– О, Господи! Нашла решение всем проблемам. – Про себя Альбина подумала, что эта восторженная алкоголичка ничего толком ей не расскажет. Но выбора пока не было. – А теперь скажите, пожалуйста, где я могу найти хозяйку этой квартиры?
– Полину?
– Разумеется, Полину. – Шахова вспомнила: «Воробьева П.С.». Значит, Полина.
– У матери она.
– Мне нужен адрес.
– Что это Поля вам всем так понадобилась? – В хищных глазах Борисовны снова появилось недоверие. – Дошло. Никак аферу с ее квартирой провернуть хотите?!
– Плевала я на ее сарай.
– Ни хрена себе, царица. – Борисовна открыла цепочку, вышла на лестничную площадку. Угрожающе выпятила вперед грудь и завопила неожиданно громко: – Вали отсюда, аферистка чертова, а не то я…
Перед ее носом возникла еще одна купюра достоинством покруче предыдущей. Резко замолчав, женщина протянула руку, но Альбина покачала головой.
– Сначала адрес мамаши. Имей в виду, скажешь туфту, я тебе устрою маникюр-педикюр и бурную личную жизнь!
Так у нее появился адрес Воробьевой М.П. Запуталась совсем в этих птичьих фамилиях. К чему приведет встреча с этой мадам? Что, если Полины у нее не окажется? Чем дальше, тем больше Альбина убеждалась, что затеяла напрасную возню. Что она выиграет? Любопытство удовлетворит в лучшем случае, а дальше? Не захочет Воробьева откровенничать, что тогда?
Шахова настраивала себя быть уравновешенной, сдержанной, убедительной. Никаких угроз, истерик, ничего такого, что может насторожить. Действовать нужно деликатно, но четко. Женщина наверняка находится под влиянием Шахова. Он – мастер обрабатывать людей. Особенно когда этого требуют его интересы. Альбина не отбрасывала возможности любовной интрижки. Красивый, богатый, умный – такой заморочит голову, не заметишь. Попалась эта Воробьева – как пить дать. Только удастся ли вывести ее на откровенный разговор?
Глубоко вздохнув, Шахова нажала кнопку звонка. Дверь открыла приятная женщина. Из тех, которые не позволяют себе расхаживать по дому в мятых халатах. Все это Альбина схватила в первые же секунды. Неужели это и есть та загадочная Воробьева П.С.? Старовата для Дмитрия, но чего не сделаешь ради мечты.
– Здравствуйте. – Альбина улыбнулась, стараясь выглядеть как можно приветливее.
– Здравствуйте. – Женщина вопросительно уставилась на нее.
– Мне нужно с вами поговорить.
– Со мной?
– Да, – неуверенно произнесла Альбина. – Я не мошенница, не квартирная аферистка, не воровка.
– Сейчас у всех такой представительный вид.
– Вам нечего бояться.
– А я и не боюсь. Только о чем нам с вами говорить?
– О справедливости. – Гордо вскинув голову, она вдруг поникла. Потирая лоб пальцами, сморщилась, словно от боли. И сказала так, как будто слова ей давались с невероятным трудом: – Я только задам вам один вопрос. Это очень важный вопрос, жизненно важный. От вашего ответа зависит все. Быть может, даже моя жизнь…
Про себя Маргарита Петровна подумала, что слишком много для последнего времени судьбоносных событий. Покой нарушен. Один Полину разыскивает, другая с вопросами является. Сговорились. Но вслух Маргарита Петровна ничего говорить не стала, отошла от проема, жестом приглашая женщину войти.
– Хотя это противоречит моим правилам, – буркнула Воробьева, закрывая за незваной гостьей дверь.
– Скажите, он платит большие деньги? – Альбина чувствовала себя неловко на маленькой, заставленной довольно изношенной мебелью кухне.
– Кто?
– Я все знаю, – улыбнулась Шахова. – Вы можете все отрицать, но я уверена, что этот бешеный успех – не его заслуга. Вы наверняка тоже в курсе.
– Чей успех, милочка? – недоумевала Маргарита Петровна.
– Кстати, меня зовут Альбина Георгиевна. Можно просто Альбина.
– А меня – Маргарита Петровна.
– Замечательно, – она уже поняла, что перед ней мама Полины. – А Полина где?
– Почему я должна обсуждать это с вами? – Маргарита Петровна поставила чайник на огонь. – Чай пить будем?
– Спасибо, не откажусь. Если можно, покрепче… На улице сыро. Ненавижу осень.
– Давайте ближе к делу.
– Если вам не безразлична судьба вашей дочери, вы мне поможете.
Маргарита Петровна вопросительно посмотрела на Альбину. Очередной вечер сюрпризов. Вчера она раскрыла место пребывания Поли Дмитрию Павловичу. Сегодня дочерью интересуется эта взволнованная женщина с горящими недобрыми глазами. Что происходит? В какую историю вляпалась Полина? Сердце Маргариты Петровны сжалось от дурного предчувствия. Как всегда, в первую очередь она подумала о том, каково будет ей пережить очередную ошибку ее взрослого ребенка. Непутевая, она и есть непутевая.
– С моей дочерью я как-нибудь сама разберусь.
– Не думаю.
– Вы так уверены?
– Полина замешана в неприятной истории. Если правда откроется…
– Знаете, я не хочу знать, что натворила Полина, – разливая крепкий чай из заварочного чайника, заметила Воробьева. – У нас с ней договор о невмешательстве. Я не лезу в ее дела, она не мешает жить мне.
– Здорово. Значит, вас не интересует, почему я здесь? – Шахова отхлебнула из чашки, обожглась до слез.
– Нет.
– Зачем же вы меня впустили в ваш дом?
– Скажите, кто вы, допивайте чай и уходите.
– Хорошо. – Альбина отодвинула чашку. – Я бывшая жена Дмитрия Павловича Шахова. Уверена, вы знаете, о ком я говорю.
– Насколько бывшая?
– Что вы имеете в виду?
– Как давно вы в разводе?
– Третий год.
У Альбины дрогнул голос. Эта женщина напомнила ей о быстротечности времени. Шахова не собиралась больше выходить замуж, хотя не так давно Назимов вдруг предложил ей стать его женой. После первой крупной ссоры его «выходи за меня» прозвучало неожиданно и льстило ее самолюбию. В первый момент Альбина растерялась. Ролан не шутил. Он выглядел взволнованным и был нежен, как никогда. Только она не была готова снова стать чьей-то женой. В ее окружении не было мужчины, ради которого она могла бы сделать исключение.
– Мы очень красивая пара, не находишь? – загадочно улыбаясь, сказал Ролан.
– Пара, которая никогда не появляется на людях вместе, – заметила Альбина.
Назимов не слишком афишировал их связь. Сначала Шахову это обижало, а потом она посмотрела на ситуацию иначе. Ей тоже ни к чему трубить на весь свет о своих любовниках. Получалось, Назимов поступал сообразно и ее интересам. Альбина играла в оскорбленное достоинство. Ей нравилось, когда Ролан оправдывается, чувствует себя виноватым.
– Аля, я принимаю замечание. Все это будет в прошлом, если… Сыграем громкую свадьбу, и с этого самого дня всегда и везде вместе.
– Шутка прошла.
