— Не надо ничего, с-спасибо вам. Я просто… Я не хочу вас утруждать… Сверх меры…
Аня старалась подбирать каждое слово, но ей все равно казалось, что выбранные формулировки с высокой вероятностью забавляют Высоцкого. Чтобы говорить с ним так, как хочется ему, нужно долго и упорно учиться, в этом сомнений не было.
— Отлично. Во сколько ты хочешь попасть завтра в больницу? — Аня не успела засомневаться, как стоит расценивать его «отлично», ведь он тут же удивил вопросом. Она снова немного сощурилась, глянула растерянно…
— К десяти. Мы с бабушкой договорились, что к десяти.
— Хорошо.
Высоцкий кивнул, покрутил в руках телефон, потом снова глянул на Аню.
— Я хочу поговорить с твоей бабушкой. Если ты не против.
Пусть Аня знала Высоцкого недостаточно хорошо, чтобы уметь общаться с ним так, как он привык, но даже ей было понятно — второе предложение не предполагает возможности, что она таки против. Это просто… Предупреждение, что ли. Мол, не удивляйся, девочка, но завтра я планирую пообщаться с твоей бабушкой.
— Не волнуйся. Я не собираюсь учить вас жизни. Не сомневаюсь, что вы и без меня понимаете, как шикарно вляпались. Но нам, очевидно, есть, что обсудить.
— Я понимаю…
Аня ответила, не понимая совершенно ничего. И не представляя, о чем Высоцкий будет говорить с бабулей, если… «А я не стану»… Но ее ведь не спрашивают. Ни о чем не спрашивают.
— Располагайся и ложись спать тогда.
Корней сказал, вышел из спальни, закрыв за собой дверь, Аня же еще несколько минут просто стояла, то и дело забывая дышать. Прислушивалась к происходящему где-то там…
Потом снова окинула взглядом комнату, посмотрела на кровать, на шкаф, комод, окно…
Тихо подошла к углу кровати, приподняла покрывало, проверяя, есть ли здесь постель. Оказалось, есть. Выдохнула, потому что… Лезть самой в шкаф в ее поисках было бы жутко неловко, почти так же, как обращаться с дополнительным вопросом к Высоцкому.
Присев на корточки, Аня расстегнула сумку, достала привезенную с собой пижаму, зубную щетку с пастой, белье, думала тут же направиться в ванную, а потом бросила еще один взгляд на дверь в комнату…
Поняла, что она замыкается изнутри, а потом еще несколько мгновений сомневалась, имеет ли право…
Она не то, чтобы боялась Высоцкого. Меньше всего он походил на насильника, да и Аня никогда не переоценивала себя — интереса в нем она вызывать не может ни при каких обстоятельствах. Замухрышка ведь, по сути. Он привык к другому. И ценит другое. Но… Замкнувшись, ей было бы морально легче.
Она все же подошла, коснулась пальцами замка, легко, без нажима, попробовала… Поняла, что замкнуться без щелчка не получится… Вздохнула, позволила пальцам соскользнуть, пошла в ванную, оставив дверь открытой. Выражать свое недоверие настолько открыто не рискнула.
* * *
Ванная была небольшой, но тоже довольно красивой. Уже здесь Аня точно убедилась, что хозяин не пригласил ее «с барского плеча» переночевать в своей спальне. Эта была гостевой.
В ванной, как и в спальне, ни единого признака нахождения здесь хозяина. В еще одном небольшом комоде — стопка чистых махровых полотенец и пушистый халат. На полочке за зеркалом несколько наборов гелей и шампуней, похожих на гостиничные. В самом душе ни одной баночки, никаких мочалок.
Эту дверь Аня закрыла уже со спокойной душой. Раздеваясь и принимая быстрый душ чувствовала себя неловко, но горячая вода все же помогла немного расслабиться.
Юркнув в пижаму, Аня посмотрела на себя в зеркало и грустно усмехнулась. Ее игривый зайки на шортах и футболке никогда еще не выглядели настолько неуместно-глупо…
Потратив несколько секунд на сомнения, оня потянулась к халату, набросила его сверху, туго затянула пояс… Пусть тот самый халат был ей откровенно великоват, но так Аня почувствовала себя куда уверенней. Так ей самой казалось, что она намного лучше «вписывается» в мир его квартиры.
