Надеюсь, он не пошел на убийство ради тебя? — засмеялся Макс, судя по голосу уже начавший оттаивать.
— Зверев не мой, — уже привычно огрызнулась я. — Так что с письмами делать?
— Понятия не имею. Напишу в техподдержку. Скорее всего, у них серваки упали, а когда восстановят, возможно, восстановятся и письма, — ответил Макс.
— Мир? — спросила я.
— Позвони ему, — опять сказал Макс.
— И тогда мир? — улыбнулась я.
— Нет, мир в любом случае, сестренка, — я почувствовала, что Макс тоже улыбается. — А звонок просто в качестве штрафа тебе за то, что меня не предупредила об отъезде.
— Поняла, — я нарочито громко вздохнула. — Что не сделаешь ради любимого брата.
— Единственного, между прочим, — довольно уточнил этот прохиндей.
— Люблю тебя, Макс.
— Возвращайся давай из своей глуши, я тебя кое с кем познакомлю, — ворчливо отозвался он.
— Что, опять?! — ужаснулась я. — Только не говори, что опять с невестой.
— Ладно, не скажу, — рассмеялся Макс и отключился.
А я еще некоторое время стояла с телефоном в руке и с широкой улыбкой на лице. В сердце разливалось тепло. Макс умел возвращать меня к жизни.
Я покосилась на телефон. Что ж, раз обещала, нужно выполнять. Открыла список заблокированных номеров и вернула номер Зверева из блока. Так, теперь самое сложное. Ладони вспотели, а сердце стало колотиться где-то в горле. Вот вроде бы я ничего не делала предосудительного, а почему-то стало очень страшно.
Страшно было пересилить себя и набрать номер. Страшно было услышать его голос. Страшно было узнать правду.
Я глубоко вдохнула, выдохнула. Села. Поняла, что сидя мне еще хуже, встала, отошла к окну и резко выдохнув, как перед нырянием, и вдохнув снова, набрала видеозвонок на мессенджере. Я хотела видеть глаза Зверева. Услышала сигналы дозвона. Наконец трубку сняли, и я уже набрала воздух, чтобы что-то, как меня прервал мужской неизвестный голос.
«Здравствуйте. С вами говорит Сергей и я автосекретарь Игната Зверева. В данную минуту он не может ответить на ваш звонок. Оставьте ваше сообщение мне, и я ему все передам». Я так растерялась, что только и смогла сказать:
— Черт, Зверев, до чего дошел прогресс… Хотела поговорить с тобой, а не с этим вот Сергеем, — я отключилась и какое-то время растерянно смотрела на телефон. Солнцева, ты правда была уверена, что он только и ждет твоего звонка, сидя перед телефоном и не отрываясь смотрит на него?
Нет. Он живет своей жизнью. У него бизнес, между прочим, и ему не до детских обид. Ему просто некогда. И все-таки он же хотел что-то рассказать в том письме. Я кинулась к ноутбуку, открыла почтовый ящик. Чуда не произошло, писем не было.
Я открыла чат с техподдержкой и написала запрос. Вскоре пришел ответ. Действительно, как и сказал Макс, у почтового сервиса возникли технические проблемы и мне пообещали, что все письма вернутся после восстановления работы почтового сервера. Что ж, надеюсь, за ночь все решится.
Я так перенервничала, что меня стало клонить в сон. И я решила, что раз работы нет, то и сопротивляться желанию организма не стоит. Только прежде отправила сообщение Максу «твой Зверев был недоступен» и заснула.
Уже засыпая, подумала, что Игнат мне так и не перезвонил. Эта мысль неприятно кольнула, но развить я ее уже не успела. Я заснула так крепко, что не слышала, как стучался Гена и звал ужинать.
А наутро меня опять взяло в оборот неугомонное семейство. Только я успела умыться и привести себя в порядок, как уже даже без стука в дом ввалился Гена. На ночь я не успела закрыться, заснула раньше, да и незачем было. Чужие в такую глушь не забираются. Тем более если по соседству обитает старший следователь Пудожского МВД.
— Собирайся, заскочишь к нам позавтракать и едем за покупками. Жду у нас через пять минут, — скомандовал Гена и стремительно вышел, а я только глаза возвела к потолку. Привык всеми на службе командовать, все никак остановиться не может.
Я быстренько прикинула, что мне нужно купить, заодно проверила состояние счета. Нда. Шиканула я с перелетами знатно. Еще и потратилась на белье, которое совершенно некому теперь оценить. Но я тут же шикнула на себя, прогоняя эту упадническую мысль. В общем, если мне в ближайшее время не сделают аванс, то буду есть гречку. Вот ее и куплю. А, кстати, насчет аванса.
«Макс, а меня оформили официально или так, внештатником буду?»
Макс:
«И тебе привет. Оформили»
Я:
«Бу-бу-бу. А аванс когда у нас будет? Ты как мой непосредственный руководитель должен знать такие вещи:)»
Макс:
«Боже, Солнцева, ну не нуди ты с самого утра. Я сплю еще»
Я:
«Вставай. Солнце уже высоко! Кто рано встает, тому Бог подает. Чуть свет уж на ногах, и я у ваших ног»
Макс:
«РРРРР. Убью. Когда увижу. Хотя после Зверева может уже и некого будет…»
Я:
«И что это значит? Про Зверева?»
Макс:
«Мучайся теперь (субтитры: зазвучала тревожная музыка) (злорадный смайл)
Тьфу. Я с досады мысленно сплюнула. Мало того, что на вопрос не ответил, так теперь еще и странные намеки сделал.
— Я не понял, ты идешь завтракать или нет? — заглянула в открывшуюся дверь голова Генки.
— Ген, а у вас кофе есть? — жалобно спросила я. — А то не могу я утром чай пить.
— Есть, кофеманка, — хмыкнул Гена. — Идем уже.
Дядя Мирон уже ждал нас в машине, нетерпеливо отстукивая по рулю.
— Галька, одна нога здесь, другая — на завтраке, — теперь я знаю, в кого Генка такой командир.
— Теть Варь, я завтракать не хочу, но очень хочу кофе. Есть у вас? Хоть какой? — спросила я, когда вошла в дом, и с надеждой посмотрела на хлопочущую у стола женщину.
— Растворимый разве что, — растеряно ответила она. — Прости, Галюша, мы же только чай да травы пьем. А растворимый кофе держим так, на всякий случай. Генка тоже кофе глушит как не в себя.
Взбодренная порцией кофеина, я села в машину. В Винницу мы домчали очень бодро. Так, что меня даже укачало, потому что на заднем сиденье мотало от езды дяди Мирона немилосердно. Даже кофе запросился наружу. Но на мое счастье мы уже приехали, и я, вывалившись из машины, стояла и глубоко дышала, прогоняя приступы тошноты.
— Ты чего, Галка? Беременная что ли? — хмыкнул Генка.
— Типун тебе, — промычала я. — С чего вдруг, если я с мужем развелась?
— Так, а чего тогда укачало то? — не понял он.
— Может, потому что твой
