— Спасибо.
Беру в руки чашку и начинаю отпивать душистый кипяток небольшими глотками, следя за тем, чтобы не обжечься.
Андрей устраивается за столом напротив меня. Тоже пьет чай и сверлит взглядом исподлобья.
Это нервирует.
— Что? — не выдерживаю.
— Да так. Гадаю, что будешь делать дальше.
— В каком смысле?
— Поедешь за ним или останешься?
Мои плечи непроизвольно подрагивают.
Отодвигаю чашку в сторону и поднимаюсь из-за стола.
Пересекаю кухню и подхожу к окну. Заставляю себя рассматривать пейзаж, а сама закусываю губу. Лишь бы не расплакаться.
Вдох-выдох. Еще раз. И еще.
— У мамы скоро День рождения, так что в любом случае поеду, — произношу, наконец, стараясь, чтобы голос звучал ровно и буднично.
Говорю, а сама продолжаю смотреть в окно.
— Как раз готовилась к поездке, когда произошло все это. На работе отпросилась, и в университете.
Чувствую за спиной движение.
Андрей идет ко мне и встает рядом на расстоянии вытянутой руки.
— Просто поедешь или попытаешься поговорить?
Разворачиваюсь лицом к парню.
— Я хочу с ним поговорить, очень хочу. Но… если ему это не нужно…
Замолкаю на секунду, но тут же продолжаю мысль.
— Черт, я не знаю. Наверное, он и слушать ничего не станет, раз все так, как ты мне сообщил.
Андрей смотрит на меня скептически и это выводит из равновесия.
Снова отворачиваюсь. Хватаюсь руками за подоконник, чтобы не упасть, потому что я опять чувствую головокружение. Так всегда бывает, когда сильно нервничаю. И совсем не обязательно для этого пить воду с добавками.
— Слушай, Полин.
Голос Андрея доносится словно из тумана.
— Я, конечно, передал тебе все, что тут наговорил Матвей, хоть мне и не хотелось. Сделал это только для того, чтобы ты понимала его настрой. И чтобы у тебя не случилось вот такого шока, как сейчас, если он вдруг решит озвучить весь этот бред тебе лично. А теперь послушай меня. Ты слушаешь?
Не могу говорить, только киваю.
— Хорошо. Так вот, чтобы не сделал и не сказал Матвей, по факту, ему плохо точно также, как и тебе.
Я молчу.
— Полин, ты услышала? Скажи что-нибудь.
Что ему сказать?
— Я не знаю.
Это единственное, что получается выдавить из себя.
— Теперь знаешь. Если он вдруг начнет говорить тебе что-то подобное, не слушай. Просто не слушай его. Поняла?
Я снова киваю и несколько следующих минут проходят в молчании.
Наконец, я чувствую, что в состоянии нормально передвигаться. Отступаю от окна и снова поворачиваюсь к Андрею.
— Ладно, я пойду.
— Не веришь?
— Я не знаю. Но обещаю, что поговорю с ним. По крайней мере, попытаюсь это сделать.
— Хорошо.
— Андрей, спасибо тебе за все. За поддержку сейчас и там, во время боев. За то, что помог Матвею и… мне.
— Не за что. Друзья Багрова и мои друзья тоже. Так всегда было. Если надо, обращайся.
— Спасибо еще раз.
Андрей провожает меня. Сначала до двери, а потом и до входа в общежитие.
— Тут близко, чего уж там, — объясняет свое решение, и я не возражаю. Когда кто-то из друзей Матвея рядом, я чувствую себя не так одиноко.
Теперь я в полной мере понимаю, что значит, быть под защитой. И могу сравнить это чувство непоколебимой уверенности с теми леденящими душу ощущениями, когда ты такой защиты лишен. Сейчас я так остро осознаю, что именно делал для меня Матвей.
В комнате никого нет.
Это хорошо, потому что мне не хочется ни с кем разговаривать, тем более с болтливой Лесей. Хоть мы и не виделись всего сутки, мне кажется, с этого момента прошла целая жизнь.
Кстати о времени.
До отъезда мне нужно решить вопрос с новым телефоном. Заказывать доставку и ждать ее несколько дней я не могу себе позволить, значит нужно спуститься вниз, дойти до магазина и купить что-то из того, что будет в наличии.
