— Давай, приеду вечером? — предлагает.
— Так ты же в глухомани? — недоумеваю, — телепортируешься, что ли?
— Ага! — смеётся, — телепорт уже прилетел, сейчас грузимся, вечером дома будем!
— Приезжай! — Галина Михайловна радостно хлопает в ладоши, смеюсь. Наверное, и вправду, скучаю по своему эльфу…
***
…Жду, готовлюсь, настроение, тревожно-приподнятое. В другой раз спать бы увалилась после ночного дежурства, а сегодня ни в одном глазу.
Поздно вечером, ближе к ночи, когда уже теряю последнюю надежду, звонок на мобильник,
— Ксень, скажи номер квартиры, — уф-ф, наконец-то!
— Сто восемьдесят восьмая, десятый этаж, — потом добавляю, — танк с крыльца сними только…
— В, сторонке припарковался, — посмеивается, — что же я, наглец, какой-то, людям до утра проход блокировать.
— Наглец, ещё и какой, — смеюсь в ответ, уже всё решил, на ночь остаётся.
Встречаю у дверей квартиры. Выходит из лифта в своей крутой куртке нараспашку, светло-голубой джинсовой рубашке, сейчас индиго ему к глазам. Красивый, сказочный мой, с цветами, конечно же. Опять, какая-то экзотика, потом разберусь. Подхватывает меня без предупреждения, ну а чего, сама позвала, и так ясно. Зацеловывает до умопомрачения прямо в прихожей, не снимая куртки.
— Голодный? — усаживаю кормить,
— Угу! — кивает согласно, — помылся с дороги и к тебе.
Ест с аппетитом, от добавки не отказывается, любуюсь. Вроде, такой же, как неделю назад, но, что-то не то. По-моему, охрип. Вид уставший, кажется, даже похудел немного, осунулся, но глаза горят изумрудно-оливковым счастьем, значит, всё хорошо. Скоро по перемене цвета его глаз настроение смогу угадывать, а потом, может и прогноз погоды, если закономерность выявлю.
— Спасибо, Ксень! Очень вкусно! Я всё сожрал, извини, — разводит руками.
— Для тебя и старалась, — вижу, что упасть бы ему сейчас и заснуть, — пойдём-ка со мной, — увлекаю в комнату. Диван уже разобран, только его и ждёт, — устраивайся.
— А, ты? — тревожно.
— Куда ж, денусь-то, — вздыхаю будто бы удручённо, — здесь других вариантов нет.
— Это хорошо! — доволен, второго предложения не требуется. Расстёгивает рубашку, замечаю квадрат лейкопластыря на груди, да ещё и с проступившей кровью.
— Что случилось?
— Ерунда! — отмахивается.
— Нет, уж, показывай! — толкаю легонько, чтобы лёг и не мешал, отклеиваю повязку, — доигрался хрен на скрипке! — любимое выражение Галины Михайловны. Никогда не думала, что к языку прилипнет, а тут само вырвалось!
— Точно! — посмеивается. А смеяться-то нечего, воспаление пошло, да ещё и колечко оставил зачем-то.
— Кольцо долой, — заявляю безапелляционно, — не до симметрии. Сначала залечить, потом, чтобы зажило и зарубцевалось, как надо. А если решишь вернуть, то вот тебе новый срок — год без пирсинга! Переживёшь — спор выиграл.
— Только, если через год сама мне проколешь и кольцо вденешь? — смотрит серьёзно.
Понимаю, куда ведёт, шутка шуткой, но его интересует продолжение отношений, чтобы я никуда не исчезла, делаю вид, что поняла буквально,
— Конечно, почему нет? Я же врач, справлюсь.
После этого осторожно вынимаю кольцо, кладу ему в ладонь,
— Не потеряй.
— Сама не потеряй! — надевает мне его на мизинец, впору, — теперь ты — Властелин кольца… Моего кольца! — целует кончик мизинца. Всё весело, но глаза не смеются.
Двусмысленность сквозит в каждом слове, подыгрываю, зажимаю мизинец в кулак и прижимаю к сердцу,
— Моя прелесть! — делаю алчное лицо, — никому не отдам!
Хорошо хоть, есть чем заняться, чтобы с темы соскочить, обрабатываю рану, засыпаю антибиотиком, оставляю открытой,
— Кислород — лучший антисептик, полежи пока без повязки.
— Полежу, а ты?
— У меня, кое-какие дела остались, скоро присоединюсь, снимай штаны и в постель! — командую.
