говорили друг другу больше, чем наши губы. У меня такое чувство, что я сказал что-то монументальное, струсив сказать правду, но по тому, как ее плечи облегченно опустились, я знаю, что сделал правильный выбор.
— Хантер, с тобой все в порядке? — Спрашивает Тобиас, размахивая рукой у меня перед лицом, и я качаю головой, пытаясь прояснить свои мысли и сосредоточиться на парнях. Входная дверь закрыта, и я даже не знаю, как долго она была закрыта.
Черт. Мне нужно с головой окунуться в игру, особенно после того, как мы вернулись в Найт-Крик. Нам нужно спать с одним открытым глазом и чтобы кто-то постоянно прикрывал нам спину.
— Да, я в порядке, — удается пробормотать мне, засовывая руки в карманы джинсов и глядя на Райана и Ксавье.
Райан мгновение пристально смотрит мне в глаза, как будто пытается проникнуть в мою голову, но в конце концов кивает, прежде чем махнуть нам, чтобы мы следовали за ним в отдельное здание справа от дома. Никто бы не узнал, что оно там было, если бы Райан тебе не сказал, но это, вероятно, самая важная часть всего этого проклятого места.
По гравийной дорожке Райан идет впереди, Ксавьер следует за ним по пятам, а Тобиас — позади меня. Я наблюдаю, как Райан вводит коды безопасности и биометрические данные, прежде чем дверь со щелчком открывается, и мы все входим в белую пристройку. Для любого другого это, вероятно, просто домик у бассейна.
Стены увешаны записями с камер наблюдения. Всего, наверное, сорок экранов, и около семидесяти процентов из них предназначены для дома, в то время как остальные окружают наш дом на пляже и несколько мест в Найт-Крик и его окрестностях. Также есть пять экранов, на которых показано место, о котором Райан отказывается говорить. Кажется, я спрашивал однажды, но он так и не предложил объяснить, так что мы оставили все как есть.
— Удалось найти — крота в команде, Бенджи? — Спрашивает Райан, обращаясь к мужчине, сидящему в дальнем углу за столом и отстукивающему по клавишам, не поднимая взгляда, чтобы поприветствовать нас. Его коротко подстриженные волосы и мощное телосложение делают его похожим на самого опасного человека в команде Райана, но, очевидно, он большой мягкотелый человек, который предпочитает уничтожать людей с помощью технологий, а не кулаков.
— Пока нет, босс, но как только я узнаю, вы тоже узнаете, — отвечает он, и Райан закатывает глаза.
— Не называй меня, блядь, боссом, придурок, — ворчит он в ответ, и Бенджи хихикает.
— Я пытался заставить тебя выглядеть круто перед семьей, — парирует он, продолжая стучать по клавиатуре, даже не глядя на нас, и Райан машет нам рукой, приглашая во вторую комнату на верхнем этаже.
— Просто игнорируй его. Он мой лучший друг, всегда им был, и иногда я просто, блядь, удивляюсь, почему. — Это звучит слишком фамильярно для нас троих, но мы братья прежде всего и навсегда, и теперь у нас есть притягательная сила, которая навсегда удержит нас вместе — Иден.
С ее дерзким характером и тем, что она не понимает, что скрывает свое сердце, я не могу поверить, что когда-либо сомневался в том, что она создана для меня. В тот день, когда она вошла в нашу жизнь, украсив нас своим присутствием в школе Эшвилл, своими светлыми локонами и задиристым поведением, я бы никогда этого не предсказал. Никогда. Но теперь я не могу дышать без нее.
Мы следуем за ним в большой конференц-зал, где стоит стол в форме буквы U, а в углу стоит кофемашина. Я опускаюсь в ближайшее к двери мягкое кресло и вздыхаю, когда Ксавье и Тобиас следуют моему примеру.
— Что у тебя есть для нас? — Спрашиваю я, потирая шею сзади, все еще пытаясь прийти в себя после того, что чуть не произошло снаружи.
Райан открывает ключом шкаф в дальнем конце комнаты, прежде чем вернуться к нам. — Я хочу иметь возможность заглянуть в ваш мир изнутри, парни. Вам, Иден, и ребенку будет безопаснее, если мы сможем как можно лучше присматривать за Иланой. Нам также было бы полезно установить камеру в офисе, которым пользуется твоя мама в городе. Есть ли какой-нибудь шанс, это провернуть? — Спрашивает Райан, глядя на Ксавье, который немедленно кивает.
— Она хочет, чтобы я сыграл любящего сына, пока она осваивается с ролью мэра. Ну, она этого хотела до того, как я сбежал, но я уверен, что смогу что-нибудь придумать, — со вздохом говорит Ксавье, беря крошечный футляр из протянутой руки Райана и кладя его в карман.
— Там четыре миниатюрных устройства наблюдения. Я думаю, этого должно быть достаточно, чтобы мы могли осматривать небольшую территорию, — говорит Райан, наконец садясь. — Так как дела у Иден? Мне нужно сломать кому-нибудь коленные чашечки? — небрежно спрашивает он, и я закатываю глаза.
— Тебе там показалось, что она была расстроена? — Возражает Тобиас, приподнимая бровь при виде Райана, и это удивляет меня, потому что обычно в такие моменты с Райаном он молчит.
— Нет. Нет, она не была, — бормочет Райан, проводя рукой по лицу. — Если уж на то пошло, она почти выглядела…
— Не говори этого, черт возьми, — перебивает Ксавье, поднимаясь со стула, пока Райан смотрит на него в замешательстве.
— Но я был…
— Я знаю, что ты собирался сказать, но давай ничего не сглазим, пока о моей матери не позаботятся, — ворчит он, наклоняясь вперед и кладя руки на стол. — Есть ли что-нибудь еще, что нам нужно сделать?
— Прямо сейчас? Насколько я могу судить, пока нет, — отвечает Райан, смягчаясь от того, что собирался сказать.
Мы с Тобиасом тоже встаем.
— Идеально. Я дам тебе знать, когда все будет готово, — говорит ему Ксавье, направляясь к выходу, не сказав больше ни слова. Тобиас следует за ним, но когда я собираюсь уйти вместе с ними, Райан хватает меня за руку.
— Эй, ты уверен, что у тебя все хорошо? Ты казался немного подавленным там, и я не пытался подслушивать, но вы, ребята, тоже не пытались вести себя тихо, — тихо говорит Райан, отпуская меня и бросая взгляд на пустой дверной проем, через который только что прошли остальные. — Я знаю, что чувства не всегда бывают простыми, а Бетани, по сравнению с ней, охранительно полна ими, поэтому я хотел убедиться, что ее слова не сделали ничего хуже. — Райан потирает затылок, явно испытывая такой же дискомфорт, как и я.
Сделав глубокий вдох, я понимающе киваю. Особенность Райана Картера в том, что я почти ничего не помню о том,
