— Я? Это ты что так долго делаешь? Я тут уже часа три-четыре круги наматываю, а ты там дрыхнешь?
— Я? — поразилась, словно пародируя его. — Почему не зашел?
— Ну… это… как там… — промямлил он что-то неразборчивое. Напряглась, прекрасно зная, что с подобными сбивчивыми интонациями он с самого детства начинает признаваться в чем-то очень постыдном. А учитывая то, что Славин мало чего из своих действий стыдится, значит, это что-то совсем ужасное. — В общем, ты же хотела больше свободы и личного пространства. Вот я и не заходил…
Челюсть моя упала под ноги, и я чуть не пнула ее сандалиями. Фигурально выражаясь, конечно, но удивление мое было очень велико. Прозвучала эта фраза так же нелепо, как если бы Славин заявил: «Сто миллиончиков?! Да нет, нам не надо. Забирайте на здоровье! У нас этого добра хватает! Делимся!»
— И при этом топтался на пороге? Да еще и подслушивал? Сколько часов? Четыре? — переспросила, глядя на него настороженно. Он виновато кивнул, а я продолжила к нему присматриваться. — Ты не заболел? Может, солнечный удар вчера получил?
Выглядел он и правда как-то странно, будто тоже всю ночь не спал. Правда, вряд ли Пашка мог так, как я, мучиться из-за первого поцелуя. Для него все эти лобзания должны были быть обыденностью, ведь у него, в отличие от меня, какие-никакие, а отношения имелись.
— Нет, не заболел, — нахмурился, приняв оборонительную позицию. — Должен же я был убедиться в том, что ты жива, раз до сих пор из комнаты не вышла? Да и вообще, что ты там одна, а не с очередным Олегом, — последнее он пробормотал еле слышно, вырывая у меня из рук сумку с полотенцем.
Продолжила за ним настороженно наблюдать и за завтраком, на который мы все-таки решили отправиться в ресторан отеля перед тем, как идти на пляж, и во время пути.
— Почему ты так на меня смотришь? — не выдержал он в конце концов, когда мы выходили на улицу. Он нес все наши поклажи с полотенцами, а я свободно прыгала рядом, совсем позабыв про ночные переживания. Сейчас рядом с ним они казались нелепыми, будто он не поцеловал меня, а случайно упал губами мне на губы.
— Какой-то ты подозрительный, — заметила, останавливаясь около небольшого розового куста. Выглядел тот неказисто из-за того, что был небольшим и, кажется, борющимся за жизнь на пустынной земле. Зато на нем было несколько желтых цветочков, около которых я и присела, чтобы рассмотреть розу, выросшую в засушливом климате, и вдохнуть ее аромат.
— Нормальный, — заспорил Славин, терпеливо останавливаясь рядом, пока я изучала местную флору.
— Нет. Очень подозрительный, — подняла к нему голову, придерживая шляпку, чтобы она не слетела, и щурясь на яркое солнце позади него. — Такое чувство, что ты что-то замышляешь.
— Конечно, замышляю, — не стал спорить. — Надо же мне как-то тебе угодить. Только я пока не придумал, что именно для этого надо замыслить.
Рассмеялась, подскакивая на ноги и хватая его под руку.
— Хочешь, подскажу?
— Давай, — с легкостью согласился он и внимательно прислушался.
— Вчера Лия рассказывала про то, что они были в пустыне. Я подумала и решила, что тоже хочу увидеть настоящую пустыню…
— Лия — это которая с Олегом? — поморщился он.
— Ага, его дочь. Ну так что? Поедем?
— Если без Олега с Лией, то поедем, — проворчал он.
— Отлично. Бежим к морю!
— Эй! — возмутился он, но было поздно, потому что я уже неслась к своей цели, оставив его еле-еле плестись позади.
На пляж я выскочила первая, как и заняла лежаки в тени зонтиков. Отдыхающих было немного, потому что солнце уже достигло пика. Меня это сразу взволновало, поэтому, дождавшись Славина со своей сумкой, скинула сарафан и достала защитное масло.
— Золотко, — привлек мое внимание недовольный голос Пашки, который не спешил снимать футболку с шортами и смотрел на меня через солнцезащитные очки, пока я старательно мазала плечи. — Кажется, у тебя снова началась школьная забывчивость.
