Чужая жена - Каролина Дэй

Сгорела или всего лишь опалила свои нежные крылышки Жасмин рядом с ним? Как она смотрит ему в глаза, скрывая свою любовь ко мне? Как она целует его, зная, что это не мои губы?

Ревность ядом проникает в кровь, отравляет, но я не имею права потребовать противоядие. Ибо противоядие — это исчезновение Орлова из жизни Жасмин. За Беллу не беспокоюсь, наши семьи окажут ей невообразимую поддержку, о которой можно только мечтать.

Где-то в середине ужина понимаю, что мне нужно на воздух. Слишком душно за столом, душно от своих мыслей. Мне ни к чему знать прогнозы на нефть и золото, не актуально и цена на газ, а вот вопрос о Жасмин так и вертится на кончике языка. Приходится осаживать себя, одергивать.

— Прохладно становится, но дышится легко, — раздается рядом глухой голос Максима, когда я опираюсь о перила на террасе. — Куришь? — показывает пачку сигарет, отрицательно качаю головой. Он выбивает одну сигарету и прикуривает. Никотиновый дым проникает не только в его легкие, но и в мои.

Стоять рядом с Орловым и молчать — странно, непривычно и неловко. Я смотрю перед собой, тру костяшки пальцев. Хочется схватить его за грудки, встряхнуть и выпытать все, что касается Жасмин. Но не могу. Это будет выглядеть странно. Я все еще играю роль человека, которому когда-то помогли основать свою клинику, а Орлов продолжает быть мужем моей женщины. Моей Жасмин.

Почему она не отвечает на звонки? Почему не пишет? Почему ее сторис не обновляется? Где она? Что с ней? Эти вопросы крутятся в голове раз за разом, а источник ответов стоит рядом со мной. Может, действительно спросить?

— Как продвигаются дела в клинике? — отвлекает меня Орлов.

— Хорошо. Операции распланированы на несколько месяцев вперед.

— Я давно говорил, что вклады в красоту всегда выигрышны, а профессионалы ценятся очень хорошо. Толкового врача еще нужно найти, особенно с умелыми руками.

— Надеюсь, это комплимент, — хмыкаю в ответ.

— Не сомневайся. Женщины всегда хотят выглядеть идеально, постоянно что-то улучшают в себе.

— Вашей жене это без надобности, она от природы красива.

— Да, Жасмин у меня красавица. — Он затягивается и медленно выпускает дым сквозь зубы. — Очень красивая и манящая. Вот ты, — резко переводит на меня взгляд, — хотел бы ее трахнуть?

Несколько секунд смотрю на Орлова в упор, чувствуя, как по спине течет холодный пот ручьем. Хотел, хочу и буду хотеть ее. Я трахал ее. То жестко, то нежно. До пронзительных криков, до стонов, исходящих из ее полных губ. Мы сходили с ума вдвоем, утопая друг в друге, когда я входил в нее и каждый раз удивлялся тому, какая она влажная и узкая. Но это мои мысли, а Орлову не обязательно об этом знать.

Я не сразу нахожусь с ответом, да если бы и нашелся, не смог бы ответить, в горле сухо от воспоминаний наших встреч.

— Конечно, нет, — Орлов отвечает за меня, хмыкает. — У тебя красивая молодая жена, уверен, дает жаришку в постели. Они все сводят нас, мужиков, с ума. Крутят нами, а мы и рады им подчиняться. Добровольно сдаемся им на милость. — Он тяжело вздыхает, докуривает сигарету до фильтра, тушит ее о перила и выкидывает. — Тяжелая сейчас у нас пора.

— В плане чего? — тихо спрашиваю, сжимая кулак в кармане пиджака.

— В плане личной жизни. У Жасмин умерла мать, ей сейчас ни до чего, — смотрит на меня сквозь ресницы.

— Примите соболезнования. Терять близких больно, — слишком формально звучат мои слова, когда на самом деле мне хочется сорваться с места, сесть в машину и ехать на другой конец города, чтобы схватить в охапку Жасмин. Чтобы дать ей понять: она не одна, я с ней, я рядом, я всегда буду рядом.

— Похороны послезавтра. Если будет время, приезжай.

— Я обязательно с Беллой приеду вас поддержать в такую скорбную минуту, — отвечаю не задумываясь.

— Документы для отца на столе.

Максим оставляет меня одного. Жадно хватаю ртом воздух, закрыв глаза.

Моя ж ты сладкая девочка, как же тебе сейчас одиноко и больно. Милая, если бы я мог, был бы сейчас рядом, держал тебя за руку, ловил губами каждую твою слезинку.

Если бы я только мог сейчас быть рядом с тобой…