я не рассчитывала даже на это. Сидеть на кухне вместе с Терренсом Хардингом было непривычно и… странно. Однако, сидеть на кухне вместе с ним и с его братом одновременно было странно вдвойне. Но мне понравилось. Я поняла это не сразу. Лишь, когда в очередной раз до слез рассмеялась от шутки Оливера. А затем после ― когда рассмеялась от шутки Терренса. И смеялась, пока не выбилась из сил.
– Терренсу было шесть, а мне восемь, когда мы с родителями поехали в Эдинбург, и они решили сводить нас в ботанический сад. Он тогда здорово увлекался лягушками и всякими земноводными. ― Заметил Оливер, кивая на брата. ― И вот в одном пруду его заинтересовали кувшинки. Ты ведь знаешь, как лягушки прыгают с одной на другую? Так забавно, отставляя назад задние лапки. ― Я кивнула. ― Так вот Терренс тоже это знал. Более того ― решил попробовать.
– Нет! ― Открыв рот, расширила глаза я.
– Да! ― Смеясь, продолжал Оливер. ― В общем, кувшинки не выдержали его веса. Он весь вымок. А мама с папой ещё долго пытались объяснить администрации, почему в одной из их кувшинок теперь зияет огромная дыра, по форме напоминающая ребёнка.
– Я не верю, что ты это сделал! ― Посмотрела я на Терренса, и он усмехнулся.
– Оливер любит портить мою репутацию перед прекрасными дамами.
– Я не считаю, что это как―то портит твою репутацию. Ты был ребенком. И это забавно. ― Улыбнулась я.
И, глотнув кофе, Оливер кивнул.
– Полностью согласен. И знаешь, ― шепнул он, чуть придвигаясь, ― у меня полно таких историй.
– И все они обо мне.
Оливер вновь усмехнулся.
– Я же не виноват, что ты постоянно делал забавные вещи.
– А ты смотрел, как я их делаю, и ничего с этим не делал.
– И пропустить веселье? ― Усмехнулся Оливер. Терренс качнул головой, а я улыбнулась.
– Мы с сестрой тоже часто подтрунивали друг над другом. Только это занятие больше любила я, чем она. Хотя Кэрри старше.
– Бедная Кэрри. ― Усмехнулся Терренс. ― Зная твой характер, представляю, как нелегко ей пришлось.
– Эй! ― Возмутилась я, но затем рассмеялась вместе со всеми.
– Ладно, теперь мне и правда пора. ― Оливер взглянул на наручные часы, и я сделала то же. Почти одиннадцать. Я и забыла, что уже так поздно. ― Спасибо за ужин. ― Посмотрел он на Терренса, а затем перевел взгляд на меня. ― И за общество. Было очень приятно с тобой познакомиться.
– И мне. ― На этот раз я широко улыбнулась. И была максимально искренна.
Общество Оливера действительно оказалось на удивление приятным. И что ещё удивительнее ― мне было легко. Не только с Оливером, но и с Терренсом. С ними обоими.
Совсем у меня с головой плохо, да?
Я спрыгнула со стула, чтобы проводить Оливера до двери.
– Увидимся. ― Сказал он, а затем внезапно притянул меня к себе и крепко обнял.
От неожиданности я хихикнула и поймала себя на мысли, что, скорее всего, испытаю неловкость. Но ошиблась. В медвежьих объятиях Оливера я расслабилась уже через секунду. А, когда он приподнял меня, взвизгнула и рассмеялась сильнее.
– Оливер, опусти меня! Я тяжелая!
– Ты? Да мой пёс весит больше. ― Усмехнулся он, но на пол меня всё―таки поставил.
– Твой пёс ― рекордсмен?
– Нет, но боюсь, он к этому стремится. ― Вновь усмехнулся Оливер, и я не смогла сдержать улыбки. ― Береги моего братишку, карамелька. ― Шепнул он и прежде, чем я отреагировала, спросил. ― Ты ведь не против, если я буду так тебя называть?
Это было странно. Очень странно. Учитывая, что мы с Терренсом не были близки в том понимании, в котором подумал Оливер. И близки становиться не собирались. Но Оливер понравился мне, как друг и человек, поэтому я кивнула.
– Конечно.
– Я позвоню. ― Они с Терренсом сцепили руки, а затем приобнялись, похлопав друг друга по спине.
И вот мы остались наедине. Веселые, расслабленные и сытые. И я понятия не имела, что говорить и делать дальше. А больше ― что делать. Ну не оставаться же у него ночевать, в самом деле…
– Чего―нибудь хочешь?
– Эмм… нет. ― Ощутив легкую дрожь по рукам, я растерла их. Пиджак я сняла ещё в середине ужина, оставшись в белом шелковом топе на тоненьких бретелях. И теперь об этом сожалела. ― Всё нормально.
Терренс кивнул, а затем прошел обратно в кухню. Я услышала, как включилась вода и загремела посуда. Но так и осталась стоять в коридоре, пытаясь придумать, куда себя деть.
– Если хочешь, можем глянуть какой―нибудь фильм. ― Услышала я его голос, и тут же в голове пронеслись слова Кэрри: «Если ты никак не можешь понять, что чувствуешь к Терренсу, проведи с ним вечер. Сходите в кино или на ужин. Развлекитесь. Пообщайтесь на совершенно отвлеченные темы. И, если в конце вечера тебе захочется его поцеловать ― значит всё по―настоящему. И либо ты делаешь шаг вперед…». Так, достаточно.
Только этого мне сейчас не хватало.
– Вообще―то, я бы отдохнула. Глаза слипаются.
И это было полнейшим враньем. Я не хотела спать. Но ещё больше не хотела оставаться с Терренсом наедине, в обстановке, в которой, возможно, в конечном итоге перестану себя контролировать. Так что легче было соврать, чем испытывать судьбу.
Терренс не ответил. Точнее, сделал это не сразу. Он закончил с посудой, и только потом вышел.
– Уверена?
Нет.
– Да. На работе был трудный день.
Мой голос понизился до шепота, потому что Терренс подошел ко мне практически вплотную. Я ощутила запах его парфюма ― насыщенный, головокружительный. И мне это понравилось. Он подействовал на меня слишком сильно. И это мне не понравилось.
– Могу предложить вариант, как расслабиться.
Моё тело отреагировало на его слова моментально. По низу разлилось приятное тепло, и я почувствовала предательскую пульсацию, которую ― как и ожидала ― не смогла контролировать.
– Терренс…
– Да, Саманта?
Блин. И почему моё имя из его уст звучит настолько сексуально?
Ещё шаг ко мне, и я забыла, что должна дышать.
– Я… должна идти…
– Куда?
Каким бы неправильным не казался мне этот вопрос, он был настолько логичен, что я даже не знала, какой ответ с моей стороны будет хоть немного благоразумным.
Терренс сделал шаг, и я поняла, что, отступив, ожидаемо уперлась в стену. Бежать было некуда ― причем совсем. Да и отчего―то я сомневалась, что это поможет.
– Терренс…
– Да, Саманта?
Ну вот, опять. Хардинг уперся ладонью в стену у моего лица, и наши глаза встретились. Это была только моя ошибка, и я об этом знала.
– Мне действительно пора. ― Прошептала, понимая, что ещё немного,
