я проглотила практически незамеченным.
— Прости? И это всё, что ты скажешь?
— А что ещё ты хочешь от меня услышать? — он почти что огрызнулся.
— Объяснение, — развела руки от избытка эмоций. — Знаешь, я тебя совсем не понимаю. Ты так упорно старался стать для меня не чужим человеком, и вот когда это произошло — когда я снова захотела быть с тобой — ты сбежал, трусливо поджав хвост. Как мне это расценивать? Как конец всему? Всё, финита ля комедия?
Меня прорвало. Всё это время я сдерживалась, погружаясь в работу и стараясь не думать о том, как больно мне сделал Градов своим уходом в тень. Старалась не взращивать червяка обиды в своей душе. Старалась. Но теперь, когда виновник находился напротив меня, когда смотрел на меня своими бездонными холодными серыми глазами, не выражающими никаких эмоций… сдерживаться я больше не могла.
— Если я тебе надоела, Градов, то стоило это сказать. Я бы поняла. Ты натрахался и захотел свеженького — мне ли тебя в этом винить? — я специально била побольнее, чтобы вывести его хоть на какие-то чувства.
Я говорила и говорила — все гадости мира, которые только могли быть произнесены. Он слушал. Долго. Но затем…
— Прекрати, — рявкнул так, что я невольно замолчала. — Ты пришла, чтобы устраивать сцены?
— Нет, Градов, я пришла, чтобы узнать какого чёрта происходит с тобой.
Он поднялся на ноги, шумно отодвинув стул. Остановился вплотную ко мне.
— Тебе есть до меня дело? — спросил таким ледяным тоном, что меня передёрнуло.
— Да, чёрт побери, есть, если ты этого ещё не понял! — я храбро пялилась на него снизу вверх, вновь почувствовав себя студенткой, не подготовившейся к семинару. И вот он — преподаватель — спрашивает меня по теме, а сказать мне нечего… если только правду.
— И я должен тебе верить? — да что, мать твою, с ним не так?
— Это уже тебе решать. Но если ты задаёшь такой вопрос, то мне здесь делать нечего.
Я встала, но не смогла сделать и шага — Градов высился непоколебимой стеной, не позволяя мне уйти.
— Не уходи, — произнёс неуверенно. — Мне очень жаль… я действительно не хотел тебя обидеть.
— Верится с трудом, — хмыкнула. — Ты сделал всё, чтобы разрушить наши и так не особо крепкие отношения.
— А ты помнишь, с чего всё началось?
Я молчала, ожидая, что он продолжит.
— Я не тешу себя иллюзиями, Кристина, и прекрасно помню, на каком условии мы сходились.
— Причём тут это?
— При том, что я нужен тебе, пока у меня есть статус и имя. Без них я стану бесполезен для тебя.
— Ты в своём уме? — опешила я. — Ты действительно думаешь, что я спала с тобой «по расчёту»? — нервно рассмеялась. — Не думала, что ты такой идиот, Градов. Вот уж кто-кто, но явно не ты… — покачала головой.
Как бы сказала Алиса из Страны Чудес: «Всё чудесатее и чудесатее».
Градов оставил мои слова без ответа. Единственное, что выдало его эмоции, — глаза.
— Я буду рад, если заблуждаюсь, и между нами что-то большее, нежели просто секс. — Вдруг произнёс он, когда я уже отчаялась ждать от него хоть какой-то реакции. Он взял мою руку в свою и легонько сжал, словно в этом просто действии выражались все его чувства.
— Я понимаю, что ты не привык к поддержке, — медленно и осторожно я подбирала слова. — Но если мы вместе, Жень, то все проблемы решаем вместе. Понимаешь? Это нормально. И в этом нет ничего постыдного. Я хочу помочь остаться тебе на плаву. Не потому что у нас какие-то там договорённости, а потому что это важно для тебя. — Никогда бы не подумала, что мне будет сложно выражать свои мысли.
Достучаться до Градова оказалось сложнее, чем я думала. Его уверенность в себе оказалась поколебима, но от твердолобости избавиться он не спешил. Тогда я перешла к тяжёлой артиллерии.
— Мне нужен не твой статус или твои деньги. Мне нужен ты сам, — я знала, что тем, что говорю прямо сейчас, закапываю себя в могилу. Может, стоило промолчать, отступиться, уйти — но я этого не сделала.
— Всё-таки влюбилась в меня снова? — за усмешкой и колючей фразочкой он скрывал свои истинные эмоции. Я чувствовала это как никогда — напряжённая поза Градова сменилась на расслабленную, его лицо смягчилось.
— Ещё чего, — я улыбнулась, не собираясь ему ни в чём признаваться. Хватит, и так достаточно наговорила для одного дня.
— Я не хочу, чтобы ты считала меня слабым, — откровения на откровения, да, Евгений Александрович?
— Я так не считаю. Каждый сталкивается с трудностями, просто сейчас твоя очередь. А ещё я знаю, что ты слишком грандиозен, чтобы пасть от рук какого-то сопляка.
— Грандиозен? — усмехнулся Евгений. — Странный выбор слова.
Вместо ответа я только пожала плечами.
Накал наконец-то сошёл на нет. Мы определённо сделали значительный шаг друг к другу, расставив точки над «и».
— Меньше всего я хотел тебя потерять. Не думаю, что в третий раз у меня был бы шанс.
— Тогда не отталкивай меня. Потому что последние две недели я много думала о том, что наша связь — ошибка. Без откровенности и без доверия она долго не протянет, каким бы прекрасным ни был секс с тобой, — кажется, мне надо проводить мастер-классы по лихо завёрнутым фразочкам.
— Я понял, — кивнул и, сделав короткую паузу, добавил, — ты удивила меня своей настойчивостью. Я не рассчитывал, что ты заявишься ко мне в офис, учитывая, что на звонки я не отвечаю.
— Просто ты до сих пор слишком плохо меня знаешь.
Ладно, такая милая сцена могла произойти с кем угодно, но точно не с Градовым. И всё же она произошла. Как и последующий за ней поцелуй, чуть не переросший в нечто большее. Меня остановило исключительно немое присутствие Никиты за стенкой — вряд ли он будет в восторге слушать стоны и понимать, чем занимается его шеф на рабочем месте.
К сожалению, пришлось вернуться к вопросам насущным, тем самым, что преградой встали между нами и почти довели до разлада. Градов ясно дал понять, что справится сам, но я настояла на том, чтобы он держал меня в курсе.
Жалоба в палату была написана неким Вокшаевым, о котором я ничего не слышала, и по сути касалась нарушений Градовым адвокатской этики и раскрытии адвокатской тайны. Даже мне, не имеющей представления об обстоятельствах и вводных данных, она показалась абсолютно бредовой. Но что бы ни содержалось в ней, палата была обязана провести
