Они от души веселились, глядя на толпящееся вокруг пернатое воинство, и ничуть не огорчались, что перепончатые лапы беззастенчиво топтались по их ногам, а наиболее резвые прихватывали и пальцы вместе с угощением. Оставшиеся без внимания требовательными криками старались восстановить справедливость.
Когда с угощением было покончено, покой и порядок восстановились сами собой: птицы вернулись к прерванным занятиям, а Тревис с Дианой могли наконец без помехи поговорить.
– Далеко отсюда до твоей работы? – спросил Тревис.
Диана шагнула вперед и наклонилась, показывая на просвет в ветвях растущего рядом дерева:
– Видишь то высокое здание с узкими окнами наверху?
– To, что за башней с часами? – уточнил Тревис, последив за ее рукой. -
– Да.
– Впечатляет. – Он снова уселся поудобнее. – Тебе нравится работать у них?
– Нравится, хотя в последнее время возникли определенные трудности. Но, думаю, все скоро наладится. – Она закинула руки за голову и закрыла глаза, подставляя лицо солнцу. – Собственно говоря, я попала туда случайно. Моя подруга, работавшая в компании, сказала, что у них есть вакансия, и я решила на какое-то время занять это место, пока не найду что-нибудь по своей специальности.
Тревис воспользовался возможностью еще раз полюбоваться Дианой. В лучах заходящего солнца ее кожа казалась золотистой, нежный профиль невольно притягивал взгляд.
– А чем ты хотела заниматься?
– Когда я училась в колледже, – Диана повернула к нему голову и улыбнулась, – мне не давали покоя все эти грандиозные проекты приобщения к искусству талантливых детей из неблагополучных семей.
– Но со временем твои планы изменились?
– Нет, просто я занялась другим. Кроме того, компания Сандерса очень перспективная. У руководства большие планы в области расширения рынков сбыта.
– Что-что? – переспросил Тревис.
– Господи, я говорю совсем как Стюарт.
– Вы долго были вместе?
– Сначала встречались пару лет, потом жили вместе тоже что-то около этого.
– А кто предложил не оформлять брак?
– Я.
– И что же Стюарт?
Она ответила не сразу.
– Думаю, его это не очень волновало, поскольку мы были официально помолвлены, да и мои родители не имели ничего против.
Тревис уловил горечь в ее словах, которой не замечал раньше, и предположил, что Диана сама начала удивляться, что могло так долго связывать ее со Стюартом.
– А Эми он нравился?
– Так же, как жвачка, прилипшая к ботинку.
– Почти уверен, что это слова Эми, – рассмеялся Тревис.
– Пока мы с ним оставались вместе, она не показывала своих чувств. Думаю, ей не хотелось торопить события и ставить меня перед выбором.
– А если бы все же пришлось выбирать? – Он чувствовал, что коснулся запретной темы.
Она довольно долго молчала, прежде чем ответить, потом повернулась к нему и сказала, глядя прямо ему в глаза:
– Для меня Эми всегда будет на первом месте.
Тревис не мог отделаться от ощущения, что ее слова прозвучали предостережением. Чтобы как-то растопить образовавшийся холодок, он заметил, взглянув на часы:
– Очень жаль, но мне пора, иначе могу опоздать на самолет.
Они собрали пустые пакеты и бросили их в контейнер по дороге к машине. Диана не захотела слушать Тревиса, когда он попытался заикнуться о такси, и, несмотря на протесты, отвезла его в аэропорт.
Он стоял у входа в аэровокзал и смотрел вслед ее машине, внезапно осознав, что их соединяло нечто большее, чем забота об Эми. Эта мысль и обрадовала, и одновременно испугала его.
Самолет задержался с вылетом на два часа, поэтому Тревис смог добраться домой только далеко за полночь. Он ехал по пустынному шоссе и сначала собирался включить по телефону отопление, но потом решил, что настроению больше соответствует холодный дом. Он не хотел напоминания, что жизнь его была относительно спокойной, отмеченной прочным положением в семье и обществе. Если бы не милость божья, он мог бы оказаться на месте Эми.
Интересно, почему он избежал ее судьбы? Ему не верилось, что дело всего лишь в счастливом случае, простом везении. Существовала какая-то иная причина. И чтобы обрести душевный покой, ему нужна была правда.
Тревис добрался до постели только к пяти утра. После всех волнений он вполне мог проспать до полудня, но в восемь часов уже сидел за рулем.
Приехав на ранчо, Тревис узнал, что отец с утра отправился в город, а мать, по своему обыкновению, занималась делами дома. Она встретила его на пороге с кружкой дымящегося кофе.
– Кажется, кофе тебе нужен больше, чем мне, – сказала Дороти сыну, протягивая ему чашку. – Когда ты вернулся?
– Сегодня утром.
– Входи и расскажи, как поездка. Купил кобылу?
– Нам нужно поговорить. – Тревис только сейчас вспомнил, что объяснил свой отъезд предполагаемой покупкой лошади.
– Почему такой мрачный? Что-то случилось? – Она прошла за ним в дом.
– Что сказала тебе Диана Винчестер, когда приезжала сюда?
Дороти замерла от неожиданности.
– Я же просила ее оставить тебя в покое. – Но, решив выяснить, что же он в действительности знал, она спросила: – Что там она тебе наговорила?
– Ты не ответила на мой вопрос, – Тревис не хотел сразу раскрывать все карты, предоставляя матери шанс рассказать правду.
Из кухни доносился стук посуды, это Фелиция занималась уборкой. Дороти взяла Тревиса за руку и увлекла за собой в кабинет.
– Мне хотелось бы знать, что ей от тебя нужно, – произнесла она, усевшись на свое место за столом.
– Я все знаю, мама, – сказал Тревис, поднося чашку ко рту.
– Что именно? – невозмутимо осведомилась Дороти.
– Что моя сестра не умерла.
– Проклятье! Я предупреждала ее, чтобы она оставила мою семью в покое.
– Тебе не кажется, что ей было бы непросто это сделать, ведь она выросла вместе с одной из твоих дочерей.
– Эта девушка не имеет к нам никакого отношения.
– Ее зовут Эми, – уточнил Тревис.
– Мне нет дела до того, как ее зовут. Она не из нашей семьи и никогда к ней не принадлежала. – Дороти всем телом подалась вперед, пронзительно глядя на Тревиса. – И ей никогда не быть среди нас.
– Почему ты отдала ее на воспитание? – Тревис слишком устал, чтобы обращать внимание на угрожающий тон матери.
– Не твоего ума дело.
– Ты считаешь, будет лучше, если я спрошу у отца? – Он откинулся на стул и стал раскачиваться на задних ножках, зная, что это ее раздражает.
– Ничего хорошего из этого не выйдет, – в первый раз Дороти дрогнула. – Он считает, что ее нет в живых.
– И очевидно, ты и дальше хотела бы держать его в неведении. Готов побиться об заклад: ты готова на все, лишь бы не дать ему узнать правду.
