наедине. Слова Ромеро вспыхнули в памяти. Я была благовоспитанной итальянской девушкой, как минимум исходя из того, что они знали. Отец и Мария присели за обеденным столом, а Бенито пересел ко мне на диван. Мы не остались наедине. Уже хорошо.
Между нами даже сохранилось небольшое пространство, но, на мой взгляд, он все равно сидел слишком близко. Я чувствовала запах сигар от его одежды и дыхания, а его колено едва не касалось моего. Мое зрение затуманилось. Боже, неужели меня охватит паническая атака из-за того, что он сел рядом со мной? А что будет, когда он на самом деле женится на мне? Тогда он может сделать со мной все что угодно. Я уставилась прямо перед собой, не зная, как себя вести. Я чувствовала, как он смотрит на меня.
– Ты очень привлекательна, – произнес он. Он взял меня за руку и поднес ее к губам. Я даже не могла отреагировать, насколько была шокирована. Когда его губы коснулись моей кожи, я захотела спрятаться. Множество мужчин на мероприятиях целовали мою руку по той или иной причине, но этот поцелуй был хуже всех.
– Спасибо, – отозвалась я.
– Отец уже говорил тебе о дате нашей свадьбы?
Дате? Я узнала об этом только вчера. Как они могли договориться о дате? Я молча покачала головой.
– Через четыре недели, 20 октября. Твой отец не хочет ждать, и я с ним согласен. Он женится на Марии неделей раньше.
Я уставилась на него, а затем взглянула на отца, который навис над Марией так, словно он была конфеткой, которую он хотел сожрать. Меня замутило. В любой момент меня могло вырвать.
– Лилиана, ты слушаешь? – В голосе Бенито прорезались нотки нетерпения, и что-то недоброе сверкнуло в его глазах.
Я поежилась.
– Прошу прощения. Я просто удивлена.
Удивлена?! Боже, удивление совершенно не то слово, которое подходит для выражения моих чувств. Если уже была назначена дата, то как Ромеро сможет убедить моего отца в том, что он куда более подходящая для меня партия? Никак. Я не была дурой. Отец никогда не пойдет на это. Он хотел Марию, и для этого он должен был отдать меня Бенито.
Бенито улыбнулся, но так, что выражение его лица стало еще более пугающим. Может, у меня разыгралось воображение?
– Конечно, это довольно скоро, но мы организуем грандиозный праздник.
Я кивнула и обхватила запястье, чувствуя бешеный пульс и одновременно удивляясь, что он вообще был. Мне казалось, я вот-вот умру.
Бенито рассуждал о гостях, которых мы должны пригласить, и о том, какое угощение будет, но я не могла сосредоточиться. Мне нужно было поговорить с Ромеро. Бенито коснулся моего колена, вырывая меня из размышлений.
– Ты нервничаешь, – осуждающе произнес он, но не убрал руку с моего колена.
– Рад, что у вас все так хорошо складывается, – заговорил отец, подходя к нам. Мария шла позади него как послушный песик. Я никогда не была настолько рада видеть отца. Бенито убрал руку с моего колена, и я быстро поднялась. Мне нужно было уйти отсюда, прежде чем я потеряю контроль.
К счастью, Бенито и его дочь вскоре ушли.
Отец выглядел невероятно довольным, когда закрывал за ними дверь. Когда он обернулся ко мне, его улыбка угасла.
– Не смотри на меня так. Бенито – важный человек. Он один из наиболее влиятельных Капитанов с огромным числом верных солдат. Для нас важно, чтобы он был на нашей стороне.
– Могу я отправиться в Нью-Йорк, чтобы выбрать с Арией свадебное платье? – Я не стала упоминать о Джианне. Пусть мне и было от этого неприятно, но я не хотела вновь вызывать неудовольствие отца. А также не хотела напоминать о прилете Джианны.
Отец рассмеялся.
– Ты можешь пойти за покупками и здесь. Я не позволю тебе вновь покинуть Чикаго. Нужно многое подготовить, и я не доверяю тебе. Ты можешь выкинуть какую-нибудь глупость, если я не буду тебя контролировать. Я знаю, что ты и Джианна два сапога пара. Я не позволю тебе все разрушить. Ты выйдешь за Бенито.
Стоило мне вернуться в спальню, как дрожащими руками я набрала Ромеро. Он поднял трубку после первого гудка.
– Ты в порядке? – тут же спросил он.
– Свадьба через четыре недели.
– Блядь! – прорычал он. Я услышала, как он ударил обо что-то кулаком, а затем это что-то разбилось. Ромеро казался всегда таким собранным, умеющим себя контролировать. – Твой отец потерял ёбанный рассудок. Я не позволю ему этого. И мне по хрен, что он Консильери.
– Прошу, успокойся. – Часть меня радовалась его злости. Это было доказательством того, насколько сильно он беспокоится обо мне, но другая была напугана последствиями, с которыми он может столкнуться под влиянием эмоций.
– Как ты можешь быть настолько спокойной, Лили? Неужели ты не понимаешь, что это значит?
– Конечно, понимаю, – прошептала я. – А что говорят Ария и Лука? Они могут что-нибудь сделать?
– Не знаю. Ария говорит с твоим отцом прямо сейчас.
– Хорошо, – произнесла я без энтузиазма. Я понимала, что в этом разговоре не было никакого смысла. Отец уже принял решение.
– Может, он позволит тебе приехать в Нью-Йорк?
– Нет, отец не хочет, чтобы я покидала Чикаго. Он собирается не спускать с меня глаз до самой свадьбы.
– Черт подери. Я поговорю с Лукой. Мы что-нибудь придумаем.
– Хорошо, – прошептала я.
– Я не потеряю тебя, Лили. Я не позволю никому причинить тебе боль. Клянусь.
– Знаю.
– Я позвоню тебе сразу же, как поговорю с Лукой.
– Ладно. – Я отключилась и села на кровать, скрестив ноги. Не знаю, сколько времени прошло до того момента, как Ромеро вновь позвонил. Я сразу же ответила и была очень спокойной.
– И? – спросила я.
Ромеро тяжело вздохнул, и я поняла, что все кончено. Глубокая грусть охватила меня.
– Твой отец пойдет с этой свадьбой до победного конца. Ария пыталась отговорить его, но он разозлился и обвинил ее в том, что она хочет ослабить Синдикат. Он предупредил ее, чтобы не вмешивалась, или он будет рассматривать это как атаку Луки и посоветует Данте разорвать отношения между нами.
– Таким образом, нет ничего, что могло бы остановить эту свадьбу.
– Я могу завтра же прилететь в Чикаго и забрать тебя. Сомневаюсь, что люди твоего отца смогут остановить меня.
– А потом?
– Потом мы что-нибудь придумаем.
– Сможем ли мы вернуться в Нью-Йорк? Лука защитит нас?
Ромеро долгое время молчал.
– Лука не станет рисковать началом войны. Мы будем сами по себе.
– Это означает, что Лука тоже станет охотиться на нас?
Ромеро вздохнул.
– Лили, мы
