— Арин?
— Мне нужна твоя помощь. Ты же хорошо знаешь отца Руслана — поговори с ним, чтоб Руслан не торопился со свадьбой.
— Это еще зачем?
«Ну вот почему нельзя просто взять и сделать то, о чем тебя просят?» Арина нервничала — Горский, почувствовав подвох, напрягся.
— Саш, не нужна эта свадьба. Не спрашивай меня ни о чем — просто помоги. Не мне — дочери.
— Что значит «не спрашивай»? Арин, поясни. Во-первых, ты сама просила не вмешиваться в дела Лики. Во-вторых, она сама приняла решение выйти за него замуж. Что опять не так? Что тебя не устраивает?
— Ты же видел Лику… Саш, она плачет постоянно. Запирается у себя в комнате и плачет! Да не любит она Руслана! Она и себе, и парню жизнь сломает!
— Опять ты за свое? Да что за муха тебя укусила, а?
— Ты меня слышишь?
— Я слышу, а ты? Что за ахинею ты несешь? Чем тебе Руслан не угодил, не понимаю?!
Разговор глухого со слепым. Арина не может сказать ему всей правды, не может сказать про Власова, а Горский не слышит ее и радуется хорошей партии для дочери. А он ведь радуется! Конечно, они же с Арсеном уже все распланировали: дети поженятся — отцы породнятся, сольют свои строительные компании в одну и будут радостно пожинать плоды «семейного бизнеса». Руслану выделят кусок — Лика будет «обеспечена», и хватит с нее. На остальное плевать. Подумаешь, «плачет»! Это же «ахинея»! Главное, что Горский с Арсеном останутся довольны. Арина замолчала, начиная понимать, что приехала сюда зря.
— Ариш, успокойся, — вдруг теплая ладонь перехватила ее руку. — Ну что с тобой, а? Я слышал, что у невест перед свадьбой сносит крышу от волнения, но чтоб у их матерей… Ну не накручивай ты себя! Ну переволновалась девочка — ты себя вспомни! Поговори с ней, успокой, вместо того, чтоб раздувать трагедию на пустом месте… Ты же мать! А Руслан хороший парень, и, уверен, будет Лике прекрасным мужем. Я ее выбор полностью одобряю.
— Да услышь ты меня! Она не любит его!
— Ну с чего ты это взяла? Они два года вместе уже, и, зная характер своей дочери, уверяю тебя: Лика никогда не стала бы делать то, что ей не нравится.
— Горский, она любит другого человека.
Арина слишком поздно поняла, что проболталась. Горский тут же примолк и внимательный его взгляд устремился прямо на нее — Арина, чувствуя, как запылали щеки, невольно отвернулась.
— Саш, я хотела сказать…
— Ну и кого же она так любит, что замуж за нелюбимого собралась?
— Это неважно. Они поругались, и сейчас Лика совершает глупейшую ошибку…
— Арина, если ты пришла просить меня о помощи, то будь добра, не юли и объясни по-человечески, что случилось. Я все-таки отец и имею право знать. Кто он?
— Это неважно.
Горский молча требовал ответа. А что ему сказать? Он знает, что Власов нашел Лику, знает даже, что Максим был в их квартире, и еще совсем недавно Арина уверяла мужа, что Власов не причинит им зла, что ушел он сразу же, как только выяснился истинный виновник и его беды, и Карининой. Арина клялась и божилась, что больше Власов не объявлялся. Да Горский убьет ее, если узнает, что она позволила Лике общаться с этим парнем! Что ему теперь соврать?
— Арина?
Но Горский внимателен. Не кричит, не возмущается — он хочет участия в жизни дочери и искренне пытается понять суть происходящего. Может, даже пытается услышать ее.
— Арин, расскажи мне все. Я дочери не враг.
Они долго смотрели друг на друга. Арина не решалась сознаться — Горский терпеливо ждал. Наконец, Арина все же рискнула:
— Максим, — выдохнула она после долгой паузы и опустила глаза.
А в ответ тишина. Ветерок шелестит в кронах деревьев. Исподлобья глянув на мужа, Арина увидела, как недобрая морщинка пролегла на его переносице. Огонек, нехороший, злой, блеснул в его глазах — такой в последний раз видела она, когда умоляла отдать ей детей.
— Кто? — вкрадчиво переспросил он.
— Горский, держи себя в руках. Он нормальный парень.
