В этот момент в бар вошел Райан, и все внутри у нее всколыхнулось. На губы набежала невольная улыбка. Вы посмотрите на него — только что он сидел дома перед телевизором, смотрел тот же самый футбол, что и Джо, и вот на нем свежая рубашка, отглаженные брюки, он чисто выбрит, его светло-каштановые волосы причесаны, а на губах сияет улыбка. Он не женат, и даже не живет с женщиной, и все же следит за собой. Аккуратный, подтянутый. Увидев Марту, он направился прямо к ней, обнял одной рукой, поцеловал в висок.
— У тебя такой умопомрачительный вид, — прошептал он, присаживаясь рядом. — Надеюсь, ничего не случилось?
— Мне захотелось проветриться. — Она с улыбкой пожала плечами.
— Домашние неприятности?
— Нет. Мне просто больше некому было позвонить — девочки все заняты, — солгала она. — И я вспомнила вдруг, что сто лет не танцевала. Буквально сто лет.
— Могу немного покружить тебя, а потом расскажешь, что случилось, — сказал он. — Просто не хочется неожиданно оказаться в центре какой-то проблемы. Надеюсь, ты понимаешь?
— Ну, об этом не волнуйся! У меня все в порядке.
— Ты в самом деле хотела этого? — спросил он.
— Этого?
— Нашей с тобой встречи.
— Конечно. Почему нет?
— Тогда бери свое вино, и пойдем вниз, где музыка.
— Я с удовольствием, — сказала она, глупо улыбаясь.
Держа ее за руку, он спустился с ней по винтовой лестнице в ночной клуб, на танцпол, и происходящее стало напоминать свидание. «Я позволю себе это только один-единственный раз, — подумала она. — Потанцевать, посмеяться и ни о чем не думать, а потом, клянусь Богом, я поеду домой. И все будет хорошо».
Так она и сделала. Станцевала с ним три, четыре, пять раз подряд. Потом они снова поднялись в бар, он заказал пиво и извинился, что отлучится на пару минут. Она попросила воды со льдом, чтобы скрасить ожидание, а когда он вернулся, как раз заиграли медленную мелодию, и они снова поспешили на танцпол. Он привлек ее близко к себе, его большие мягкие ладони скользили вверх-вниз по ее спине и изредка невзначай оказывались ниже. Они плавно покачивались в такт песне. Марта внезапно ощутила на глазах слезы. Как давно она не чувствовала себя женщиной, а не просто сексуальной самкой. Его губы нежно коснулись ее шеи.
— Марта, ты даже представить себе не можешь, что делаешь со мной…
— Могу, — проговорила она. — Но у меня хорошая память — с тобой такое каждая сумеет сделать.
— Поищем местечко поспокойней, — сказал он, пропустив мимо ушей колкость. — Более укромное. Ты не против?
— Райан, я не могу. Не могу зайти так далеко, ты это знаешь.
— Нет, можешь, иначе не пришла бы.
Она рассмеялась:
— Змей! Но нет, спасибо.
— Тогда что же ты имела в виду? — спросил он.
Она немного отстранилась:
— Хотелось просто потанцевать…
— Но теперь стоило мне тебя обнять, как все прежние чувства воскресли. И я уверен, что и у тебя они тоже живы, иначе ты не позвонила бы…
«Да, живы, — подумала она. — И я не хочу, чтобы сейчас все вот так закончилось».
— Ну что? Уходим?
— К тебе? — спросила она.
— Ко мне нельзя — на пару недель у меня попросился пожить сослуживец. Кроме того, у меня такой бардак. Идем.
Он взял ее за руку и повлек за собой. Они вошли в лифт.
— Куда мы? — спросила она.
Он схватил ее в объятия и обжег поцелуем, от которого перехватило дыхание.
— Сюрприз!
Выйдя из лифта, они прошли по коридору к номеру, Райан вынул из кармана пластиковую карту и вставил в щель.
— Ты снял номер? — изумилась она.
— С горячей ванной! — улыбнулся он.
И когда перед ней отворилась дверь в красивый большой номер с огромной кроватью, она на секунду замерла в оцепенении. К ее стыду, первой мыслью было, что чего-то подобного хочется постоянно. Если бы Джо устраивал что-то похожее хотя бы раз в год, она простила бы ему все остальное. Но этот привлекательный, пахнущий чистотой мужчина не был Джо, и ей не следовало находиться здесь.
— Я хотела только потанцевать, — произнесла она твердо.
В считаные секунды Райан увлек ее на кровать и, завладев ее губами, попытался расстегнуть ей брюки. Одно мгновение Марта колебалась. «Всего один раз, — подумала она. — Могу я это разрешить себе один-единственный раз, просто чтобы проверить, жива ли еще женщина в этой злючке…»
Он лег на нее сверху — чтобы дать ей понять, что готов к дальнейшему, — и покрыл поцелуями и ласками. Прошли годы, но она помнила в нем каждую его частицу.
— Я до сих пор люблю тебя, малышка, — прошептал он ей в губы.
— Нет, — ответила Марта, — не любишь.
— Я так и не смог тебя разлюбить. Думаю, что и ты тоже не смогла разлюбить меня. Я думаю, нам предначертано быть вместе.
— Может быть, — выдохнула она.
Но никто не знал лучше, чем она, как это больно, когда тебе изменяют. Живя с ним, она испытывала это десятки раз, и это ранило ее сердце. Выходя замуж, она поклялась себе, что ничего подобного в ее жизни больше не будет. Если вдруг ей покажется, что мужа мало, она, по крайней мере, прервет одни отношения, прежде чем начать другие.
— Я не могу, Райан, — сказала она. — Не могу. Не стану обманывать мужа.
— Но ты уже почти сделала это…
— Нет! — И она столкнула его с себя. На глаза мгновенно набежали слезы. — Извини. — Из груди вырвался всхлип. — Не следовало мне звонить тебе, это была ошибка…
— Марта, что за черт?
Она встала и поправила одежду. Слезы так и бежали по ее щекам.
— Я потом тебе компенсирую… Честное слово, я все исправлю… Только не сегодня. Сначала мне надо разгрести все дома. А потом…
— Разгрести? Ты что, уборку не закончила?
Она засмеялась сквозь слезы, такое у него было растерянное лицо.
— В какой-то степени. Спасибо, Райан. Ты очень помог мне понять, чего я хочу. Когда я освобожусь совсем, позвоню тебе. Думаю, это не отнимет много времени.
— Иисус! — воскликнул он, машинально опуская руку к промежности, чтобы утешить не дождавшегося любви дружка. — Ты шутишь! Смеешься надо мной!
— Они не станут брать с тебя денег за комнату, — сказала она, подхватывая сумочку со стула, — скажи, что ты решил поехать домой и не воспользовался ею.
И поспешно вышла из комнаты, чтобы не передумать. Боясь, что он кинется вдогонку и примется ее уговаривать, она не стала ждать лифта и побежала вниз по лестнице, так же почти бегом пересекла вестибюль и устремилась к своей машине, чтобы только еще раз не увидеть, не услышать его. Завела мотор и выехала со стоянки. И тогда дала волю слезам. «О господи, — думала она, — я и представить не могла, что едва не решусь на что-то подобное».
