— Откуда ты знаешь?
— Она подавала несколько исков на магазины за просроченный товар. Судилась с дорожниками за неочищенные улицы. Имеет условный срок за драку во время митинга. Зачем тебе эти проблемы?
— А почему ты думаешь, что она начнет скандалить?
— Это в ее характере. Пусть со всем этим мальчишка разбирается. Его идея, а не твоя.
— Он работает сегодня. В ночь.
— И поэтому ты должна решать его проблемы?
— Я обещала.
— Ты и мне обещала помогать.
— Я тебе и помогаю.
Борис остановился около торгового центра, где мы познакомились. Прошло не так много времени с той встречи, а моя жизнь резко изменилась. Настолько резко, что вчера казалось чем-то далеким.
— Придется мне надавить на тебя. Пройтись по твоим слабостям, — сказал Борис. — Видишь, я предпочитаю играть в открытую. Даже тебя предупреждаю об очередном шаге.
— И что это значит? — спросила я. Он обнял меня за плечи. Дотянулся почти до моего уха.
— Туфли, — прошептал он.
— Это жестоко.
— Жестоко, — согласился Борис. — Но я не хочу, чтоб ты завтра переживала. Давай этот вечер проведем вместе.
— И как я потом буду смотреть в глаза Паши?
— А ты ему в глаза не смотри.
Мы пошли по магазинам. Светлые джинсы и кремовый свитер, потом голубое платье. Борис явно хотел поиграть в куклы, а я была именно такой куклой. И верхушкой торта стали туфли. Красивые, на тонкой шпильке, с тонким ремешком, по которому были наклеены мелкие стразики. Ценник на них ужасал. Я смотрела на них, как на какое-то сокровище.
— Вот представь, что ты в этих туфельках и в голубом платье танцуешь со мной. Когда ты в последний раз танцевала?
— Давно.
— Они твои, но при условии, что ты отошьешь этого паренька.
— Я обещала.
— Сошлись на непредвиденные обстоятельства. И это будет правдой, — ответил Борис. — Давай, солнышко.
— Хорошо, — сдалась я. — Теперь меня будет мучить совесть.
— Твоя совесть будет удовлетворена завтра, когда он будет решать проблемы, которые сам создал.
— А если этого не будет?
— Тогда я признаю поражение и свою некомпетентность, — ответил Борис.
Туфли были куплены. А к ним еще были докуплены новые сапоги.
— Теперь у меня куча ботинок.
— Не так уж и много, — ответил Борис.
— Много, — возразила я. — Раньше только и делала, что в кроссовках ходила.
— А почему родители не покупали тебе обувь?
— Мне всегда хотелось независимости. Я и сейчас к ней стремлюсь, но почему-то от тебя подарки беру.
— Потому что я умею тебя уговорить, — ответил Борис. — Опыт и все такое.
Я написала Паше, что не смогу вернуться к шести часам. В этот момент мне показалось, что я его предала. Паша не ответил. И я его прекрасно поняла. Сама бы больше не стала с собой общаться.
— Он слишком для меня хороший, — сказала я, когда мы уже ехали на встречу.
— Кто? — не понял Борис.
— Пашка. Он слишком для меня хороший, — повторила я.
— Почему ты так решила?
— Потому что я ветряная девушка, а он герой.
— Героем ты его прозвала, — ответил Борис. — Не забивай голову всякой ерундой.
— Ерунда — это как обо мне будут думать? К тому же ты ему послал мое видео. Он обо мне слишком много знает.
— Если ты прозвала его героем, то почему ты считаешь, что он будет махать твоим нижним бельем? Или ты не уверена в нем?
— Я Пашку мало знаю. Больше всего я его узнала вчера, — ответила я.
— И теперь о нем переживаешь?
— Да.
— Глупо, — ответил Борис.
Мы подъехали к автосалону. Я удивилась.
— Встречи могут быть совершенно в разных местах, — ответил Борис, на вопрос, который я еще не успела задать.
— Как скажешь.
— Не волнуйся. Будь красивой малышкой, которая улыбается и помалкивает.
— Я уже поняла свою роль.
— Вот и хорошо. Всегда знал, что ты умненькая.
Я не запомнила эту встречу. Борис как-то быстро зашел в автосалон. Поднялся к директору. Отдал папку с документами, пообнимал меня, играя роль мужика, потерявшего голову от любви. Он реально делал вид, что меня любит и поэтому не может тратить время на разговоры.
