— Экзамена пока еще не было. Это всего лишь первые уроки. А вот по поводу того, как реагировать, то я тебя научу. Ты должна улыбаться. Улыбайся, когда вокруг все рушится, а ты не знаешь, чего делать дальше. Никто не должен видеть растерянность на твоем лице. Тогда люди вокруг решат, что ты знаешь, чего нужно делать. Или ты их понимаешь и одобряешь. Ему сейчас нужно твое ободрение. Сам ведь не уверен, что поступает правильно.
— Откуда ты знаешь? — Догадываюсь.
— Странно, что люди ищут одобрения у кого-то. Я уже давно как-то не ищу. Делаю что хочу. Все равно не получу одобрения.
— Но при этом переживаешь, что семья разрушилась.
— Парадокс, — ответила я, размазывая слезы.
— В бардачке салфетки.
— Спасибо.
— Мелочи, — ответил Борис. — Это всего лишь мелочи.
Мы подъехали к квартире Бориса в поселке. Он не стал отправлять машину на стоянку при квартире-студии.
— Не боишься, что ее украдут?
— Завтра мне еще понадобится на ней поработать.
— Как знаешь, — ответила я.
Мы поднялись к нему в квартиру. Стоило мне зайти в комнату, как я увидела, как я увидела коробку с книгами.
— Что это?
— Книги. Выбирай, какая понравится.
— Чтоб потом поставить ее на полку? — спросила я, посмотрев на Бориса.
— Верно, — ответил Борис. — Книги, которые мы не прочитали, ставить на полки нельзя.
— Тогда тебе придется долго заполнять полки.
— Ты мне ведь поможешь? Вдвоем нам это будет сделать проще. Ты унижать будешь? Хотя если мы обед с тобой считай пропустили, то надо нормально поужинать.
Он снял галстук. Расстегнул ворот рубашки. Ушел переодеваться, чтоб вернуться в клетчатых штанах и растянутой рубашке. Протянул мне рубашку, больше похожую на платье. Пришлось оторваться от просмотра книг. Если бы в коробке лежала крупа вперемежку с горохом, то я стала бы сортировать крупу от гороха.
— Нашла что-то интересное?
— Вроде бы. Хочу просто отвлечься, — ответила я.
— Так отвлекайся. Вреда от этого точно не будет. Если что, то я на кухне.
Борис ушел, а я осталась в комнате с книгой. Было спокойно. Все волнения оказались где-то в стороне. За стенами квартиры. На кухне Борис что-то жарил, а потом позвал меня на кухню.
— А что у тебя была за идея? — спросила я Бориса, садясь за стол.
— Привезти тебя сюда. Поделиться берлогой.
— Щедро.
— Я не шучу.
— Знаю, — ответила я. Посмотрела на него. А ведь действительно для него было это важно. Наверное, настолько же важно, как и для меня. — Хорошо. Попробуем. Все равно ведь встречаемся. Может и пожить получится.
— Я тебе не предлагаю всю жизнь вместе провести. Так. Какое-то время, пока не надоест.
— И я о том же. Пока не надоест. Все равно мне идти особо некуда.
— Угу. Прям совсем некуда идти, — пробормотал Борис. — Ладно, оставим эту тему. Главное, что согласилась.
— А если бы не согласилась?
— Рано или поздно ты бы согласилась ко мне приехать.
— Почему?
— Тебе нравится у меня, — ответил Борис. — А мне нравится твоя компания.
Вот и все. Как-то сразу стало легче и спокойнее. Как будто часть груза слетела с плеч. Этот вечер закончился в комнате, когда мы просто читали книги. Каждый свою. Я и не заметила, как положила голову Борису на плечо. Какое-то время мы так сидели, пока я не заметила, что он перестал поворачивать страницы книги.
— Ты спишь?
— Нет. Думаю, хорошая это была идея оставить тебя у себя или нет.
— А почему? — спросила я. Вместо ответа он потрепал меня по голове и предложил пойти спать.
Как же быстро все может перемениться. Вот у отца уже новая семья. Милая женщина с проницательным взглядом и задорной уставшей улыбкой — она приехала на съемную квартиру, в которой я толком и не жила, и начала вести себя в ней, как хозяйка. Это немного нервировало, если не раздражало, но я улыбалась и вела себя, как примерная дочка. Ее же дети выражали всячески недовольство переездом и переменами. Они ныли, ругались и не хотели жить под одной крышей с моим отцом. Я же не хотела добавлять им головной боли, поэтому собрала вещи и перевезла их к Борису. Я надеялась, что это будет временно, а в душе мне хотелось там задержаться.
