пойдем на кухню. Нужно поговорить.
Дышу через раз, но следую за Надеждой.
– Скажу честно, как есть. Уж больно ты мне понравилась. Вот и не удержалась, ведь лучше мамы моему внуку не найти. Теперь можешь меня ругать, проклинать и выгонять. Моя совесть чиста.
Вот так все просто? Я ей понравилась, и она сделала выбор?! За нас с Виталием.
– Но ведь вы меня совсем не знаете!
– Знаю. Да и что теперь говорить? Дело сделано. Тебе решать, как с этим жить.
– Я не против ваших встреч. Да и Виталий может видиться с ребенком в любое время. Мы даже переехали к нему, – пожимаю плечами.
– Это хорошо. Но моему внуку нужна полная семья.
– К сожалению, или к счастью, я не планирую выходить замуж. Обожглась однажды. Да и на примете никого нет.
– А как же мой сын?
– Вы серьезно?
– Тебе Вит совсем не по душе? – прищуривается. Эта женщина слишком умна.
– Надежда Анатольевна! – вспыхиваю.
– Что? Я с тобой честно, так и ты говори как есть.
– Мне кажется, он несмотря ни на что не может забыть Ирму. А я – всего лишь дополнение к сыну.
– Это не так. Я вообще не понимаю, зачем с ней столько времени провозился. Она ведь расчетливая девица! Прицепилась к нему как пиявка, клещами не оторвать! Вит не мог ее бросить. Вот и носился как курица с яйцом. А оно оказалось тухловатым, – Надежда Анатольевна морщится, не скрывает, что Ирма ей поперек горла.
Молчу. Она продолжает:
– Ты не думай, Виталий надежный мужчина. Щедрый, умный, добрый… А то что не проявляет откровенный интерес, это потому что как и все мужики туговат на эмоции. Вот тебе и кажется, что он холоден по отношению к тебе.
– Не думаю, что стоит переходить черту. У нас общий ребенок, излишняя эмоциональность только навредит. В этом он прав.
– Может, и прав, но мать не обмануть. Я своего сына хорошо знаю и вижу, что он влюблен. Присмотрись и сама поймешь.
– Не к чему тут присматриваться. Мы все четко обговорили, – решаю перевести тему. Не хочу выдавать свое волнение, ведь я до сих пор помню, как он меня целовал. И какие мысли мне лезли в голову при этом.
– Хорошо. Вам виднее, – пожимает плечами. – Но имей в виду, что Вит молодой здоровый мужчина. К тому же красивый и при деньгах. Такие недолго остаются одинокими. Представь, что его охмурит какая-нибудь оборотистая девица типа Ирмы и на этот раз он женится? Боюсь, что это отразится и на тебе, и на малыше.
– Как? – хмурюсь. Мне не очень-то нравится мысль о том, что у Одинцова появится новая пассия.
– Ты бы хотела своему сыну вторую маму?
– Нет! Конечно, нет! – вздрагиваю.
– Ну а Виталик от ребенка не откажется. В случае если появится третья, то тебе придется считаться с ней и позволять принимать участие в воспитании…
Наверное, на моем лице отражается все, что я думаю. Все опасения, скрывающиеся в глубине души.
– Ариша, ты очень бледная. Не нравишься мне. Как себя чувствуешь?
– Нормально. Вполне, – киваю.
– Вот, я тебе приготовила диетический суп, поешь. – Ставит передо мной тарелку с ароматным бульоном. Сегодня еда не вызывает во мне тошнотворный рефлекс. От запаха появляется аппетит.
– Спасибо, Надежда Анатольевна, – благодарю и беру ложку. Безумно вкусно.
– На здоровье девочка моя. Вот увидишь, все сложится.
– Пусть все идет своим чередом. Время покажет.
Надежда Анатольевна позволяет мне наесться и отдохнуть. Мы больше не касаемся личных тем. Она ведет себя как заботливая бабушка, даже лучше. И время до вечера проходит незаметно. Время до встречи с Витом.
Он открывает своим ключом. Застает нас за спокойной беседой и разглядыванием каталогов с детскими вещами.
– Привет.
– Привет! – отвечаем хором. Одинцов улыбается и сразу идет к ребенку. Вечер проходит в теплой домашней атмосфере. Без недомолвок и скрытых умыслов. Все-таки хорошо, что мы с Надеждой Анатольевной поговорили начистоту. А еще… я ловлю на себе взгляды Вита. Возможно, это всего лишь влияние слов его матери и сплетни в палате после его визита с цветами… Но мне начинает казаться, что он действительно смотрит на меня как-то по-особенному. И что мне делать с этим осознанием я пока не знаю. Нужно присмотреться лучше.
– Ариша, тебе сегодня одной ночевать нельзя. Мало ли чего, – серьезно смотрит на меня Надежда.
Хлопаю ресницами. Я и сама понимаю, что не выдержу бессонной ночи. А ребенок со мной плохо спит.
– Мам, может ты останешься? – предлагает Вит. Интересно, а почему он сам не хочет остаться? Боится?
Надежда бросает в мою сторону взгляд и говорит:
– Я не могу. Важное дело, никак не перенести. А вот у тебя завтра выходной, так что оставайся с сыном сам. У себя дома. – Акцентирует на слове «оставайся дома».
Переглядываемся. Почему-то мне кажется, что никакого дела у нее нет и это просто предлог. Свести нас. Оставить наедине на ночь. От этой мысли щеки начинают гореть.
– Я и сама справлюсь, ты не обязан…
– Еще как обязан. У тебя ведь нет планов на вечер? – задает вопрос утвердительным тоном.
– Да я с удовольствием останусь, – внезапно твердо говорит Одинцов. Кажется, в этом доме у меня нет права голоса. От мысли что мне предстоит ночевать с ним под одной крышей становится жарко. А где он будет спать? В спальне, конечно. Я останусь в детской. Или на диване в гостиной можно лечь.
– Ну вот и славно. Если моя помощь больше не нужна, то я поеду. Не скучайте, – подмигивает и отправляется на выход. Ребенок довольный и сытый спит в своей колыбельке. Мы с Одинцовым остаемся наедине.
– Ты как? Спать хочешь? – нарушает тишину.
– Честно говоря пока нет. Так что можешь отдохнуть. Я побуду с ним, – присаживаюсь на кресло. Но Вит не соглашается.
– Идем, – берет меня за руку и вытягивает из комнаты. Ведет в сторону гостиной. – Ты и так с ним сутками. Он никуда не денется.
– А что тогда мне делать?
– Составишь компанию? Хочу посмотреть фильм. Давно собирался, все никак.
– Я не против. Только если это не ужасы.
– Ужасов хватает в жизни. Предлагаю что-нибудь доброе и веселое.
– Про вампиров? – шучу.
– Почему бы и нет? Что там обожают все девушки? Про Эдварда и Беллу?
Смеемся. Почему бы и нет? Неплохой фильм.
Вит накидывает подушки на большой полукруглый диван, и он трансформируется в полноценное спальное место для двоих. Из комода появляется клетчатый плюшевый плед. Новый, еще в упаковке.
– Давно хотел его вскрыть. Все не было повода.
– Ни разу здесь не оставался?
– Оставался несколько раз.
