Послышался шум в коридоре. Сначала я не обратила на это внимание, в этом доме люди редко приходят, чаще они уходят. Это то, что вижу я. Раздался голос, и я стала напрягать слух. Это были не родители, они никогда не говорят так громко и четко. Соседка. Человек! В необитаемой молчаливой квартире появился человек! Подобрав атрофирующиеся мышцы, я понеслась к дверям и чуть не впечаталась носом в гостью. Это была наша соседка сверху: полнокровная женщина с седеющими волосами и красочной палитрой эмоций. Она жестикулировала руками, что-то рассказывая маме. Я вежливо улыбнулась, на что получила ответную улыбку и форменный вопрос:
— Как учеба?
— Нормально.
Я с удовольствием вникала в рецепты булочек, сплетни и прочую ерунду. Это отвлекало меня, доказывало, что внешний мир без меня не рухнул. Он существует! В нем еще есть люди! Вскоре я перестала разбирать слова и, жмурясь, как кот, наслаждалась чужим голосом. Кусочек свободы залетел в мою тюрьму!
— … Валерия Георгиевна меня научила!
— Это какая? — Сморщила брови мама.
— Золотухина! Она столько всяких вещичек знает…
— О, у меня теперь анатомию будет вести Золотухин! — Я вцепилась в знакомое слово и поспешила встрять в разговор. Голос немного хрипел от долгого молчания.
— В меде? А, так это ее муж! Валерия Георгиевна всегда им гордилась. Говорит, он идеальный. А сама она английский преподает в моей школе… — затараторила соседка. Я мгновенно очнулась от легкой дремы. Болтун — находка для студента! Лишняя информация мне не помешает, мало ли, когда она может пригодиться. — … дочка его, кажется, там же у вас училась, она этот… ну в трупах копается…
— Судмедэксперт. — Подсказала мама.
— Да, точно! А сам он вроде стоматолог, не помню точно…
— Жестко ведет? — уточнила я.
— Не знаю, надо у Валерии Георгиевны спросить. Ой, ну ладно, Галь, я побежала, а то моя там натворит бед!
— Беги! — Улыбнулась мама, закрывая за ней дверь. Затем она повернулась ко мне и оценивающе-довольно оглядела.
— Что? — Не поняла я.
— Сразу видно — дочка следователя! Все выведала! Лучше бы с таким рвением учила.
— Начинается! — Я закатила глаза и поплелась к себе в комнату.
* * *
Академия! Я почти пулей вылетела утром из дома, так пробка из шампанского в новогоднюю ночь не вылетает. Вот он мраморный холл, поприветствовавший меня своей площадью и пахнущим кофе и свежей выпечкой воздухом. Я сдала верхнюю одежду в гардероб и подошла к зеркалу. Темные волосы немного встали дыбом от шапки, я сдула со лба челку и пригладила бардак. Серо-голубые глаза казались ярче в сочетании с моим камнем, он по-прежнему был спокоен и холоден, заражая меня своим спокойствием. Я легко поправила пальцем подводку и ухмыльнулась. Вздернутый носик, пухлые губы и острый, как мой характер, подбородок.
Я была в синем платье и на каблуках. Со спины ко мне подошла Полинка.
— Любуешься?
— А есть чем?
— Ты вон у блондинчика спроси, который на тебя минуты три неотрывно смотрит. Точнее на твою…
— Без подробностей! — Я повернулась, ловя взгляд долговязого паренька с толстым учебником в руках и улыбнулась. Он чуть не выронил учебник.
Мы с Полинкой покатились со смеху. Признаться, как любая девушка, я любила стрелять глазами и ловить на себе восхищенные взгляды. Еще в школе доводила флирт до автоматизма. Только мои кавалеры долго не жили. Не встречала я сильных чувств. Или они сами сбегали, познакомившись с моими женскими слабостями — периодическими истериками.
— Что-нибудь новенькое сегодня?
— БХ! — Подруга полезла в сумку за халатом.
— Косяк… — проворчала я. — Надеюсь, с первой лекции меня не турнут? А впрочем, так даже лучше будет!
Мы просидели психологию и отпахали мучительную физкультуру. Ненавижу лыжи! Я ленива до безобразия, когда дело касается добровольно-принудительной деятельности. После двух километров лыжни лекция была не в радость. Мы устроились на первом ряду, обмахиваясь тетрадями, я пыталась распутать пучки волос. Но эта идея мне быстро надоела.
Биохимик меня удивил. Я его не представляла себе вообще. Но если бы представляла, то мой вариант был бы очень далек от истины. Слегка кудрявый русый мужчинка (по-другому просто сказать нельзя!) с вечно улыбающимися глазами, обегающими аудиторию десять раз в секунду. Так же быстро он и разговаривал, хотя слушать его было интересно. Пока он не начал отпускать язвительные шуточки в сторону студентов.
К перерыву я прибывала в полнейшем шоке. Биохимик стал уникумом в моей коллекции преподов. Я немного его побаивалась. Манера преподавания лично мне доказывала только то, что у него явно есть проблемы, решение которых в ближайшие планы на жизнь у него не входит, вот он и сливает их на студентов. Он груб, язвителен и саркастичен. Не хватало еще, чтобы он вел у нас практику! Когда все мысли и претензии были четко сформулированы, я повернулась к Полине в надежде их озвучить, но они с Беллой меня опередили.
— Правда, он классный?
— Что? — Чуть не подавилась от удивления я.
— Он такой забавный, — подруга кокетливо закрутила локон на палец. — Я бы с ним дополнительно позанималась!
— Фу! — Не сдержалась я. — А мне он не понравился! — Я изобразила судорогу омерзения.
— Ничего ты не понимаешь в мужиках!
— Да куда уж мне!
После перерыва мелкие подколы продолжились. Два потока с открытыми ртами наблюдали за манерой преподавания активного дяденьки. У него явно быстрый метаболизм! Нам на первом ряду доставалось больше всего, он постоянно что-то спрашивал, требовал быстрого и четкого ответа. Одним словом — Разумов! Последней каплей моего терпения стала вот эта сцена.
На доске была нарисована заряженная аминокислота, и нужно было определить, к какому заряду она поплывет в поле постоянного тока. К слову, она была отрицательной. Разумов подбежал (другого слова не подберешь!) к пацану и потребовал ответ.
— К катоду! — С перепугу ляпнул мальчик.
— Ты что гомосексуалист что ли?
— Почему? — Еще больше перепугался мальчишка.
— А чего у тебя минус к минусу плывет?
Поток валялся по всем рядам. А биохимик продолжал свои нападки. Откуда во мне взялось дурацкое желание кого-то защищать? Все просто: я не хочу, чтобы он так же уделал меня. Странный тип.
Хотя впечатление он определенно произвел — девочки (большинство!) пищали от восторга. Толи у меня извращенный вкус, толи девочки по определению любят плохих дяденек — не знаю. Меня он на подвиги явно не вдохновлял. Я подумывала почитать о нем в группе. Информация — вот что ценно, поверьте дочке следователя.
