В устах Эйлин это слово звучало как самое большое оскорбление. Она награждала им тех, кого особенно презирала.
– Но ты его совсем не знаешь.
– Мне это ни к чему, я и так все вижу.
– Возможно, ты переменишь свое мнение, когда узнаешь, кто он, – сухо произнесла Диана.
Эйлин почувствовала явный подвох и заколебалась.
— Полагаю, ты хочешь сказать, что он принадлежит к…
– Это брат Эми.
Эйлин Винчестер лишилась дара речи. Впервые в жизни виновницей этого стала Диана. С большим трудом Эйлин удалось овладеть собой, и она злобно прошипела:
– О чем ты думаешь? Как ты осмелилась приводить к себе в дом этого человека?
– Я его не приводила, он сам пришел.
– Надо полагать, скоро здесь объявится вся семейка.
– Как же ты любишь говорить гадости. – Диана чувствовала скорее усталость, чем злость.
– Подумай, что ты делаешь! – продолжала увещевать дочь Эйлин. – Достаточно посмотреть на Эми, чтобы понять, что представляет собой ее братец.
– Неужели мне так повезет? – Диана взялась за дверь, делая вид, что собирается ее закрыть. – Если у тебя все, я пойду собираться в больницу.
– С тобой поговорит отец, – Эйлин гордо выпрямилась во весь свой небольшой рост.
– Он знает, где меня найти.
Эйлин уже собралась уходить, но оглянулась и сказала:
– Как ты можешь себя так со мной вести? – На этот раз она не стала добавлять: «После всего, что я для тебя сделала».
Диана слишком часто слышала эту фразу и оставалась безоружной, но теперь она не могла ее смутить. Кроме того, нервное возбуждение шло на убыль. Диана чувствовала себя совершенно разбитой, у нее просто не осталось сил на пререкания с матерью, и она только ответила:
– Мне кажется, это все из-за того, что в душе я просто бессердечная дрянь. А это значит, что в нас больше общего, чем мы могли предположить.
Эйлин удалилась, на этот раз не удостоив дочь ответа. Диана закрыла дверь, обернулась и увидела Тревиса.
– Хочешь разобраться в том, что здесь произошло? – спросил Тревис.
– Не сейчас. Мне нужно собираться, – покачала головой Диана.
– Не спеши, – Тревис удержал ее за рукав. Медленно и бережно он обнял ее, посмотрел ей в глаза долгим взглядом и поцеловал. От неожиданности губы ее сначала дрогнули, потом она ответила ему страстным поцелуем, все теснее прижимаясь к его сильному телу. Диана едва не застонала от сожаления, когда он оторвался от ее губ и поднял голову. Она молча дотронулась до лица Тревиса, словно желая запечатлеть в памяти его черты. Он снова поцеловал ее.
Происходящее завораживало и одновременно таило скрытую угрозу. Диана никогда не увлекалась безоглядно и всегда гордилась умением управлять своими чувствами. Но то, что делали они, можно было назвать не иначе, как безумием. А всему виной напряжение последней недели, богатой на эмоциональные стрессы.
Диана уперлась в грудь Тревиса, отстраняясь от него.
— Извини, мне не следовало все это затевать. У тебя были все основания подумать, что я проявляю к тебе повышенный интерес, но это не так. Присутствие матери иной раз подталкивает на безрассудные поступки.
– Ты закончила? – невозмутимо осведомился Тревис.
– Думаю, да, – сказала Диана и тут же подумала, что своими руками погубила начинавшуюся зарождаться дружбу. Теперь с таким трудом завоеванное доверие и уважение безвозвратно ускользали от нее, как вырвавшийся из рук воздушный шарик, а ей оставалось только беспомощно наблюдать, испытывая горечь безвозвратной потери.
– Этот поцелуй не имеет никакого отношения к тому, что происходило в присутствии твоей матери. – Он понял, что сказал не то, и поправился: – Нет, связь с этим, конечно, есть, но речь не о том, что ты могла подумать. Я поцеловал тебя, потому что захотел проверить, верно ли было мое первое ощущение.
– Ну и как? – поинтересовалась Диана, но ей лучше было бы промолчать и закончить на этом разговор.
– Впечатление подтвердилось, как я и предполагал.
– Но ты же понимаешь, что это безумие.
– Лучше бы мне этого не понимать. – В голосе Тревиса сквозила досада. – Не знаю, как могло это случиться.
– Все очень просто, – по крайней мере она старалась внушить себе это, – мы ведь последние дни находились в таком напряжении. Под влиянием стресса люди склонны совершать необъяснимые поступки, особенно если судьба сталкивает их так внезапно, как нас. То, что произошло, – невозможно. Так не бывает. Мы знаем друг друга всего неделю, даже меньше… – Она тяжело вздохнула: – Черт возьми, Тревис, мне не хочется потерять в тебе друга.
– Об этом не беспокойся. И еще, обещаю тебе, больше подобное не повторится.
Его слова разочаровали ее, вместо того чтобы ободрить.
– Возможно, все сложилось бы иначе, если бы мы встретились в другое время, – сказала она.
– Но условия остались бы прежними. Эми есть и навсегда останется неотъемлемой частью нашей жизни.
– Мне надо переодеться.
– Сначала расскажи, кто такой этот Кеннеди, – поинтересовался Тревис, останавливая ее жестом.
– А почему ты спрашиваешь?
– Сделай одолжение, расскажи.
– Собственно, рассказывать особенно не о чем. Месяц назад он отсюда уехал, как раз когда с Эми случилась беда. С тех пор я его не видела.
– А что, если он захочет вернуться?
– Не захочет.
– Но все-таки? – допытывался Тревис.
– Я его никогда не любила, – с неохотой призналась Диана. – Мне кажется, он меня устраивал, потому что я не особенно дорожила им и не боялась его потерять. – Она пыталась осмыслить свои отношения со Стюартом и удивилась, не найдя причины, удерживавшей их вместе так долго. – Я обнаружила, что не могу доверять людям, уверяющим меня в своей любви. Эми не в счет.
– Я это запомню.
— Ты это хотел узнать?
– Все предельно ясно. – Он неожиданно усмехнулся. – А поскольку на любовь наложен запрет, могу я сказать, что ты мне понравилась, и даже очень?
– Но случилось это далеко не сразу, – не удержалась от улыбки Диана.
Тревис снова посерьезнел.
– Извини, Диана, – сказал он после долгой паузы, – но так не пойдет. Конечно, мы можем делать вид, что ничего не произошло, но нам не уйти от этого, как бы мы ни старались.
– Нам надо попытаться, по крайней мере пока Эми… – Ее прервал на полуслове телефонный звонок. – Я возьму трубку, наверное, звонят из больницы. – Диана поспешила на кухню.
– Я рада, что застала тебя, – услышала она голос Стефани. – Здесь кое-кто хочет с тобой поговорить.
Первой мыслью ее было, что в палату к Эми зашел отец.
– Кто там с тобой? – спросила она. Но Стефани уже передала трубку.