— Раньше у тебя была мать, а теперь я? — спросила я Бориса, когда мы вновь вернулись в машину.
— Да. Я это не скрываю. Тебе интересно со мной, а мне с тобой выгодно, — ответил Борис.
— Паша написал, что другого от меня не ожидал. Похоже, я окончательно разбила его сердце.
— А тут уже интересно. Рассказывай, откуда такие мысли. Ир, я же все равно узнаю. Уговорю рассказать.
— Там особо и скрывать нечего, — ответила я.
— Тогда рассказывай.
Пока мы ехали к нему домой, я рассказала ему о вчерашнем вечере. Он мог меня разговорить, поэтому я не особо видела смысла, чтоб отмалчиваться.
— С чего ты решила, что парень тебя любит? Из-за того, что он захотел тебя поцеловать?
— А разве не так?
— Он молодой парнишка, у которого кровь кипит. Ты же симпатичная девушка. Вы оказались вдвоем на кухне. Это всего лишь момент. Я бы на его месте тебя вовсе уложил в кровать.
— Думаешь?
— Уверен. Любовь — это забота. Уважение. Интерес друг к другу.
— Почему ты думаешь, что этого у меня не было вчера с Пашкой? Если бы не ты…
— То завтра у тебя появились бы проблемы. Пойми, глупая, я хочу, тебя защитить от этого мира, но при этом не хочу, чтоб ты оказалась запертой в четырех стенах.
— И как это понять?
— Живи, как живешь, но вмешиваться я в твою жизнь продолжу. Буду ее немного корректировать, чтоб у тебя не было проблем больше, чем ты можешь вынести.
— А как ты поймешь, что я могу вынести, а что нет?
— Я тебя уже достаточно знаю, чтоб это понять, — ответил Борис.
— И спрашивать о том, кто тебе на это право — бесполезно.
— Я сам взял это право. Оно все равно валялось никому не нужным. Так ведь?
Я вздохнула. Он был прав.
— Чего так вздыхаешь? — спросил Борис.
— Грустно.
— Почему?
— Чувствую себя одинокой, — призналась я.
— И никому не нужной?
— Как-то так, — ответила я.
— При этом я сижу рядом с тобой и готов вытирать тебе слезы. Но ты этого не замечаешь.
— У тебя корыстный интерес.
— Корыстный? — Борис рассмеялся. — Моя корысть заключается лишь в том, что ты мне нравишься.
Его ладонь легла мне на колено. Слегка его сжала. Я посмотрела на Бориса. Он выглядел невозмутимым. На губах играла улыбка. Довольная улыбка, которая почему-то раздражала. Мне показалось, что он был радовался сам себе. Ему кто-то позвонил. Борис ответил на звонок через наушники. Разговор был короткий.
— Интересно, — сказал Борис. — Все очень интересно.
— Ты о чем? — спросила я Бориса.
— Планы немного поменялись. Придется проведать твоего отца, — поворачивая на соседнюю улицу, ответил Борис.
— Могу узнать зачем? — спросила я.
— Красавица сделала свой выбор. Завтра приедет с детьми. Похоже, у тебя скоро появится мачеха.
Глава 19
Борис опять завел машину и поехал в сторону выезда из города. Во мне опять проснулось любопытство, которое могло побороть все что угодно.
— Ир, он тебя слишком сильно любит. Из-за этого может поставить свое счастье в угоду твоему капризу.
— Пусть я не считаю это моим капризом, но я понимаю о чем ты говоришь, поэтому и не хочу сегодня появляться перед ним в таком виде. Я все это понимаю, но мне все равно обидно. Такое ощущение, что меня предали.
— Сахарная девочка, ты слишком долго жила в тепличных условиях, — ответил Борис.
— Возможно, — согласилась я. — Но я не знаю, как на все это реагировать. Мне-то уже места в его жизни не будет.
— Будет. Ты никуда не денешься. Но любой нормальный человек понимает, когда надо ребенка отпустить в свободный полет и не мешать ему учиться встречный ветер класть под крыло, чтоб тот начал работать на полет, — ответил Борис. — Ты пока учишься летать.
— Папа всегда говорил, что мне надо учиться самой разбираться с жизнью. У меня это не получается. Я провалила экзамен.
