с её новой родственницей для семьи Прохоровых, по сути, и закончатся. Алёна не видела причин и поводов для их дальнейших встреч и общения. Да и Зоя должна была заняться своей жизнью, подумать о работе, о будущем. Ни в какое высшее образование для младшей сестры Алёна не верила, не считала, что это возможно, да и вообще, Зое интересно. Поговорили об этом за столом, Анна Вячеславовна всё интересовалась, чем Зоя хочет заниматься, а та пожимала плечами и ничего определённого не говорила. Зоя, как любая девушка её возраста, больше интересовалась предстоящей свадьбой. Платьем, украшениями, различными приготовлениями, которых ещё и не было. Всё было впереди. Вот это они с сестрой в большей степени и обсуждали. Алёна пообещала взять Зою на примерку свадебного платья, та радостно улыбнулась, и, надо сказать, выглядела в этот момент мило и привлекательно. Алёна ловила себя на том, что продолжает присматривать за сестрой, наблюдает за ней украдкой, а всё потому, что каждый раз при взгляде на Зою, её накрывали противоречивые чувства. В какие-то моменты она очень напоминала ей мать в молодости. Жестами, смехом, энергией, а потом вдруг Зоя превращалась в смущённую девочку с восторженными глазами и детским ожиданием во взгляде. И в эти секунды Алёна вспоминала её маленькой, у себя на руках, и ей становилось жаль эту девочку, без сомнения ещё девочку, и она начинала ощущать её частью себя по-особенному остро. Накрывали эмоции, хотелось похвалить Зою, всё равно за что, погладить её по голове и сказать, что всё непременно будет хорошо. Потому что Алёне самой этого всегда не хватало. Поддержки и теплоты из вне. Осознания того, что рядом есть человек, которому не всё равно.
Наверное, в Зое всё же было что-то такое, из-за чего люди к ней проникались. Иллюзия теплоты, а, может, и отличные актёрские способности. Она умела улыбаться и смотреть человеку в лицо с доверием и пониманием. В Алёне этого не было, ей было трудно кому-либо доверять, её этому не научили, поэтому и притвориться, разыграть это чувство никогда не получалось. Она могла улыбаться, могла быть милой, сговорчивой и понимающей, даже открыто проявить участие, но доверять она не умела. Всегда стремилась контролировать происходящее вокруг себя. И поэтому ей настолько удивительно было наблюдать, как её младшая сестра спокойно общается с её будущей свекровью, а та буквально излучала сочувствие и желание помочь бедной девочке. По всей видимости, придуманная ими история воссоединения сестёр произвела на Анну Вячеславовну неизгладимое впечатление. Вот только Алёне она почему-то не торопилась сочувствовать, хотя, та и раньше не раз рассказывала семье жениха о трагической гибели родителей, и о том, что ей пришлось с семнадцати лет самой строить свою жизнь. Учиться, делать карьеру, принимать важные решения. А это было не так-то и просто для молодой девушки в большом городе, полном опасностей и аферистов. Но, видимо, слова Алёны абсолютного доверия и сочувствия не вызывали, а вот Зоя смогла чем-то впечатлить и зацепить Анну Вячеславовну. Это заставило Алёну насторожиться, но это был первый день знакомства, и проявленный интерес, в принципе, был вполне объясним.
– Ты должна поддержать девочку, – сказала ей будущая свекровь на прощание. Зачем-то проговорила это Алёне на ухо, приобняв за плечи, словно сообщала великую тайну. Затем отстранилась и заглянула Алёне в глаза. Сдержанно улыбнулась. – Не оставляй её одну. Она твоя младшая сестрёнка. Окажи ей поддержку. Даже если это кажется тебе странным и неуместным.
Алёна немного смутилась от её слов.
– Почему неуместным? – переспросила она.
А Анна Вячеславовна чересчур понимающе улыбнулась, погладила Алёну по руке.
– Думаю, мы с тобой обе это прекрасно понимаем. Но ты должна сделать над собой усилие. Тебе же это пойдёт на пользу, вот посмотришь.
Алёна продолжала непонимающе хмуриться, и Анна Вячеславовна вдруг многозначительно закатила глаза.
– Алёна, ты человек сдержанный на эмоции, ты сама это знаешь. Думаю, Зоя может помочь тебе раскрепоститься, научить тебя больше доверяться людям. По крайней мере, самым близким.
Алёна разглядывала мать жениха, старалась сохранить спокойное выражение на лице, а в перспективе и улыбку изобразить, но после этих слов ей очень хотелось Анну Вячеславовну от себя оттолкнуть. А ещё с удовольствием озвучить несколько слов из своей детдомовской юности, чтобы уж точно завершить общение на позитивной ноте, и чтобы никому в этой комнате мало не показалось. Что значит – сдержанная на эмоции? Она, что изо дня в день, в течение почти двух лет, старалась быть милой, дружелюбной и общительной с родителями Вадима, она, что каждую среду ходила с Анной Вячеславовной обедать и по магазинам, выслушивала всё, что та ей говорила, весь снобистский бред, оказывается – сдержанная на эмоции и ей необходима помощь?
Она ненавидит психологов и психологию в целом. И когда-нибудь не постесняется сообщить об этом Анне Вячеславовне прямо в лицо. Правда, прежде нужно выйти замуж за её сына, а уже после обдумывать планы мести.
– Позволь Зое побыть рядом с тобой, – добавила Анна Вячеславовна, – она милая девушка. Смешливая. А тебе перед свадьбой необходимы положительные эмоции.