Впервые в жизни у меня появилось ощущение, что это мой дом, где полки заполнялись моими вещами, и где можно было рассказать все, что происходило в моей жизни.
Отец не был против, считая, что это моя жизнь и мои проблемы, которые надо решать самостоятельно. Я их и решала, как умела. С мамой мы так больше и не разговаривали. Как и с бабушкой. К братьям я не ездила. Один раз попыталась приехать к маме, но она меня даже на порог не пустила. Сказала, что знать меня не знает, а я предательница.
Так прошло шесть недель. Мы справили Новый год с Борисом. А потом я узнала новость, которая меня настолько шокировала, что я домой летела на полных порах, спеша поделиться этим с Борисом.
— Борь, ты был прав.
— В чем? — спросил Борис, не отрываясь от компьютера.
— Пашку в суд вызывают. Его мать девочки, но про которую ты говорил, что она скандальная личность, подала на него в суд. Обвинила в том, что он хотел бабку со свету сжить, чтоб заполучить ее квартиру. А девочку отправить в детский дом. Саму же мать девочки он планировал лишить родительских прав.
— И в чем она его обвиняет?
— В мошенничестве, — ответила я Борису. — Так что ты был прав: не стоило мне там находиться. Если бы не ты, то она бы и меня в чем-нибудь обвинила.
— Это легко было предугадать, — ответил Борис.
— Но я-то об этом даже не думала, — возразила я.
— Ты много о чем не думаешь, — поворачиваясь в сторону полки со шкафом, ответил Борис. Он достал с полки коробочку. Кинул ее мне. Я на автомате поймала ее и покраснела, увидев тест на беременность.
— Думаешь, что я залетела?
— Вполне возможно, — ответил Борис. — Для своего спокойствия лучше проверь.
В мои планы ребенок совсем не входил. Но когда я посмотрела на календарь, то поняла, что вполне возможно я и могла забеременеть. Тест показал положительный результат. По примерным подсчетам срок был около семи недель. Сразу стало холодно и не по себе.
Борис принес мне кружку с какао. Сел рядом. Он ничего не говорил. Просто сидел рядом.
— У меня диплом. Экзамены. Понимаешь?
— И? — спокойно спросил папа.
— Мне сейчас не до ребенка. Тем более что это ребенок от Никиты.
— Скорее всего, от него. Я следил, чтоб у тебя не было таких проблем.
— Чего теперь делать?
— Ир, у тебя два варианта: рожать или на аборт.
— Я не готова ни к одному из этих вариантов.
— А к чему ты готова? Проблема просто так не решится.
— Знаю. Отложить ее можно? Хоть на какое-то время?
— Иришка, ты хочешь стать матерью? Тебе сейчас нужен этот ребенок? Ответь честно себе, а не мне.
— Я не хочу детей. Совсем не хочу.
— Тогда тебе надо сделать аборт.
— Как же я могла в такое влипнуть!
— Надо было предохраняться. О чем я тебе говорил несколько раз. И в следующий раз не позволяй мужчинам гнуть их линию.
— Не буду больше ни с кем общаться. На всю жизнь хватило. И спать ни с кем не буду. Я что-то сказала смешного?
— Слова не женщины, а обиженной девчонки. Собирайся, поедем решать твою проблему.
— Думаешь?
— Поехали, трусиха.
Аборт пришлось делать через неделю. И это меня сильно выбило из себя. Я не могла понять, почему меня это так взволновало. Но такая грусть накатила, что я не понимала, как еще сдерживала себя, чтоб не разреветься. Борис меня не утешал, но и не читал лекции. Из-за этого я ему была благодарна.
— Почему все так получилось? — спросила я, когда мы уже почти подъехали к квартире.
— Это всего лишь урок, — ответил Борис. — А как у любого урока есть своя оценка от кола до пятерки. Теперь ты знаешь, что твое здоровье только в твоих руках.
— Знаю, но легче от этого не стало.
— А стало бы легче бросить все и воспитывать этого ребенка?
