– Что ты имеешь в виду? Что значит – чересчур здравомыслящая? – с любопытством глядя на подругу, спросила Вирджиния.
Джейн достала записку из кармана.
– Вот, прочитай сначала. – Она протянула Вирджинии развернутый листок. – От Болтона.
Вирджиния снова сложила записку, но не выпустила ее из рук.
– Какой смысл ее читать? Записка ничего не изменит, – прошептала она.
– Именно это я и имела в виду. – Джейн присела на корточки рядом с креслом и накрыла ладони Вирджинии своими. – Знаю, я говорила некоторые вещи, из которых следовало, что ваш с Болтоном союз – самое большое бедствие с тех пор, как ураган Камилла пронесся над побережьем. Однако у меня не было права высказывать подобное мнение, впрочем, как у любого другого человека. Забудь про всех и вся. Ты очень мужественная, Вирджиния. Боже мой, сколького ты добилась! Прояви мужество еще раз и возьми то, что хочется тебе.
– Это будет нечестно по отношению к Болтону, – сказала Вирджиния.
– Почему ты не позволишь ему самому судить об этом? – спросила Джейн.
Вирджиния медленно развернула записку. Почерк Болтона оказался именно таким, как она и ожидала – крупным и отчетливым с прямыми, решительными линиями.
«Вирджиния, – писал он, – ты моя жизнь, моя любовь, и ничто другое не имеет значения. НИЧТО! Каждое мгновение, когда мы не вместе, прожито зря. Вместе мы способны сотворить чудо, врозь – мы одинокие существа, наполненные горечью. Выходи за меня замуж, Вирджиния. Не губи наше завтра».
Она дважды прочла записку, прежде чем сложить ее и поместить в верхний выдвижной ящик прикроватной тумбочки.
– Итак… Что он пишет? – полюбопытствовала Джейн.
– Ничего такого, что смогло бы меня переубедить. – Вирджиния торопливо написала что-то в блокноте, затем вырвала листок и протянула его Джейн. – Отнесешь ему это?
– Черт побери, – воскликнула Джейн, – я вот-вот воображу себя Купидоном, ведь меня постоянно используют в качестве почтальона.
Вирджиния наградила ее испепеляющим взглядом, и Джейн подняла руки вверх.
– Ну хорошо, хорошо. Я все передам, только успокойся!
Болтон ждал Джейн внизу у лестницы.
– Что она сказала? – с нетерпением спросил он.
– Вот. – Джейн протянула ему записку. – Вот что она сказала.
Ответ Вирджинии был краток: «Болтон, для меня завтра может и не наступить. Я не хочу и не буду взваливать на тебя свои проблемы«.
Болтон притих, и Джейн решила, что он забыл про ее существование.
– Напишешь ответ? – спросила она.
– Нет. Ответа не будет. – Он направился к двери, но затем вспомнил о хороших манерах. – Спасибо, Джейн.
– Подожди. Куда ты собрался? Ты же не бросишь ее? – забеспокоилась Джейн.
– Никогда. – Он улыбнулся. – Древняя поговорка апачей гласит, что мудрость приходит к нам во сне.
Вирджиния стояла у окна и смотрела, как Болтон идет по тропинке к коттеджу, заходит в домик и закрывает дверь. Она заметила движение внутри, за окнами. Что он делает? Пакует вещи?
Вирджиния слышала, что Джейн вошла в комнату, но не обернулась, не могла обернуться, пока была возможность хоть мельком видеть Болтона.
– Что он сказал? – спросила она.
– Именно это, – буркнула Джейн.
– Что? – не поняла Вирджиния.
– То же, что и ты сейчас, кроме небольшой детали: «Что она сказала?»
– О… Он передал записку? – взволнованно спросила Вирджиния.
– Нет. Записки нет, – бросила Джейн и отвернулась.
Вирджиния скомкала в руке занавеску, не сводя глаз с гостевого коттеджа. В домике были раздвинуты занавески, осеннее солнце освещало комнаты, и через большие французские окна она могла видеть Болтона, который сидел у стола и разговаривал по телефону. Кому он звонит?
– Он что-нибудь сказал? – спросила Вирджиния, не надеясь на ответ.
– Какую-то старую индейскую мудрость про апачей, приходящих во сне, – сообщила Джейн.
– Что? – удивилась Вирджиния и подозрительно уставилась на подругу.
– А может, это были сны, приходящие вслед за апачами… – пробормотала смущенная Джейн.
– Ничего не понимаю! Это совсем не похоже на Болтона! – воскликнула Вирджиния.
– Но он сказал именно это. И я тоже ничего не поняла. – Джейн слонялась по комнате, трогая все, что попадалось ей под руки. – Не хочешь сыграть в шашки? – неожиданно предложила она.
– Нет. Я хочу, чтобы ты отправилась домой и отдохнула, – заявила Вирджиния уставшим голосом.
– Но ты еще не получила известий от доктора Мейсона. – Джейн в недоумении воззрилась на подругу.
– Наверное, он сегодня вообще не позвонит, но я не собираюсь разваливаться на части. – Вирджиния поймала руку своей подруги. – Послушай, Джейн. Утром я почувствовала себя намного лучше, я стала сильнее. Я могу даже спуститься вниз и немного поработать за компьютером. Или найду другое занятие, лишь бы отвлечься, пока не позвонит доктор.
– Если ты думаешь, что я покину тебя, пока он не позвонит, то сильно ошибаешься. – Джейн разложила шахматную доску. – Будешь играть белыми или черными?
– Черными. Они больше соответствуют моему настроению, – сдалась Вирджиния.
– И не мошенничай. Ты всегда плутуешь, – предупредила Джейн.
– Неправда. Ты так говоришь, потому что я всегда выигрываю, – обиженно проговорила Вирджиния.
Джейн сделала первый ход и спросила:
– Как ты думаешь, что он имел в виду, говоря про апачей, приходящих во сне?
Вирджиния пожала плечами, затем тоже передвинула шашку. Но сосредоточиться на игре она не могла; мыслями она была с неправдоподобно пылким апачем, который пришел к ней, чтобы возродить ее сны, и не один, не два, а целых три раза. В здравом ли она уме, если продолжает плевать в глаза судьбе?
Она даже не заметила, что Джейн перепрыгнула через ее шашку и смела ее с доски.
После обеда Болтон ушел куда-то под непонятным предлогом и не возвращался до позднего вечера. Если бы Джейн не спала, Вирджиния с удовольствием обсудила бы с ней возможные причины его длительного отсутствия, но Джейн похрапывала, вытянувшись на кушетке, – она ужасно устала.
Вирджиния видела, как Болтон возвращается в гостевой коттедж. У двери он задержался и поглядел вверх, на окно, у которого она стояла. Луна осветила его лицо, и Вирджинии показалось, что она может разглядеть каждую черточку его лица – высокие скулы, чувственный рот, мощную челюсть, проницательные голубые глаза. Ее сердце учащенно забилось, и она машинально надавила ладонью на грудь.
