нанежившись в объятиях отца, замечает во дворе через окно нашего пса Пушка и тут же выворачивается из его рук и выбегает с гоготом во двор.
– Ее бы к логопеду записать, – вздыхаю, поглаживая живот.
На сносях я уже девять месяцев, так что со дня на день ожидаются роды. Жду не дождусь уже этого момента – соскучилась по младенчику, все же Дина растет, больше внимания уделяет любимому папе.
– Привезем к нам, – упрямо качает головой Галаев, на что я лишь закатываю глаза, хотя в душе ни капли не удивлена.
Он безбожно балует нашу дочь, казалось, компенсируя все то время, что не мог проводить с ней, пока она была в моей утробе.
– Ты слишком балуешь ее, она уже села тебе на шею, – поджимаю губы, надо же быть кому-то в нашей семье плохим копом.
– Шея вроде крепкая, – с притворным недоумением трогает заднюю часть под волосами и улыбается. – На всех хватит. И на нашего второго тоже.
Подходит ближе и поглаживает меня по животу, встает на колени и, приподняв мою кофту, целует, прислоняется ухом и прислушивается к чему–то. Меня же переполняет нежность и любовь. Кто же знал, что именно Фарид Галаев станет таким прекрасным любящим отцом. Тем более для девочки. Уж точно не я. Но каждый день благодарна высшим силам и небесам, что когда–то столкнули меня с ним в тот корпоративный вечер. Оказалось, что это была шутка моей подружки из бухгалтерии, довольно жестокая, надо сказать, ее раздражала моя невинность и статус недотроги, вот она и решила проверить, какова я под действием той гадости, что она мне подмешала. Как–то после родов я появилась в офисе уже в статусе официальный жены Галаева. Помню, как она смотрела на меня в шоке и открывала рот. Даже подошла и долго извинялась, просила ее простить, но… Общение я прекратила, мне и семьи было достаточно. Вот кто–кто, а родные и близкие никогда не предадут.
* * *
Десять лет спустя
Солнечные лучи бьют мне прямо в лицо, но я продолжаю щуриться и счастливо улыбаться, глядя на то, как девочки запускают воздушного змея. Заразительно смеются, вызывая на моем лице блаженную улыбку.
– Воды? – свет вдруг перекрывает исполинская фигура Фарида, который затем присаживается рядом со мной на покрывало и подает мне стакан.
– Тебя долго не было, – возмущенно произношу и приваливаюсь на его грудь.
Сильные мужские руки притягивают мое тело ближе к себе, оглаживают мой уже довольно внушительный живот.
– В этот раз точно будет мальчик, – убеждаю мужа, на что он только усмехается и качает головой.
– Девочка, точно тебе говорю. Ты снова налегала на соленые огурцы, – у него дергается уголок губы, вид донельзя довольный.
– И что? Разве это говорит, что будет сын? – пожимаю плечами, не отрывая взгляда от нашего пса, который не отстает от двух наших девочек.
В прошлый раз после рождения Дины я родила снова через три года, и опять дочку. Фарид был рад, но я вознамерилась все же подарить ему сына, мальчика–наследника, вот только долгое время врачи запрещали мне беременеть, а Галаев и вовсе следил за предписанием доктора похлеще меня, так что, как только консилиум, который собрал муж, посчитал, что более моему здоровью ничего не угрожает, мне, наконец, удалось убедить Фарида снова зачать ребенка. Вот только пол мы решили не узнавать. Ну как, мы, скорее, я.
– Надеюсь, девчонка будет, – с удовольствием произносит мужчина, вызывая у меня удивление.
– Почему? – все не устаю поражаться иногда его словам.
– Девочки – это здорово, – отвечает уже более серьезно. – Разве сын будет бежать ко мне в объятия каждый раз, когда я прихожу с работы? Будет ластиться и почитать меня за божество?
Смеюсь, раскусив его.
– Ты просто хочешь властвовать, – толкаю его плечом, он же на это целует меня в висок, опаляя дыханием и без того разгоряченную от летней жары кожу. – Признайся.
– Признаюсь, любимая, признаюсь, – отвечает он рассеянно, а сам вдыхает аромат моих волос.
Это стало его фетишем. Мой запах. Не знала, что он настолько падок на него, вот только иногда это приносило мне неудобства. В первый раз, когда у меня исчез флакон любимых духов, я списала это на свою безалаберность, подумала, что где–то посеяла, этакая клуша. Второй раз погрешила на воровство кого–то из персонала и даже проверила по камерам, но все оказалось гораздо прозаичнее. Как только я покупала новый флакон, он благополучно оказывался в мусорном ведре с подачи самого Галаева. Помню, как приперла его к стенке, так что он вынужден был признаться, что ему не нравятся на мне посторонние запахи. Я тогда лишь посмеялась и просто перестала ими пользоваться. Кто бы знал, что это лишь начало. За десять лет совместной жизни все дошло до того, что теперь я пользуюсь исключительно хозяйственным мылом и натуральным шампунем. Нет, признаю, это пошло на пользу и моей коже, и волосам, но иногда меня одолевали сомнения, не слишком ли много я ему позволяю.
– Люблю тебя, – говорит он вдруг мне на ухо хриплым тоном, и я млею.
Нет, не слишком. Эти слова и его бережное отношение, которое ни разу не разочаровывало меня, стоят всех его незначительных просьб.
– Ой, – вдруг вырывается у меня, а затем я смотрю между ног.
– Что случилось? – тут же напряженным тоном спрашивает Фарид.
– Я рожаю, – в панике говорю ему, уже подзабыв за эти годы, что там следует делать дальше.
– Так, детей отвезет Тимур домой, мы с тобой в роддом, – тут же берет все в свои руки муж, и я выдыхаю с облегчением, зная, что если он за что-то взялся, все будет хорошо.
Так, в назначенный срок на свет появился Самир Фаридович Галаев, наш третий ребенок и первый сын, наследник фамилии Галаевых, новый продолжатель рода.
