себя, то почувствовала рядом Терренса:
– Ты в порядке? Саманта? ― Его руки подхватили меня как раз в тот момент, когда силы окончательно покинули тело. ― Саманта?
– Терренс… ― это всё, что я смогла произнести в ответ.
Он коснулся ладонью моего лица. Затем шеи. Затем выругнулся ― это я расслышала четко.
– Да ты вся горишь.
Подхватил меня на руки, донес до спальни, уложил в постель. Голова коснулась подушки и стало чуточку легче. Хотя общее состояние только ухудшалось. Резко замутило. Инстинктивно перевернулась, а затем меня стошнило прямо на ковер. К слову ― мой любимый ковер.
– Ничего. Всё нормально. ― Подложил под мою голову ещё одну подушку. ― Ложись. Вот так.
Терренс покопался в моей ванной, принес пару полотенец, чистой воды и таз. Соображала я хреново, но в какой―то момент мне показалось, что он отмывает мой ковер от всего, что ещё недавно содержалось в моём желудке. Только теперь я ощутила, как закрутило живот.
– Не переживай, я позвонил доктору Чейзу, он вот―вот приедет.
Ещё не заплывшей частью мозга в душе не понимала, кто такой этот доктор Чейз и зачем он вот―вот приедет. Но отчего―то доверяла Терренсу. Причем как―то уж очень безусловно.
Ещё несколько раз из меня выходил мой скудный обед, который и обедом―то сложно было назвать. А затем я вновь роняла голову на подушку. Терренс подтыкал одеяло, чтобы озноб ощущался не так сильно, параллельно кладя мне на лоб тряпку, смоченную в ледяной воде, чтобы жар чуть спал.
Загадочный доктор Чейз ― как и обещал мой сосед ― примчался вот―вот. Буквально за пару минут. Хотя, может и не совсем за пару, учитывая, что, скорее всего, я периодически отключалась. Улавливала некоторые обрывки разговора, иногда осознавала, что он меня осматривает, а иногда куда―то бежала, никак не находя выхода. Мне будто бы снился сон, но в то же время я будто бы всё так же находилась в своей комнате. Заключения доктора Чейза я не слышала. Как не видела и того, как он уходил. Помнила только, что легче мне стало лишь ближе к ночи. Позывы утихли. И я смогла, наконец, уснуть. Проснулась какое―то время спустя, чувствуя себя чуточку лучше. По крайней мере, лоб был довольно прохладным и слабость хоть и не исчезла до конца, но голова уже не вертелась волчком.
А самое важное ― я смогла самостоятельно добрести до туалета.
Решила, что всё ещё недостаточно сильна для душа, но подумала, что, возможно, после кофе приду в себя, поэтому просто умылась и чуть смочила влажные после сна волосы, а после завязала их в высокий пучок. Выглядела я, конечно, дерьмово, но понадеялась, что макияж исправит эту маленькую катастрофу. Когда вышла из ванной, заметила спящего в кресле Терренса. Было очень необычно видеть его в своей спальне таким уставшим и одновременно таким умиротворенным. Вспомнила прошлый вечер. Стало стыдно. Терренс вновь возился со мной. Вновь держал мне волосы, подтирал мою ― простите за жаргон ― блевотину и следил, чтобы лихорадка не вернулась. Хотя вообще был не обязан. Может быть, у него были на эту ночь планы. Может быть, он собирался развлечься с какой―нибудь очередной своей девицей, но вместо этого почти до самого утра нянчился со своей на всю голову долбанутой соседкой. Да, думаю, именно так он обо мне и думал.
Сделала ещё пару шагов и пол под ногами скрипнул.
Терренс едва из кресла не выпрыгнул, моментально отреагировав на звук.
– Саманта? Ты почему встала? Всё нормально?
– Да, я… в ванную ходила. ― Указала за свою спину.
Увидев приоткрытую дверь и включенный свет, он чуть расслабился. А затем подошел ко мне и заботливо коснулся лба.
– Как себя чувствуешь?
– В общем―то… не так дерьмово, как вчера. Думаю, что до работы доехать смогу. ― Улыбнулась, но ни один мускул на лице Хардинга так и не дрогнул. ― Подвезешь?
– Нет. ― Отрезал он. ― Потому что ты никуда не поедешь.
– Но я не могу просто не прийти, Терренс. В офисе много дел, да и… я ведь только устроилась. Что скажет Элиот?
– Если адекватный ― чтобы ты скорее выздоравливала. ― Ну да, логично вообще… ― А если полный придурок ― то смысл тебе на такого работать, да ещё и с таким встречаться?
– Но что я скажу?
– Что заболела, Сэм. Это просто, разве нет?
И почему из уст Хардинга это действительно звучит настолько просто? Или это и в действительности так же просто, а я как обычно себя накручиваю?
– Хорошо, я позвоню ему.
– Отлично. Сделаю тебе сладкий чай.
Когда Теренс ушел, я взглянула на часы. Почти шесть утра. От Джойс я узнала, что каждое утро Элиот приезжал в офис к семи. А значит уже давно не спал.
– Ну ладно. ― Выдохнула, а затем набрала его номер.
Терренс оказался прав ― Элиот воспринял мою новость адекватно. Сказал не переживать за работу. Заверил, что Джойс со всем справится. Пожелал мне скорейшего выздоровления и обещал прислать курьера. Какого ― я так и не поняла, да и мозг ещё плыл, поэтому я быстро об этом забыла.
Когда вышла из комнаты ― Терренс как раз нес мне чай.
– Эээ, нет, марш в постель. Тебе нужно больше лежать.
– Терренс, я в порядке. И я не при смерти.
– Нет, но у тебя всего лишь несколько часов назад была температура под сорок. И из тебя било фонтаном. Так что ложись в постель, иначе я вновь позову Чейза.
Чейз… Чейз… ах, доктор Чейз!
Хотелось воспротивиться, но я всё―таки послушалась.
– А что, кстати, он сказал? Что со мной было?
– Пищевое отравление. Спросил, что ты ела, я сказал, что, скорее всего, опять какую―нибудь просроченную ерунду. Так что неудивительно, что твой желудок не справился.
– Эй! И ничего это не ерунду! Я нормально питаюсь!
– Правда? ― Усмехнулся он, поставив поднос на прикроватный столик. ― Ну давай, удиви меня. Что же такого полезного ты ела вчера на обед?
Уверенно открыла рот, но затем поняла, что сама себе вырыла яму. Причем глубокую. Интересно, а не очень свежий сэндвич из офисного автомата считается полезной едой? Я даже подумать не успела, что будет лучше ― сказать правду или солгать, а Терренс уже вовсю усмехался. Гад эдакий.
– Слушай, ну это ведь знает любой, кто знаком с тобой хотя бы пять минут. Не сомневаюсь, что у тебя в холодильнике мышь повесилась. Ты каждый вечер покупаешь еду в ресторанчике за углом, а по выходным заказываешь пиццу. И ещё я ни разу не видел, чтобы ты