— Ты мне клялась, что Власова рядом с вами нет!
— Саш, я тоже не в восторге, но Лика любит его…
— Ты дура?! — рявкнул Горский так, что Арина невольно вздрогнула, будто бы ее сейчас ударят; слова его били наотмашь, больно и обидно. — Кого она любит? Уголовника?! Арин, да ты…
— Уголовником его сделал ты, парень ни в чем виноват не был! — прошипела Арина, с трудом сдерживая обидные слезы.
— Какое это сейчас имеет значение?!
— Большое! Он хороший парень, и, да, так получилось, что Лика влюбилась!
— Арина, какое «влюбилась»?! Ты себя слышишь? Арина! Что ты несешь?! Ты вообще понимаешь, что сделала Карина?! Ты понимаешь, что Власов ненавидит всех нас: меня, тебя, Каринку?! Какая любовь?? К кому ты дочь толкаешь?!
— Не ори на меня! Речь не о нем сейчас. Свадьбу нужно отменить!
— Нет! Нет, Арина! Вот чего я точно делать не буду, так мешать этой свадьбе! И я очень рад, что моя дочь оказалась умнее своей матери!
— И тебе плевать, что она будет несчастна?
— А счастливой ты предлагаешь ей стать рядом с Власовым? Арин, что у тебя в голове творится?!
— Видимо, что-то не то творится, раз хватило глупости идти за помощью к тебе! — прошипела Арина. — Извини, что побеспокоила.
Резко развернувшись, Арина поспешила покинуть пространство, в одну минуту ставшее невыносимым. Его слова, злые, беспощадные, его крик будто вернули ее на двадцать лет назад, напомнив, что стоит перед ней все тот же человек, что выгонял ее на улицу и отнимал детей. Она — дура, а он — редкий умник, непримиримый, уверенный в своей правоте.
— Куда ты пошла? Мы не договорили!
— Да пошел ты! — обернулась Арина. — И еще… Только попробуй сунуться к Лике или Максу — я обещаю тебе, я сделаю все, чтобы Лика никогда тебя не простила!
Останавливать ее не стали. Без лишних вопросов открыли гараж. Вжимая газ до упора, Арина неслась по незнакомым улочкам, с трудом сдерживая слезы.
Дура! Прав он: дура! Только очень неумная женщина могла поехать к нему с подобной просьбой! Поверить, что другим он стал! Что осознал, как был неправ когда-то! Он все такой же — непробиваемый, упрямый, уверенный в своей исключительной правоте!
Арина не сдержалась, и слезы, которых, казалось, уже никогда больше не будет, побежали по щекам. Она же обещала себе, что Горский больше не заставит ее плакать. Она обещала себе, что никогда больше не позволит ему даже голос на нее поднять! И вот теперь летит, нарываясь на штрафы, и плачет, за пеленой обидных слез с трудом различая дорогу.
— Ну и черт с тобой! — выкрикнула Арина в пустоту салона. — Без тебя разберемся! Только попробуй теперь заикнуться про Лику! Папочка любящий нашелся… И правильно, что Лика тебя знать не желает!
Минут через сорок внедорожник остановился на стоянке у дома. Арина заглушила двигатель и долго еще сидела в машине, утирая слезы. Ликина машина стоит неподалеку — дочь дома, небось, опять свернулась калачиком и плачет, пока мать не видит… Нет, видеть Лику Арина сейчас не в силах — расплачется сама, как будто мало в их квартире одной страдающей. Да и проблема осталась нерешенной. И черт с ним, с Горским, но ломать Лике жизнь она не даст. Надо взять себя в руки и найти другой способ ее остановить. Может, с Русланом поговорить? Объяснить, попросить хотя бы не торопиться с этой чертовой свадьбой? Но Арина помнит тот вечер в ресторане — в отличие от ее дочери, глаза у парня светились счастьем. Нет. Не услышит он ее. И родители его не услышат — помнит Арина, как радовались они новости, как счастья им желали, не желая в упор видеть Ликины слезы…
Посидев еще минут пятнадцать в машине, успокоившись, все взвесив, Арина вдруг завела двигатель, и машина уже неторопливо, осторожно выехала со стоянки. Остался один человек, который мог бы ей помочь. Не факт, конечно, что он согласится, но попытаться стоит — хуже, чем есть, вряд ли уже будет.
Глава 20
