Галина подмигнула, ткнула собеседника локтем в бок и захохотала так, что на нее неодобрительно оглянулись некоторые пассажиры. Герман Иванович съежился, а невоспитанной Галине хоть бы хны.
– Найдешь себе бабульку подходящую, лет на десять-пятнадцать моложе. А то куда тебе с девчонкой-то? Да и Левка вон Лизаветин слюни пускает, так и ходит вокруг девчонки-то твоей, так и ходит…
Герман Иванович, остро сожалея о том, что согласился на уговоры соседки и решился на эту сомнительную со всех сторон авантюру, потупил глаза и покрепче прижал к себе тяжелый портфель.
– Ладно, не сопрут твое сокровище, Иваныч! – У Галины было отличное настроение, и она склонна была поболтать. – Ты за меня держись! Я там не последний человек. Давеча, слышь, консул ихний приезжал – такой смешной мужик. Пиджак помятый, брюки мешком сидят, по-русски говорит – ухихикаешься. Вежливо так, со всякими словами непонятными. Кстати, говорят, он вообще из хохлов, фамилия у него, не поверишь, – Степанчук. А зовут Джон. Короче, полный песец! Джон этот ко мне, значит, подошел, спросил, как зовут, и говорит – мол, вы, миссис Харитонова, напоминаете мне мою маму, которая тоже работала в свое время в клининговой фирме. И растила, говорит, меня без отца. Мишку мне подарил плюшевого, страшненького такого – вот дурак, на х… мне его мишка, я что – дите малое?
Измученный Герман Иванович поднял на соседку укоризненный взгляд и собрался было что-то сказать, но тут Галина заорала, что они приехали, подхватила его за локоть и вытолкала из трамвая.
Когда они подошли к новенькому дому, сплошь забранному в темно-синее стекло, Герман Иванович, робея, прочел таблички у входа: «Консульство США. Американская библиотека. Центр российско-американской дружбы», а Галина вдруг посерьезнела и дернула спутника за рукав:
– Ты только, знаешь что, Иваныч… Ты там поаккуратнее, вот что.
– В каком смысле?! – притормозив, изумился Герман Иванович.
– В смысле поведения приличного, – серьезно пояснила Галина, внимательно пристраивая в урну окурок. – У нас тут строго: не выражаться, громко не разговаривать, не курить и все такое прочее. Сам понимаешь – режимный объект. Люди все приличные. Смотри – я за тебя отвечаю. Понял?
И втащила онемевшего от возмущения Германа Ивановича внутрь.
За дверью с непонятной надписью «Internet Library» Германа Ивановича и Галину встретил полный краснощекий молодой человек в джинсах, полосатой рубашке и красном трикотажном жилете, поздоровался с легким акцентом.
– Вот, Билли, я тебе Германа Ивановича привела, как договаривались, – улыбнулась ему в ответ Галина и светским тоном добавила, выпихнув вперед соседа: – Вот он самый и есть – мистер Мокроносов. Мо-кро-но-сов. Йес?
Молодой человек, улыбаясь, распахнул перед Германом Ивановичем дверь, и Мокроносов с удивлением увидел картину: за десятком компьютерных столиков сидели дедушки и бабушки. На Германа Ивановича они оглянулись, улыбнулись мимоходом и опять приникли к экранам. Кто-то стучал по клавишам, кто-то водил мышкой по столу, а между столами ходили девушка и молодой человек в таких же, как у Билла, красных жилетках. Они наклонялись к тем, кто поднимал руку, что-то объясняли, все время улыбаясь.
Девушка подошла к Герману Ивановичу и улыбнулась ему лично. Чего это они тут все улыбаются, удивился с непривычки Герман Иванович.
– Мы очень рады, что вы решили присоединиться к нам, Герман Иванович!
Поскольку с произнесением отчества девушка затруднилась, галантный Мокроносов, слегка покраснев, немедленно пришел ей на помощь:
– Можно просто Герман!
Девушка опять улыбнулась, став еще красивее, и продолжила:
– О’кей, мы тут все называем друг друга по именам. Только, к сожалению, у нас нет свободного компьютера, мы набрали группу еще неделю назад…
– У меня свой! – Герман Иванович гордо водрузил на свободный стол портфель, который трепетно оберегал всю дорогу, и добавил, смутившись: – Только я его включать не умею.
– О’кей, это не проблема, – обрадовалась девушка так, как будто он сообщил ей, что она выиграла в лотерею. – Оу, у вас отличный компьютер! И через десять занятий вы научитесь им свободно пользоваться и работать в Интернете. Давайте я вам покажу, как включать ваш компьютер. Мышка у вас есть?
– И мышка, и коврик, – отрапортовал Герман Иванович, то есть отныне просто Герман, гордясь тем, что они с этой американской девушкой сразу заговорили на одном языке «продвинутых пользователей» – во всяком случае, сын, уезжая, именно такую программу-минимум ему озвучил. А Мокроносов-старший всегда старался не ударить перед сыном в грязь лицом.
* * *
Вечер наступил как-то слишком быстро, он был решителен и напорист, а день – робок и уступчив. Ба, переделав немногочисленные домашние дела, опять уселась в свое любимое кресло на капитанском мостике, то бишь у окна, и наблюдала за тем, как наступают сумерки, зажигаются огни в доме напротив и фонари перед домом, спешат по делам люди. Но все же второе важное событие сегодняшнего дня, начавшегося с загадочного ухода Германа Ивановича и Галины, она пропустила. А все потому, что витрины расположенного напротив магазина ее совершенно не интересовали, их оформление она давно изучила наизусть. Но если бы ей все же взбрело в голову рассмотреть их повнимательнее, то она, вполне возможно, увидела бы за ярко освещенным окном отдела бытовой химии своего драгоценного внука. А может, и не увидела бы: далековато, да и зрение уже не то, что в молодости, к тому же Левушка, протиснувшийся в узкую щель между стеклом и стеллажом со стиральными порошками, забился в самый угол и стоял неподвижно, как манекен, чтобы его не обнаружила толстая вредная продавщица.
Порошки обещали отстирать все на свете, отмыть добела всех черных кобелей и вывести на чистую воду пятна самого невиданного происхождения, вроде свекольного сока пополам с чернилами, хотя данная смесь водится только в телерекламе. В качестве бонуса гарантировался запах альпийских лугов – очевидно, потому, что в этих самых Альпах мало кто бывал и, стало быть, мало кто мог проверить, не надули ли его производители с обещанным запахом. Уже с час Левушка маялся между стеклом и полками, изнывал от скуки, читая надписи на коробках. Теперь он вполне мог бы работать промоутером – или как там зовут тех бездельников, которые пугают зазевавшихся покупателей оглушительными криками, призывая их на халяву нюхать, откусывать и намазывать всякую дрянь.
