— Ну и каким он оказался?
— Он был такой… Немного напыщенный. Какой-то несостоявшийся, словно он так и не вырос. Наша встреча оказалась совсем не такой, как я себе представляла. Он так неуклюже меня обнял, что я почувствовала, ну, жалость. Он просто не стоил той злости, которую я в себе копила все эти годы. Неожиданно мне показалось, что это он был обделен, а не мы. Он так и не увидел, как мы росли и все такое. Я больше не могла его ненавидеть, мне было просто неинтересно. Иногда я посылаю ему открытки, как дальнему родственнику. По кому я действительно скучаю, так это по Хью.
Лео уснул. Во сне его крохотное личико было совершенно спокойно. Элен осторожно переложила его на диван, устроив посередине двух подушек, и сама села рядом.
— Ты когда-нибудь пробовала рассказать маме о том, что ты чувствуешь, о том, что она делает с тобой? — спросила она.
— К чему? Даже если я ей расскажу, она вряд ли изменится как по мановению волшебной палочки.
— Может, и нет. Но я не ее имела в виду. Я имела в виду тебя. Это ты можешь измениться. Если ты поговоришь с ней, ты лучше поймешь, почему она такая. Что тебе терять, поговори.
* * *
Подошла Абигайль и что-то прошептала Элен на ухо.
— Не шепчи, золотце. В чем дело?
Она снова зашептала.
— Спроси у нее, думаю, она согласится.
Абигайль лишь уткнулась Элен в рукав.
— Белла, Абигайль просит, чтобы ты посмотрела на ее рисунки. Подозреваю, что ей просто нужен еще один поклонник.
Белла и Абигайль рисовали, лежа на полу, а Элен кормила Лео. Уилл мыл посуду.
— Ну, что еще нарисуем? — спросила Белла.
— Меня, меня. Давай меня!
На листе не замедлила появиться маленькая фигурка; волосы-пружинки, как у Уилла, каштановые волосы, красные хлопчатобумажные штанишки, синяя маечка.
— Нарисовать рядом с тобой братика?
Абигайль, взвешивая предложение, закусила губу.
— Нет, — ответила она.
Белла рассмеялась.
— Нет, так нет.
Уходя, Аби вручила Белле свой рисунок. Это был портрет Беллы, Абигайль нарисовала ей огромные глаза и красный улыбающийся рот.
— Спасибо большое. Я повешу его в своей студии, а ты приходи ко мне на чай — мы еще нарисуем.
* * *
— Смотри, как похоже. — Уилл показал на волосы, которыми ее наградила Абигайль. На рисунке они были похожи на спутанное вязание.
— Да ну тебя. — Она сжала его руку. — Я рада, что пришла. Спасибо.
— Я знал, что тебе понравится. Ну, что, помчишься домой, к «делам» или побудешь со мной? Наедине? Совсем-совсем наедине…
Она посмотрела на часы.
— Хм-м. Вообще-то пора идти.
— А может, не пойдешь? — Он потянул ее к лестнице. — Я тебе кое-что покажу… Наверху.
— Уж ты покажешь. Ладно. Я останусь, но при условии, что мне можно будет посмотреть «Джейн Эйр» — она начинается через сорок минут.
— Не обольщайся, — потащил он ее дальше, — четыре минуты и не больше. Мы друг друга так давно знаем, что на прелюдию время тратить не будем. — Он начал расстегивать ее платье.
— Хорошо, дорогой. Тогда я просто лягу, а ты делай свое грязное дело.
Платье упало на пол.
— Сорок минут, хм-м? Слушай, она все равно в конце концов его заполучит, что там смотреть? — Он притащил ее к ванной. — Пойдем лучше, примем вместе душ.
Стоя с ним под душем, Белла смотрела, как струи воды сбегают по его груди. Она намылила руки и принялась мыть его ноги, спину, ягодицы. Он обнял ее одной рукой, прижимая другой прохладный брусок мыла к ее груди. Его ладони заскользили по ее коже, обхватывая живот, лаская пупок. Он повернул ее и прижался к ней сзади, не переставая гладить ее тело. Белла подалась назад и положила голову ему на грудь, мокрые волосы разметались по его коже. Изогнув руку, она коснулась его, и его дыхание на ее шее вдруг стало горячим. Его ладонь опустилась ниже и, накрыв ее руку, направила ее меж ее бедер.
— Продолжай пока без меня. Я сейчас вернусь. — Уилл выпрыгнул из душа. Она услышала, как он в спальне гремит ящиками.
— Где эти чертовы резинки?
— Под подушкой!
Он прибежал обратно.
— Хорошо тебе там одной? Можно я присоединюсь?
— Залезай скорее, балда. — Она снова прижалась к нему.
— Так на чем мы остановились?
Они лежали в его постели, зарывшись в перепутанные полотенца, подушки и одеяла.
— Толстомордик, слышишь меня? — позвал Уилл.
— Хм-м? — она перевернулась к нему и коснулась рукой его щеки.
— Я, — он поцеловал ее в нос, — люблю, — еще, один поцелуй, — тебя, — поцелуй, — сильно-пресильно.
— Сильно-пресильно? — Она подкатилась к нему поближе и потерлась щекой о его грудь.
— Сильно-сильно-пресильно. Я знаю, у нас все получилось как-то очень быстро и интенсивно… Я не имею в виду только секс. Он хоть и интенсивный, но, надеюсь, не слишком быстрый… В общем, я…
— Что-то ты темнишь, Уилл.
— Нет-нет, просто я хочу кое-что сказать тебе, но боюсь напугать.
— Смелее же, мистер Генералдж, смелее! — произнесла Белла голосом персонажа из фильма Dad's Army.
— Не надо, не шути сейчас. — Он нежно взял ее за руки.
— Ой. Неужели мне придется прямо сейчас стать серьезной? — Похлопав себя по щекам, она добавила: — Вот. Вся внимание.
Уилл кивнул.
— Я правда не хочу тебя пугать. Ты сама знаешь, как я к тебе отношусь.
Он взял ее руку в свою, легонько сжал ее, опустил голову и, рассматривая ее так, словно видел впервые, провел рукой по костяшкам ее пальцев. Затем он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза:
— Выходи за меня замуж.
На какую-то долю секунды ей показалось, будто ее захлестнула теплая волна. Наверно, лицо ее в этот момент сияло. А из глаз — на одно только мгновение — словно заструился свет.
Да, да. Люби меня, женись на мне. Да.
Но тут холодное дуновение коснулось ее шеи, пробежало вниз. Она поежилась. Кожа ее стала липкой, она побледнела, рот пересох. Белла прикрыла глаза и увидела Патрика. Тот стоял, повернувшись к ней спиной. Но она не отважилась прикоснуться к нему. Что увидела бы она в его глазах? Она лишь стояла рядом, сжимая и разжимая кулаки, впиваясь ногтями в ладони.
— М-м, твое молчание означает, что ты должна подумать? Или ты до того обалдела, что не можешь и слова вымолвить? А может, ты согласна, но хочешь меня помучить?
— Я бы не стала тебя мучить.
— Я тоже так подумал. Черт, так я и знал, что не надо торопиться. Какой же я все-таки придурок! Забудь обо всем, что я сказал.
— Как я могу такое забыть? Но ты не волнуйся, все хорошо. Правда. Я польщена. Просто я еще не уверена. Прости.