— Что? — не поняла, продолжая растирать масло по телу.
— В школе ты забывала надевать юбку, теперь ты ходишь на пляж без купальника.
— Нравится, да? — поинтересовалась, распрямившись и приняв более выгодное положение. Это был один из новеньких купальников, покупкой которых я снимала стресс от увольнения. Он был ярко-красный и действительно больше открывал, чем прикрывал, но в нем я выглядела как эффектная девушка с обложки.
— Нет, отвратительно, — проворчал Славин, поморщившись. — Выглядит как нижнее белье. А ты, между прочим, на пляж пришла. Тут дети ходят.
— Ой, ой, ой, нашелся поборник морали, — покачала головой. — Если нравлюсь, так и скажи.
— Я уже говорил. Но в купальнике, в котором ты была в прошлый раз на общественном пляже, ты мне нравишься больше.
— Это спортивный купальник!
— Очень хороший купальник.
— Я в нем в бассейн хожу на тренировки.
— Отличный купальник. Все прикрыто, ничего лишнего не видно.
— Да ну тебя. Не нравится — не смотри! — Откинула масло под тень от зонтика и направилась к воде, раз позагорать мне не дали.
— Стой. Ты куда? Подожди меня, я тебя прикрою. — Славин стал поспешно раздеваться, а потом нагнал меня, действительно пытаясь собой закрыть.
— Перестань, — возмущалась я, отталкивая его, но больше смешила и веселилась сама. — Ты ведешь себя как ребенок.
Он загораживал меня спиной, пытался прикрыть то попу, то грудь руками, я визжала и старалась отбежать, он нагонял и продолжал мельтешить рядом.
— Паша, хватит! Паша, не надо! — смеялась я, давясь словами.
Так, с криками, визгами и гомоном, мы вбежали в воду. Я стала пытаться обрызгать его, чтобы он перестал ко мне лезть, но в итоге оказалась под водой, на этот раз захлебываясь.
— Моя прическа! — возмутилась, вынырнув и отплевываясь. — Ненавижу тебя! — заскочила ему на спину и попробовала сама его утопить. Он заорал так же громко и вскоре тоже оказался под водой.
Поплавать он мне так толком и не дал, все время находясь рядом и болтая без умолку, но и скучно мне не было. Наоборот, мы наплескались в воде, как дети, визжа, смеясь и борясь друг с другом. На берег выходили абсолютно счастливые и уставшие. Славин тут же упал на лежак и прикрыл глаза футболкой, мне очень хотелось последовать его примеру, но я помнила про то, что солнце не дремлет, и принялась снова наносить защитное масло на кожу.
— Паш, намажься тоже, — перекинула другу средство на живот. Тот вздрогнул, приподнял футболку с глаз, посмотрел на мое подношение и откинул его сторону.
— Нет, мне не надо.
— Посмотри, какое солнце! Сгоришь!
— Неа.
— «Неа» — как в прошлые раз сто? — поинтересовалась строго.
— Неа. В этот раз точно, — сказал он, еле проговаривая слова.
— Только не спи! — возмутилась я. — Точно сгоришь!
— Не сплю.
— Пашка, а мой красный купальник тебя не смущает? Кто меня охранять будет?
— Не смущает. Здесь остались только две девушки и женщина с ребенком. Я им тебя полностью доверяю. Сейчас немножко передохну, и пойдем в номер. Ты пока загорай. Можешь сарафанчик надеть, он у тебя чудесный.
— Сгоришь!
— Намажь меня чем-нибудь, если так хочется, — предложил он, сонно вздыхая.
Перевернулся на спину и действительно засопел.
— Герой-любовник, — покачала головой, устраиваясь на соседнем лежаке, надевая затемненные очки и глядя на него обеспокоенно.
Он всегда ленился применять солнцезащитные средства. И в основном следить за тем, чтобы он не получил ожог, приходилось мне, но если в школе намазать кремом тощую спину друга мне казалось не таким уж и странным, то сейчас я неожиданно засмущалась, будто только что мы в обнимку не плескались в воде практически голые.
Я мучилась своими переживаниями «намазать — не намазать» довольно долго. И когда кожа у него начала краснеть, все-таки не выдержала и подняла скинутую им в песок бутылочку.
— Ой! Что такое? — мигом встрепенулся, когда я выдавила на его поясницу масло.
