– Брендон, – Дженнифер хотела еще что-то сказать, но тут ее прервал телефонный звонок. – Извини. Дэниел звонит, – строго сказала Дженни, вынимая телефон из карманов джинсов. Подойдя к окну, она отвернулась и ласково, как будто ничего только что не произошло, произнесла:
– Привет, любимый.
– Дженнифер, ты где? – сухо спросил Дэниел.
– Я тут случайно встретила Брендона. Мы…
– Немедленно домой, – скомандовал Дэниел и, не дожидаясь ответа, отключился.
– Брендон, мне пора домой, Дэниел ждет. До завтра, – быстро сказала Дженни, хватая сумку.
– До завтра. С нетерпением буду тебя ждать. Пока, – проводив Дженнифер до двери, Брендон долго стоял и слушал, как лифт тихо опустил её на первый этаж, как стукнула входная дверь.
Выйдя из дома, Дженнифер было бросилась ловить такси, но заметив напротив дома Брендона машину Дэниела, радостная, быстро перешла улицу, подбегая к машине.
– Спасибо, Зак, – поблагодарила она водителя, присаживаясь к Дэниелу. – Что ты здесь делаешь? – удивилась Дженни, целуя Дэниела.
– Я хотел задать тебе тот же вопрос. Мы сейчас не будем обсуждать эту проблему в машине, – не глядя на неё, ответил Дэниел.
– Какую ещё проблему? – не поняла Дженнифер.
Дэниел не ответил, оставаясь абсолютно отчужденным. Всю дорогу до дома они молчали.
Зайдя домой, Дэниел в бешенстве скинул ботинки, швырнул пиджак на пол и, подойдя к бару, налил полный стакан виски. Залпом опрокинув содержимое стакана, Дэниел, громко выдохнув, спросил:
– Так что же ты делала в доме Брендона?
– Я случайно встретила его около центра, и мы решили посидеть в кафе. Затем он пригласил меня посмотреть, как живет. Дэниел, в чем дело? Мы просто говорили. Ты, кстати, так и не удосужился извиниться перед ним за ту историю на Рождество.
– Я не обязан перед ним извиняться! Он хотел украсть у меня то, что принадлежит мне! – закричал Дэниел на весь дом.
– Я не вещь, чтобы ты решал, принадлежу я тебе или кому-то другому! – таким же тоном ответила Дженни.
– Ты носишь под сердцем моего ребенка! Какого черта ты потащилась к чужому мужику? – в ярости закричал Брендон, разбивая об стену стакан.
– Он уволился и начал пить! Я просто хотела поговорить и помочь ему!
– Ну и как, помогла? Дала ему? Он наверняка очень высоко оценил твою доброту?
– Что? Ты думаешь, что мы… что он… что я позволила ему дотронуться до себя? – в шоке от предположения Дэниела, спросила Дженнифер.
– Да! Ты же такая добрая! Ты, наверное, всем даешь, когда хочешь помочь?! – выкрикнул он, надвигаясь на Дженни.
– Это тебе за доверие ко мне, – ответила Дженни, наотмашь залепляя Дэниелу несколько пощечин. Не говоря больше ни слова, она отправилась в спальню, рыдая от того, что Дэниел посмел обвинить её в измене.
«Боже! Боже мой! За что? Как он может сомневаться в моей верности? Откуда он узнал, что я у Брендона? Это какое-то сумасшествие. Нет, нет, так нельзя. Надо срочно разобраться в этой ситуации. Боже! Помоги мне, подскажи, что делать, как разрулить этот конфликт? Как же доказать Дэниелу, что у нас с Брендоном ничего не было?»
Её мысли прервал Дэниел, в бешенстве дергающий ручку двери.
– Открой или я вышибу дверь, – угрожающе выкрикнул уже изрядно подвыпивший Дэниел. Не дожидаясь ответа, он врывается в комнату, сдирает с Дженни и с себя одежду, набрасывается на неё и грубо овладевает ею, не обращая внимания на её мольбы остановиться. Раздираемый обидой, ревностью и болью, Дэниел не дает ни малейшего шанса Дженни вырваться. Он не слышит, как кричит от боли Дженнифер. Чтобы остановить его, Дженни кусает его несколько раз в плечо что есть силы, заставляя опомниться и остановиться. Кончив в Дженнифер, не говоря ни слова, Дэниел без сил откидывается на кровати. Они лежат так довольно долго и молчат, страдая, ругая и ища для себя оправдание.
«Дженни, прости меня за грубость, но иначе я не мог. Что же ты наделала? Зачем, зачем ты пошла к нему домой? А если любопытные глаза заметили вас и завтра в желтой прессе появятся компрометирующие снимки? За что ты так со мной поступаешь? Может, ты и раньше с ним встречалась за моей спиной? А если ребенок не мой, а Брендона? Fuck! Fuck! Fuck!»
«Дэниел, как же ты мог? Почему ты не поверил мне? Даже не пожалел меня, беременную. Боже, как же больно! Надо принять срочно лекарство. А вдруг у меня будет выкидыш? Боже! Может, он специально так сделал, чтобы спровоцировать выкидыш? Дэниел, Дэниел, за что ты так со мной? Ведь я чиста и ни в чем не виновата перед тобой? Почему ты не поверил мне? Почему?»
Ощущая сильную, тянущую боль внизу живота, Дженни кое-как поднялась с кровати, достала из тумбочки болеутоляющее лекарство и, глотнув его, снова осторожно легла, боясь сделать любое неосторожное движение. Прислушиваясь к своим ощущениям и к тому, что происходит внутри с ребенком, Дженни через какое-то время стала успокаиваться. Боль понемногу отступила. Опустошенная, уставшая и заплаканная, не в силах обсуждать конфликт, Дженнифер так и лежала рядом с Дэниелом, пытаясь заглушить в себе щемящую обиду. В тоже время она испытывала счастье и спокойствие от того, что Дэниел не ушёл, а остался рядом. Засыпая, она надеялась, что с наступлением нового дня конфликт разрешится, и они быстро помирятся, а вся эта история будет быстро забыта.
Проснувшись рано утром, Дженнифер резко вскочила с кровати, понимая, что Дэниела в спальне нет. Ощутив вновь небольшую тянущую боль внизу живота, она выпила таблетку и осторожно спустилась вниз, желая немедленно найти Дэниела, чтобы помириться и еще раз попытаться разобраться во вчерашнем конфликте. Услышав шум на кухне, она, обрадовавшись, что Дэниел дома, открыла дверь, но застала только Мадлен, суетящуюся возле плиты.
– А где Дэниел?
– О, Дженни, встала? Мистер Ховард давно ушёл на работу. Что-то не так? Хозяин с утра тоже был очень хмурый.
– Мы поругались из-за того, что я встретила Брендона и решила посидеть с ним в кафе, а потом он предложил мне показать свой дом.
– И? – с ужасом глядя на Дженни, спросила Мадлен.
– И… мы просто поговорили.
– О Боже! Дженни, так нельзя! Ты практически замужняя женщина, к тому же беременная ребёнком Дэниела. Ты могла скомпрометировать его перед людьми. Извини, но ты действительно облажалась. Тебе надо извиниться! – твердо сказала Мадлен. Рассердившись за легкомысленность Дженнифер, она не захотела с ней больше разговаривать и снова отвернулась к плите, пыхтя от негодования.
– Мадлен, и ты туда же? Почему ты осуждаешь меня? – обхватывая голову руками, печально спросила Дженни.