Вернулась в спальню, снова прислушалась, замерев по центру комнаты…
Было слышно, что Высоцкий в гостиной или кухне. Включил негромкую музыку, вероятно, позвонил кому-то, потому что до Ани даже донеслась пара слов. Возникла шальная мысль прислушаться получше, но девушка себя одернула. Слишком это было бы нагло…
Подошла к кровати, опустилась на край, окинула новым взглядом комнату…
Пожалуй, лучше всего сейчас было последовать совету Высоцкого — выпить какую-то таблетку и забыться в сне, но она отказалась… Да и только сейчас поняла, что толком не поблагодарила его за помощь. Пусть без горящих энтузиазмом глаз и подбадривающей улыбки на губах, но он ведь помог…
Прокашлявшись несколько раз, Аня снова встала, подошла к двери, с замиранием сердца открывала ее, потом босыми ногами переступала порожек из спальни в коридор, сжимая рукой халат на груди, чтобы не дай бог зайки не выглянули, кралась к гостиной…
Высоцкий действительно был здесь. Сидел на диване рядом с продолжавшим валяться пиджаком, забросив ноги на журнальный столик. На коленях стоял такой же элегантный, как он сам, ноутбук. Мужчина успел расстегнуть манжеты рубашки и закатать рукава. Вроде бы совсем незначительное изменение, а Аня отчего-то оно показалось, что так он выглядит иначе. Тоже строгий. Тоже весь в себе. Но не такой далекий что ли… Не такой безупречно дисциплинированный…
— Ты что-то хотела? — Высоцкий спросил, продолжая смотреть в экран ноутбука, Аня же в очередной раз смутилась, сжимая ворс халата еще сильней.
— Хотела сказать вам спасибо. Вы не должны мне помогать, но помогли. Я не смогла бы сегодня остаться в доме сама…
Ему вряд ли нужны были ее откровения. Аня была готова к тому, что Высоцкий скривится и отмахнется, он же… Отвлекся от экрана, перевел взгляд на нее. Снова наградил задумчивым взглядом, скользя теперь уже от голых носков, до макушки, на которой собранные в пучок волосы…
— Я знаю, что не смогла бы. Иди спать. Чем быстрее уснешь — тем будет лучше. И можешь замкнуться, если переживаешь. Я не обижусь.
Сказал, снова отвернулся, нажал на пульт, выключая музыку, поднес пальцы к клавиатуре, печатая что-то… Ане было очевидно, что разговор окончен. Благодарность вроде бы принята, самое время скрыться с его глаз, чтобы исполнить указание и не мешать.
Но она замешкалась, потому что… Это не могла быть забота. Ему не с чего ее проявлять, но звучало именно так…
Промямлив «доброй ночи» и ожидаемо не дождавшись ответа, Аня развернулась, снова ныряя в выделенную ей норку. Только тут поняла, что сердце подозрительно быстро бьется. Подержала пальцы на замке несколько бесконечно длинных секунд, потом же позволила им снова соскользнуть, оставив дверь открытой.
Вероятно, пора признать, что если ей кого-то стоит бояться, то не Высоцкого. Вот только и заботу в его действиях тоже искать не стоило бы.
Глава 23
Пусть Аня собиралась провести ночь, позволив себе вдоволь наплакаться, но усталость сделала свое дело, поэтому стоило коснуться ухом подушки, как сознание отключилось.
Проснулась девушка, когда на телефоне горели шесть утра. Проснулась как-то разом бодрой, да только… Что делать со своей бодростью — понятия не имела. Поэтому лежала на кровати, глядя в потолок, и думала… О случившемся вчера, о перспективах — своих и бабушки, о хозяине квартиры, в которую ее занесло…
Прислушивалась, ждала, когда услышит шевеление за стеной. Сомневалась — услышит ли…
Высоцкий сказал, что утром хотел бы поговорить с ее бабушкой. Значит, поедут они вместе. А что будет дальше — вопрос без ответа.
Аня понятия не имела, о чем Высоцкий будет говорить, что будет отвечать бабушка и главное — во что это все выльется. Ясно было одно: впереди у них море сложностей. Куда хуже тех, которых они боялись, принимая решение о продаже дома.
Жизнь сыграла с ними злую шутку, поступив куда более жестоко, чем они могли просто представить. Но теперь нужно было не представлять, а учиться жить в новой реальности, смотреть ей в глаза, не прячась за страхом.
