своего мужчину так, чтобы он, закрыв глаза, больше никогда не думал о другой женщине. Я хочу, чтобы именно мое лицо он вспоминал, просыпаясь утром; я хочу, чтобы именно меня он искал, когда ходил по барам.
Если бы он ходил в бары…
— Ты такой большой, — говорю я ему, возбуждая. — Тебе нравится, что я узкая?
— Да.
Он едва может вымолвить это слово.
Я думаю, что это сила.
Это сила киски.
То, о чем шепчутся женщины, и у меня она есть.
Это потрясающее ощущение, держать все под контролем — самый сильный афродизиак.
Внутри себя я чувствую первое покалывание, первый намек на оргазм, который, я знаю, будет невероятным.
Я снова наклоняюсь, чтобы прошептать ему на ухо.
— Я собираюсь кончить.
— Кончи для меня, детка. — Он толкается сильнее, хотя в этом нет необходимости; я собираюсь кончить сильно, несмотря ни на что, никаких толчков не нужно. Его член делает свое дело.
Прижимаюсь губами к его шее, чувствую пульс и жар его кожи.
Парень трахает меня и трахает, пока я не могу больше сдерживать свой громкий, протяжный стон.
— О, боже… о Даллас… черт…
— Отпусти это, детка.
Он называет меня «деткой» во второй раз, и я упиваюсь этими фальшивыми словами, которые, как я знаю, не будут правдой утром, но почему-то так хорошо звучат для меня в этот момент.
Завтра, когда проснемся, мы вернемся к реальности, и разве это не будет позором?
Даллас
«Парень был бы кстати, но я уже состою в серьезных отношениях со своей правой рукой».
— Кайл, повар
Я не в своей постели.
Здесь чертовски темно, и я шарю рукой, соприкасаясь с теплым телом, которое исследую ладонью.
Поднимаю запястье, чтобы проверить время, морщась от яркого света, ослепляющего меня, и вижу, что сейчас три часа ночи.
Слишком рано, чтобы вставать и быть продуктивным или идти на пробежку.
Мой член покалывает.
Надо пописать.
Осторожно встаю с кровати, стараясь не издать ни звука, на ощупь пробираюсь за дверь, в маленькую гостиную, мимо кухни в ванную, которая могла бы быть и поближе к спальне — кто, блядь, составлял план этой квартиры?
Как ни странно, когда скольжу обратно в ее кровать, то не отстраняюсь на край матраса, как можно дальше от нее, чтобы заснуть, но сохранять дистанцию, как делал в прошлом с девушками, с которыми у меня были отношения на одну ночь.
Я не только не избегаю ее на кровати, но и обнаруживаю, что перекатываюсь к ее спящей фигуре — и не думайте, что я гребаный урод за то, что делаю это…
Смотрю, как Райан спит, всего несколько мгновений.
Ее рука подложена под подбородок, лунный свет, проникающий в окно, дает мне ясный обзор.
Протягиваю руку, чтобы погладить ее волосы; кончиками пальцев я чувствую, какие они гладкие, они протекают сквозь мои руки, как песок. Кожа Райан тоже очень гладкая, как стекло, когда я медленно провожу пальцем по переносице до кончика носа.
Она такая красивая, что мое сердце учащенно бьется.
Райан двигается, виляет попкой, ее рука тянется назад и ложится на мое бедро. Она похлопывает меня несколько раз, прежде чем снова переместиться, на этот раз спиной ко мне.
Ну, черт.
Это отстой. И что теперь?
Спи, Даллас. Спи.
Я не могу.
Ты должен — у тебя был долгий гребаный день.
Но…
Я вижу ее глаза, смотрящие на меня, когда она сосет мой член, слышу звук, который она издала, когда он оказался в ее горле. То, как она не отступила, когда я сказал, что собираюсь кончить, проглотила мою сперму, как чемпион, вместо того, чтобы подрочить мне, чтобы закончить.
Ее рот вокруг моего члена.
Сосет.
Давиться.
Есть ли более сексуальное зрелище? Если и есть, то я его не видел.
Я проверяю часы и стону, когда вижу, что прошло всего двадцать минут.
Перекатившись на спину, закрываю глаза рукой.
Не найдя удобного места на подушке, придвигаю голову на несколько сантиметров к ней. Я прижимаюсь своим телом к ее телу, так что мы превращаемся в правильный набор ложек, которые плотно и идеально прилегают друг к другу.
Ее волосы щекочут мне нос.
Мой нос находит ее шею и нюхает, губы целуют ее пульс.
Райан вздрагивает.
Я пользуюсь возможностью, чтобы провести рукой по ее талии, по животу, растопырив пальцы веером.
Утыкаюсь носом ей в шею; она крепко спит.
Мягко.
Тепло.
Приятно.
Я ничего не могу поделать с тем, что эта поза заставляет мой член напрягаться, так же, как и с тем, что я бодрствую больше, чем хотел бы в этот час ночи, но, с другой стороны, мне приятно просто…
Обнимать ее, я думаю.
Никогда не делал этого ни с кем раньше.
Райан покачивает попкой, ее круглые ягодицы обхватывают мой член.
Она надела нижнее белье и майку, но так и не надела пижаму, хотя жаловалась, что ей холодно, когда мы, наконец, решили, что пора спать. Ее штаны все еще лежат в куче в гостиной, где мы их оставили.
Мои тоже.
Я не беспокоился об одежде.
Включая боксеры.
Не потому, что думал, что мы снова займемся сексом, а потому, что мне было лень и мне все равно, что на мне надето или не надето в постели.
Райан стонет, снова извивается так, что я думаю, что она, возможно, проснулась. Рукой тянется назад, чтобы обхватить мой затылок, не оставляя мне никаких сомнений — она определенно проснулась.
Я позволяю своей руке скользнуть к ее груди, играю с ее соском, пока он не твердеет, медленно провожу ладонью по нему снова и снова.
Целую ее шею, пока ласкаю, прислушиваясь, не застонет ли она снова.
— М-м-м…
И вот оно…
Скольжу рукой от ее сисек к животу, по нижней части живота, пальцами погружаюсь под резинку ее трусиков.
— Ты проснулась? — шепчу я, покусывая ее ухо.
— М-м-х-м-м… — Она раздвигает ноги, когда мой средний палец медленно проникает в нее, а мой член прижимается к ее заду. — Да.
— Тебе это нравится?
— Да.
Райан закидывает ногу на мою икру, так что ее бедра раздвигаются, давая мне лучший доступ к жару между ее ног. Она мокрая, такая мокрая, что мне хочется зарыться в нее и жить там.
Девушка отталкивает мою руку, и я убираю ее, давая ей пространство, чтобы она могла перевернуться на спину. Тянется руками к подолу майки, стягивает ее и бросает куда-то в