— Есть, моя госпожа! — похоже, это теперь навсегда, фиг с ним, только он никакой не раб! А, кто? Любовник? Эльф? Думаю, Властелин моего кольца, ведь, оно теперь на мне…
Быстро убираю со стола, мою посуду, минут на пятнадцать задерживаюсь в душе. Сегодня никаких няшных пижам, я в крышесносной безумно сексуальной комбинации, цвета пепла с глубоко открытой спиной, на тонких бретелях. Она в пол, подчёркивает все изгибы тела, декольте и длинный разрез оторочены нежным кружевом. Ясное дело — наряд для соблазна, а не для спанья. Распускаю волосы, пару раз прохожусь по ним массажной щёткой, любуюсь — нимфа! Самой нравится. Захожу в комнату и вижу…
Спит мой ангел, разбросав крылья, как обычно, распахнутый бесстрашно всему миру навстречу, будто зла не бывает, и бояться нечего. До чего же хорош! Переодеваюсь в длинную футболку, перед кем тут демонстрироваться, свет гашу и устраиваюсь осторожно, чтобы не потревожить. Хорошо, что диван самый широкий выбрала, места много…
Заснула, наверное, мгновенно, потому что ничего не помню, да и немудрено, ночные дежурства даются непросто…
***
…Просыпаюсь от немыслимого блаженства, вернее, не просыпаюсь даже, а только начинаю себя чувствовать: плечи, руки, грудь, шея, губы — всё, на что ложатся лёгкие поцелуи моего эльфа начинает ощущаться и пробуждаться. Не открывая глаз, обвиваю руками его шею, слышу радостный вздох.
— Разбудил-таки? — приоткрываю щёлку. Кивает восторженно, накрывая своими волосами моё лицо. Но эта завеса не прячет от меня тёмного блеска изумрудов, читаю по глазам,
— Полетаем?
— Ага! — отвечаю едва заметным кивком.
Полёт у нас с эльфом, как всегда, своеобразный, кто штурман, кто командир — вопрос открытый, но к финалу наше воздушное судно начинает нещадно скрипеть и колотиться об пол. Смеясь, съезжаем вниз вместе с одеялом, не сговариваясь. Для меня этот вариант отработан, но и Серж не забывает, кто мои соседи снизу…
После полёта, унёсшего порядком сил, лежим прямо на полу на одеяле, отдыхаем, вдруг он предлагает,
— Ксень, а поехали ко мне!
— Поехали, — легко соглашаюсь, — любопытно поглядеть на жилище холостого эльфа.
— Да я не в смысле любопытства, — мотает головой, — вещи собирай и переезжай ко мне.
— Не спешишь? Это всего лишь, третье свидание…
— Не спешу! Тебя и так дома не бывает почти, я тоже пропадаю иногда неделями, мы так скоро узнавать друг друга перестанем! Да ещё соседей, понимаешь ли, нервировать не хочется, давай! Не раздумывай! Оставь эту квартиру за собой, вернуться всегда сможешь…
И так это убедительно у него выходит, что сама понимаю, Серж прав. Соглашаюсь. Собираю, что необходимо на первое время, и после завтрака мы едем к нему. Теперь начинаю волноваться, давать задний ход,
— А, вдруг мне не понравится?
— Переделаем, чтобы понравилось, — успокаивает хозяин, готов на всё…
***
…Мне не понравилось! Просторная студия метров на сто не меньше, дизайном и обстановкой подчёркивает статус обеспеченного холостяка. Начинаю чувствовать себя здесь не без пяти минут хозяйкой, а проходной любовницей, приглашённой на ночь, а то и проституткой, снятой на ближайшем бульваре. Мне неуютно, странные абстракции, с претензией на исключительность и шедевральность, развешанные на однотонных светло- серых стенах, какие-то чёрные статуэтки уродов в разных углах, буквально наталкивают на мысль, что я — человек не того круга. Мне никогда не понять этой необъяснимой непрактичной роскоши, своей я в этом кругу, точно не стану.
— Серж, кто подбирал интерьер, скульптуры, картины? — спрашиваю осматриваясь. Если он, то я точно ошиблась, он казался теплее и живее, нормальнее, ближе, неужели я не сумела разглядеть сноба?
— Мама, — обрадовал, — мне всё некогда, а ей так хотелось помочь, вот и занималась.
— И ключ, значит, у мамы тоже имеется?
— Конечно, — бросает легко, — не заморачивайся, она без меня редко бывает и предупреждает.
