такси, а личный водитель нужен.
– Да что ты говоришь? А я тебе о чем твержу!
– Шибуев, слушай, ты что, хочешь, чтобы я сидела дома, как репка в огороде? Обрастая корнями? Не дождешься!
– Света, у нас беременность почти восемь месяцев, на меня родители косятся, в своем ли я уме? Особенно когда мы приезжаем к матери в женскую консультацию. А ты разъезжаешь по городу как ни в чем ни бывало!
– Ну и что? Я себя прекрасно чувствую. Мне прогулки и поездки полезны. И потом, мне не трудно. Да я вообще за рулем отдыхаю!
– Отдыхаешь?! Вот и как с тобой говорить? До чего же ты упрямая!
– Не нравлюсь, разводись.
– И разведусь!
Я еду за рулем большого просторного джипа и улыбаюсь. Эти перепалки у нас с Андреем уже вошли в привычку. Его много чего пугает, буквально каждый мой шаг, сделанный самостоятельно, вот и сейчас он сидит рядом, нахохлившись, и хмуро смотрит перед собой на дорогу, а я смеюсь.
– Ну, не дуйся, Шибуев. Ты же без меня не сможешь! Я же твой Сахарок. Разве может такой сластена, как ты, взять и отказаться от сладкого?
Он удивляется искренне.
– Кто тебе такое сказал? Что не смогу?
– Так ты сам и сказал, – взглядываю на него со смехом. – Или ты, выходит, врал?
Долго обижаться Шибуев не умеет и тяжело вздыхает.
– Нет, не врал. Но мне надо голову оторвать за то, что я тебе так много всего позволяю.
С некоторого времени Андрей чувствует себя главой семьи и не дает это право никому оспорить, да я и не против. Оказалось, что это приятно, когда о тебе заботятся.
– Много? Разве?
– Ладно, я тебе всё, всё позволяю, Светка. Довольна?
Я останавливаю автомобиль у тротуара перед детским садом, глушу двигатель и поворачиваюсь к Шибуеву. Ух, какие черные глаза! Так бы в них и утонула!
Протянув руку, глажу мужа по волосам. Андрей и так не маленький, а в пуховике с меховым воротником кажется важным и внушительным.
Он тут же тянется ко мне, и наши губы встречаются в нежном, коротком поцелуе.
– Свет, я переживаю. Тебе рожать скоро, а ты в детском доме пропадаешь, носишься на автомобиле по городу. Давай ты с сегодняшнего дня просто побудешь дома? Ну пойми, мне так будет спокойнее.
– Андрей, да я ведь заезжаю всего-то на час, не больше. И не каждый день. Ты же знаешь, ну не могу я совсем их не навещать. Привыкли они ко мне, ждут. Вот как твои больные. Скольких из них ты помнишь?
– Многих.
– Вот и я многих. Мне это необходимо, понимаешь? Обещаю все остальное время лежать и капризничать. Это не хочу, вот это хочу! Договорились?
– Ох, Сахарок, вьешь ты из меня веревки. Лучше бы капризничала.
Андрей вздыхает, открывает переднюю дверь и выходит из автомобиля, оставляя меня ждать его возвращения с Андрюшкой.
На улице декабрь, идет легкий снег, и дети гуляют на детской площадке. Я с легкостью нахожу среди них сына. Открыв окно, машу ему рукой. Наш мальчик в садике уже вторую неделю и, похоже, ему здесь нравится.
Он замечает нас и смотрит с вопросом на воспитателя. Бежит к Андрею, когда тот подходит ближе. Шибуев садится перед малышом на корточки и стряхивает с его капюшона снег. Что-то мягко говорит, с улыбкой на лице, а я ничего не могу с собой поделать – засматриваюсь на своих мужчин.
– Света, есть новость. У нашего сына будет новогодний утренник. Нам срочно нужен костюм!
– Привет, мое солнышко, – до Андрюшки мне не дотянуться, но я могу погладить его по щеке. – И какой же костюм нам нужен?
– Мама, я буду Серым волком! Настоящим разбойником! И буду пугать фей на поляне Сказок!
– Ты? – я удивляюсь, не сдержав смешок. – Да ну!
– Да, я умею рычать. Смотри! Р-р-р-р….
Андрей пристегивает Андрюшку к креслу, советует ему поймать самую красивую фею и спрятаться с ней под елку.
– Зачем? – изумленно спрашивает малыш, а я качаю головой. Шибуев неисправим!
– Как зачем, сын? Девчонки любят разбойников. Что это за волк, у которого нет своей феи? Его же любой заяц засмеет!
Не знаю, как Андрею это удается, возможно, всему причиной его шальная улыбка – совершенно особенная, но Андрюшка с каждым днем тянется к нему все сильнее. А может, что-то чувствует своим детским сердцем. Что ему рады и любят.
Мне кажется, будь я одна, я бы не смогла так быстро раскрыть малыша, раскуклить из его кокона, а Шибуеву это удалось. За четыре месяца наш мальчик изменился, словно вновь вернулся в ту жизнь, из которой его однажды вырвала беда, и стал собой. Мне так радостно видеть его таким – еще тихим, но уже живым и любопытным.
Никогда не устану за это говорить Андрею спасибо. И его близким тоже. Малыш для всех нас стал родным.
А пока я еще за рулем, мы едем в торговый центр за продуктами и новогодним костюмом. Андрей помогает мне выбраться из машины и все время держит за руку. Пусть я перестала носить каблуки, но стала большой и неповоротливой, и как никогда нуждаюсь в точке опоры.
А еще в подобных местах, где много витрин и зеркал, не могу смотреть без смеха на то, каким колобком выгляжу рядом со стройным, широкоплечим мужем.
– Света, ты хорошо себя чувствуешь? Спина не болит? Есть не хочешь? Давай-ка мы сами сходим за продуктами, а ты посиди вот здесь, отдохни. Что тебе купить?
– Ох, двойной эспрессо, пожалуйста. Как можно крепче! Умираю!
– Ха-ха. Смешно. Помечтай, голубоглазая! – улыбается Андрей, целуя меня в щеку.
И вот так каждый день. Теперь мне кофе можно только нюхать, ну или глотнуть иногда тайком из чашки мужа, пока тот не видит.
Мы купили самый лучший костюм волка, мужчины ушли за продуктами в маркет, и я сажусь на одну из лавочек у фонтана, где сидят влюбленные парочки и мамочки с детьми, рассмотреть обновку. Какой Андрюшка будет в ней смешной возле елки, нужно обязательно пригласить на утренник наших родителей и запечатлеть всех на память. Мальчику нравится, что у него теперь такая большая семья.
Я не тороплю своих мужчин. Какое-то время сижу, потом встаю. Последнее время мне все труднее найти спокойное положение. Не знаю и сама, чего хочу: не то лежать, не то стоять.
Сейчас у моих не родившихся девчонок время прогулки, и я ощущаю, как крохотные ножки топчут изнутри мой живот, не давая маме усидеть. Заставляя и меня пройтись вокруг фонтана…
