class="p1">— М-м. Я не понимаю, почему тебе не сидится на месте, Левицкий? Почему ты никак не можешь успокоиться и расслабиться? Куда ты торопишься? Заработать все деньги мира?
— А что в этом плохого? — хмурится муж.
— Тебе нет и тридцати, а ты уже ворочаешь миллионами. Сколько не дай — тебе всегда будет мало!
— Просто характер такой. Ебанутый.
— Я заметила! — снова раздражаюсь.
— Влада, — качает головой Натан. — Сбавь тон, пожалуйста.
— А то что? Высадишь меня посреди дороги?
Отвернувшись, я слышу, как шумно вздыхает муж, но на мои вопросы он не торопится отвечать. С Натаном сложно ругаться. Стоит мне вспыхнуть, как он тут же гасит.
До самого дома мы едем в гробовом молчании. Не проронив ни слова, не попросив друг у друга прощения. В грудной клетке что-то распирает и давит. Даже вдохнуть сложно.
Натан останавливает автомобиль у самого подъезда, потому что на улице идёт мокрый снег с дождём. Сам едет искать свободное парковочное место.
Я поднимаюсь в квартиру, снимаю с себя одежду и забираюсь в душ. Стоя под тёплыми струями воды, остываю и привожу дыхание в норму. Мне физически сложно представить, что муж будет постоянно мотаться в другой город. Что его не будет днями, а может и неделями. Я сильная девочка, но в такие моменты хочется сломаться и ничего не делать. По течению плыть.
Обмотавшись полотенцем, я останавливаюсь у зеркала и тщательно смываю косметику. Наношу на лицо ночной крем тонким слоем. Услышав щелчок входной двери, я выхожу из ванной комнаты и быстро забираюсь под одеяло. Делаю вид, что сплю, когда Натан проходит в комнату.
— Ты притворяешься, — хмыкает он.
Не роняю ни слова, только щёки вспыхивают.
— Плохая актёрская игра, Левицкая, — добивает Натан. — На троечку.
Он тоже идёт принимать душ и возвращается достаточно скоро. Ложится под общее одеяло почти вплотную. Сразу же пристаёт.
Его тело влажное и вкусно пахнет. Ладони гладят мой живот и сжимают грудь. Я зажмуриваюсь и боюсь даже шелохнуться, потому что хочу отыграть свою паршивую роль до конца.
Натан прижимается к моей спине и обнимает за талию. Обезоруживает, ломает преграды. Я шумно вздыхаю и приоткрываю губы. И как ему сопротивляться? Не получается. Рядом с мужем хорошо, жарко. Окутывает нежностью и безграничной благодарностью.
— Не злись, — произносит он едва слышно. — Владка, не злись. Я так тебя люблю.
Он мягко целует плечи, шею и касается губами мочки уха. Я растворяюсь в приятных ощущениях и трусь ягодицами об его пах.
— Всё будет хорошо, я тебе обещаю. Не хочешь — не поеду.
— Я не стану тебе запрещать. Ты же знаешь.
Натан разворачивает меня к себе лицом и принимается жадно целовать мои губы. Я чувствую его явное нетерпение, от которого во много раз чаще стучит сердце. Полностью сдаюсь и подчиняюсь. Целую в ответ, приятно ласкаю языком.
Достаточно пары секунд, чтобы забыть обо всех ссорах и обидах. Обо всём плохом, что между нами было. Я мечтаю лишь о том, чтобы Натан поскорее меня взял. И любил, любил. Сильно, быстро. Так как только он умеет. Так как научился за все годы, что мы вместе.
— Будешь сверху, — не спрашивает, а утверждает Нат.
После чего меняет позу и в следующую секунду я уже сижу верхом на его бёдрах.
Быстро развязав полотенце, оголяю тело. Выпрямляю спину, распускаю волосы, которые рассыпаются по плечам.
Когда Натан ласкает языком мой затвердевший сосок, голова идёт кругом. Он тут же перемещается ко второму. Лижет, втягивает в себя и едва ощутимо прикусывает, но этого достаточно для того, чтобы ярко заискрило перед глазами.
— Охуенная моя, — произносит муж. — Вкусная. Так бы и проглотил.
— Хочу тебя.
— И я тебя.
— Умру, если прямо сейчас не трахнешь.
Натан толкается в мой рот языком, шумно и рвано дышит. Его грудная клетка ходит ходором, а кожа покрывается мелкими бисеринками пота. Я ловлю столько напора и жажды, что меня прошибает насквозь. Обычно наша прелюдия не длится слишком долго, потому что мы распаляемся в считанные секунды и сходим с ума от потребности и ожидания. В этот раз не исключение.
— Садись на член, — командует Нат, проговаривая слова мне в губы. — Скорее же, садись.
Я тут же приподнимаю бёдра так, что эрекция мужа упирается мне во влагалище. Дрожу от предвкушения, ахаю. Медленно и осторожно опускаюсь вниз, ощущая, как меня распирает от сладкого и долгожданного вторжения.
— Вот так, да. Вот так, моя девочка, — слышу будто в вакууме голос мужа.
Закрываю глаза, несдержанно стону. Сначала замираю, затем снова двигаюсь и крепче обнимаю Натана за шею.
Горячее дыхание задевает мой подбородок, а волоски на коже наэлектризовываются и встают дыбом. Что такое жить в моменте я познаю с Левицким. Год за годом.
Натан сильнее сжимает пальцы на моих бёдрах, поощряя инициативу и опуская до самого упора. Я принимаю его на всю длину, всхлипывая, сгорая заживо, а затем возрождаясь.
— Мне хорошо… Очень… — шепчу путано. — Невообразимо хорошо.
Льну к мужу так близко, что не оставляю между нами и сантиметра свободного пространства. Наши запахи мешаются. Не хочется отлипать ни на секунду. Только чувствовать, дарить и любить.
— Открой глаза, — произносит Натан. — И на меня посмотри. Пожалуйста.
Я делаю так как он просит. Открываю веки, рассматриваю красивые черты лица моего мужчины. Первого, по-настоящему родного.
В карих затянутых поволокой глазах столько чувственности и вожделения, что я с трудом балансирую на пике удовольствия. Двигаюсь навстречу, влажно скольжу. Быстрее и быстрее.
Натан в этот момент управляет и доминирует несмотря на то, что я сверху. Он мой. Вчера, сегодня и завтра. Всегда. Даже когда не со мной.
Оргазм пронзает наслаждением каждую клеточку моего тела, а спазмы сладко терзают низ живота. По венам разгоняется кровь, собственные стоны оглушают и сбивают с темпа. Образ мужа расплывается и становится нечётким, но это не главное, потому что я слышу его голос, чувствую касания и запахи.
Натан привычно кончает в меня без защиты, ведь уже восемь лет я пью оральные контрацептивы, чтобы не забеременеть. Теплые густые капли семени стекают по внутренней стороне бедра и пачкают простыни.
Я обмякаю, утыкаюсь лицом в шею Натана и нежно целую его в пульсирующую венку. Порой хочется без каких-либо барьеров или преград. Не втихую отменить таблетки, а чтобы попросил сам.
Мы засыпаем в объятиях друг друга как обычная супружеская пара. Простив и отпустив обиды.
А уже на следующей неделе Натан едет к Монастырскому, чтобы детальнее обсудить будущий огненный проект. Оставив меня управлять «Евростроем» и целиком доверяя.
