Мужчина в твидовом пиджаке стоял у стола, беседуя с помощницей.
— Так, — обернулся он к Белле, одновременно просматривая почту, — вы ко мне? — И кивнул на ее коричневый портофолио. — Ну, давайте посмотрим, — протянул он руки.
Мистер Макинтайр смотрел молча, лишь иногда покачивая головой. О боже, подумала она, он не знает, что сказать. Боится обидеть. Это было ужасно, намного хуже, чем в школе, когда она стояла и ждала, пока учитель прочтет ее сочинение. Что он поставит? Одну-единственную красную галочку? И скажет, что она могла бы написать лучше? Белла опустила глаза и сосредоточилась на том, как сжимает и разжимает пальцы ног внутри ботинок. Он провозился довольно долго, так и этак рассматривая пять картин с собором, которые она принесла. Есть ли у нее еще, поинтересовался он. Да, есть несколько, ответила она и про себя добавила: почти дюжина, и еще акварели. Планирует ли она продолжать? Мне уже не остановиться, сказала Белла.
Он прошелся по календарю.
— На ближайшие месяцев десять у нас все расписано.
Так, хорошо, он пытается вежливо ей отказать. Наконец она может забрать картины и спокойно уйти.
— Но, но, но, — продолжил он, пока она складывала листы в папку. Его палец еще раз пробежался по числам. — Но хотя по времени это очень скоро, через три месяца у нас будет совместная выставка. Три художника. Должно было быть четверо, но один отказался из-за нервного срыва. Вы как раз подходите. — Он рассмеялся. — Выставка называется «Видения» и объединяет все что угодно. Но вот это, — он похлопал по ее папке, — это действительно видения. Подумайте пока. Я понимаю, вам хотелось бы организовать отдельную выставку. Если так, то подождите до следующего года, скажем, до начала осени. Но нам будет нужно, естественно, намного больше работ. Я бы с удовольствием зашел и посмотрел на остальные. Где у вас мастерская? Позвоните завтра, если можно, но не позднее четверга, и мы обсудим, какие вам нужны рамки и все остальное.
Значило ли все сказанное им, что ему понравились ее работы? Он что, только что пригласил ее участвовать в совместной выставке, или ей это только пригрезилось? Удобно ли будет переспросить? Он наверняка подумает, что она сумасшедшая.
Он улыбнулся, и его лицо неожиданно прояснилось и помолодело.
— И кстати, ваши работы великолепны. — Утвердительно кивнув сам себе, он добавил: — Обсудим все завтра.
Наконец-то Белла была допущена на «совещание» к Селин, что на деле означало, что они просто болтали, хотя и при закрытых дверях. Она оттягивала принятие решения так долго, как могла, но Селин прижала ее к стенке: входит ли она в долю на следующий год или нет?
— Мне лестно твое предложение…
— Но ты его не принимаешь? Знаешь, я не очень-то удивлена. Могу я только спросить, почему?
Белла рассказала Селин о выставке и своем желании рисовать. Быть может, Селин придет на выставку? С удовольствием, отозвалась та.
— Мне кажется, я не смогу больше работать полный рабочий день, — услышала она свои слова. — Я подумала, может быть, ты разрешишь мне работать, скажем, три дня в неделю? Тогда у меня останется время писать. А в мое отсутствие Энтони сможет меня замещать. У него большой опыт. Или, если ты против, я, конечно, могу уйти совсем.
— Даже не думай! — Селин постучала ручкой по зубам. — Я согласна на любое расписание, которое ты предложишь. Что поделаешь, придется идти на компромисс; надо выжать из тебя все, что можно и пока можно.
Как только эти слова слетели с ее губ, Белла внезапно поняла, что хотела этого уже долгое-долгое время. И теперь отступать было некуда. Она согласилась поработать полный рабочий день еще пару месяцев, чтобы натаскать Энтони в тонком деле обращения с трудными клиентами.
Белла закрыла за собой дверь кабинета Селин. Неужели я это и вправду высказала вслух? Колени у нее слегка дрожали, но ставшее вдруг легким тело парило, словно в ее венах тек полный воздушных пузырьков лимонад. Был ли это страх от содеянного или что-то, напоминающее… радость? Она промчалась на кухню и принялась, пытаясь зацепиться якорем за повседневность, лихорадочно вытирать стол и мыть кофеварку. Заварив кофе и слушая его ритмичное капанье, на блестящей поверхности она вдруг поймала свое слегка искаженное отражение. С толстого бока колбы на нее смотрела новая, незнакомая Белла.
В следующее воскресенье, сказал Уилл, приезжает его сестра Элен с двумя детьми. Придет ли Белла познакомиться с новыми членами племени Хендерсонов?
— Даже не знаю, — ответила она. — У меня так много дел.
— Помощь нужна?
— Нет, так, все мелочи по хозяйству.
— О, по хозяйству. Конечно. Это откладывать никак нельзя. — Уилл надулся. — Слушай, мы что, каждый раз, когда я приглашаю тебя познакомиться с семьей, будем говорить об одном и том же?
— Я работаю над картиной, Уилл. Ты сам виноват. Это была твоя идея — послать меня в ту галерею. И ты сам велел мне ставить живопись на первое место.
— Послать? Значит, я виноват в том, что подставил тебя под удар успеха и признания? Какой я все-таки негодяй. Не знаю, простишь ли ты меня. — Он подался к ней. — Конечно, ты должна ставить живопись на первое место, моя хорошая. Я имел в виду, если ты ничем не занята.
— А можно я заскочу на чай и просто поздороваюсь?
— Мм-м. Что ж, можно. Бросай старине Уиллу крошки с барского стола, он и тому рад.
— Могу вообще не приходить. — Она хотела отвернуться.
— Нет, не можешь. Ты что, не читала свои должностные обязанности? Тогда слушай. Девушка Уилла — Официальные Обязанности. Номер 1: любить меня безумно. Номер 2: безостановочно заниматься со мной сексом. Номер 3: встречаться с моей семьей. Сама видишь, я не собираюсь мучить тебя номером 54: встречаться с моей занудной кузиной из Уксбриджа. Я только хочу, чтобы встретились две женщины, которых я люблю больше всего на свете. Это для меня очень важно.
— Ладно, ладно, успокойся. Я же сказала, что заскочу.
— Трибуны безумствуют! — Уилл заскакал по комнате.
— И когда ты только повзрослеешь?
— Боюсь, я уже опоздал.
Элен пересадила младенца себе на бедро, прижала его одной рукой и поздоровалась с Беллой другой.
— Прощенья просим. Не помню, когда в последний раз у меня обе руки были свободны. Кажется, одной я все время держу одного, а второй — хватаю другую — она так и норовит куда-нибудь залезть.
Белла взглянула на маленького, и тот посмотрел на нее в ответ.
— Его зовут Лео, ведь так?
— Точно. А вот та обезьянка, которая берет приступом Пик Уильяма, это Абигайль. Аби, иди поздоровайся.