Когда сумка собрана, оставляю ее на кровати и спускаюсь вниз.
— О, Муромцева, — восклицает тетя Дуся, лишь только я прохожу мимо нее, — а ну-ка стой!
Когда входила, грозной комендантши не было на месте, зато сейчас все внимание женщины приковано ко мне.
— Здравствуйте, — говорю вежливо, но непроизвольно подбираюсь.
Перебираю в уме, какое из правил могла нарушить, но вроде бы за последнее время я не делала ничего такого, что могло бы привлечь ко мне повышенное внимание. То, что не ночевала в общаге, даже в расчет не беру. На это никто и никогда не смотрит.
— Тебе тут посылка, — говорит вдруг тетя Дуся, — курьер пару часов назад доставил. Оплаченная.
Нервозность тут же заменяется недоумением. А потом учащенным сердцебиением и мурашками по спине.
— Мне? От кого?
— Такс, минуту, — и тетя Дуся нацепляет на нос очки.
— Тут не написано. Но ты ж должна знать, что заказывала. В общем, забирай.
И она подает мне небольшой прямоугольный сверток.
— Спасибо большое.
Хочу открыть сверток, но тетя Дуся так вытягивает шею, что я вынуждена притормозить.
Побыстрее выхожу на улицу, делаю несколько шагов в сторону, чтобы не мешаться никому на проходе, и разрываю пакет.
Какая-то коробка, обернутая в пупырчатую пленку.
Разворачиваю и смотрю на коробку с новой волной недоумения.
Можно уже не гадать, по изображению на упаковке итак ясно, что это.
Айфон последней модели.
Точно такой, какой у меня был и остался в лапах Семена.
Осторожно выдыхаю и осматриваюсь по сторонам, будто отправитель посылки может сидеть у нас во дворе и наблюдать за моей реакцией.
Это, конечно же, не так, потому что «Мерседеса» поблизости не наблюдается. А я не сомневаюсь, что это дело рук Игната Сергеевича.
Только он и адвокат знали, что у меня теперь нет телефона. Матвей с Андреем могли догадываться, хотя разговора об этом не велось, но им бы некогда было этим заниматься. А если бы вдруг пришла охота, например, Андрею, ему бы не понадобилось прибегать к услугам курьера.
Не знаю, как отнестись к такому вниманию со стороны отца Матвея. Особенно в свете слишком сложных отношений с его сыном.
Не знаю, а потому просто кладу подарок в рюкзак и иду в салон только затем, чтобы восстановить симку.
Дело не занимает много времени. Я предъявляю паспорт, объясняю, что потеряла прошлую сим-карту и прошу ее заблокировать. Буквально через пару минут получаю в обмен новую с этим же номером.
Распаковываю телефон и активирую карту. Теперь все как прежде, будто этой ночью не случилось ничего и от всех событий не осталось и следа.
Возвращаюсь в общежитие.
На часах почти пять, а значит, коридоры общаги сейчас начнут оживать. Нужно сматываться, пока никто не пристал с расспросами. Леся тоже скоро должна прийти.
Не успеваю подумать об этом, как дверь распахивается и в комнату влетает соседка.
— Полина, ты не ночевала сегодня, — тут же с ходу набрасывается на меня она, а потом переводит взгляд на дорожную сумку.
— И куда ты уезжаешь? Съезжаешь к кому-то в квартиру?
Она прищуривается и начинает играть бровями.
— Еду домой, я говорила.
— А, да, мамин День рождения, — хлопает себя по лбу Леся.
— Да.
— Я и забыла. Ну, а где провела ночь?
— Да так.
В этот момент в комнату вваливаются Таня и Вика.
— Ну и? — с вызовом произносит Вика и шагает ко мне, а Таня упирает руки в бока.
За всеми событиями я успела забыть о существовании лже-подруг, а потому не могу понять сути их претензий.
— Что, ну и?
Мне нужно окончательно подытожить, все ли взяла с собой, чтобы потом не пришлось возвращаться с полдороги. Посторонние сильно мешают.
— Как что? — цедит Вика.
— Вечеринка! Сегодня! Ты всю неделю кормила нас россказнями, что Матвей твой парень и что он приедет, а сама, значит врала? Вещички, я смотрю, собираешь. Решила сбежать?
— Вик, ты в своем уме? Мне просто нужно уехать, вот и все.
