— Да пошел он, — отмахнулся Андрей. — Мы еще посмотрим, чья возьмет. Против статистики они не попрут, а уж очки я заработаю. Мало никому не покажется.
— В этом лично я не сомневаюсь, — Иван поднял свою чашку и отсалютовал другу. — За тебя и за хрен с ними.
Сокрушаясь в очередной раз, что в чашках только чай, Андрей криво улыбнулся. Старый тост, еще времен молодежной сборной, где они с Гагариным и познакомились, был сегодня, как никогда, кстати.
Сильные мира сего, привычно полагаясь на свое могущество, склонны недооценивать некоторые факторы — первый тренер, при встрече, не просто так многозначительно намекнул на это. Вчера Барский навязал ему команду, а сегодня пытается перекрыть оставшиеся пути. Пусть пытается! Все равно на решающем отрезке между нападающим и вратарем даже его миллионы бессильны, а значит — шанс есть.
Он верил, и отнять эту веру не под силу никому.
* * *
Занятые своими проблемами, мужчины не обратили внимания не мелькнувшую еще несколько минут назад за дверью тень. Она бесшумно растворилась в темноте коридора, сжимая в руках тряпичную куклу. Ни звуков, ни силуэта, лишь мысли. Невеселые и напряженные.
После чая гости резко засобирались домой. Зевающие девочки и радушные хозяева, с уставшими глазами, говорили сами за себя — хорошенького понемножку. Андрей помог Насте одеться и принялся прощаться со своей «невестой». Варвара ни в какую не хотела его отпускать. На маленьком веснушчатом лице блестели соленые слезы, а уговоры с обещаниями не могли остановить рыданий.
— Варь, да я скоро опять зайду в гости, — Андрей готов был в лепешку расшибиться, только бы плач прекратился.
— А ты завтра плыдешь? — дрожащими губами произнесла девочка.
— Нет, завтра не получится, но на следующей неделе постараюсь, — заверил Андрей.
Сидящий на корточках за спиной младшей дочери, Иван многозначительно подмигнул другу. Уж он то обещание запомнил, пусть Таранов даже не надеется увильнуть.
— Обещаешь? — жалобно протянула Варвара, стирая с лица последнюю слезинку.
— Я буду очень стараться, только и ты пообещай хорошо себя вести и больше не плакать.
— Обещаю… — последний раз всхлипнула маленькая «невеста». — Ты только плиходи…
Родители девочки хитро переглянулись. Уж теперь, как минимум на неделю, на непослушного рыжего бесенка будет управа.
Только в общем коридоре Андрей смог, наконец, выдохнуть спокойно. Вечно эта маленькая Гагарина из него веревки вила. У стены напротив, ожидая лифта, за ним удивленно наблюдала Настя.
— А эта юная леди без ума от тебя, — входя в распахнувшуюся кабинку, проговорила она.
— Ревнуешь?
— Я? — Настя демонстративно изогнула красивую бровь. — Да у меня против нее никаких шансов!
— Хм… — мужчина довольно улыбнулся. Не отнекивается. Прогресс на лицо. — Это все потому, что Варвара Ивановна мудрая и послушная дама!
— Таранов, тебе хоть раз женщина отказывала? — с усмешкой спросила Барская.
— Было дело… — глянув на счетчик этажей, Андрей приблизился и завел ей руки за спину. Склонился к губам. — Еще и кофеем препаршивейшим напоила.
— И как ей только удалось?.. — Настя облизала губы в предвкушении.
— Не знаю, но подумываю дать ей шанс все исправить, — он не сводил глаз с раскрытого, ожидающего женского рта, но не спешил. За две последние суматошные недели еще не понял, но уже почувствовал ее страх близости. Испортить все не хотелось.
— Святой мужчина… — и Настя сама, подтянувшись на носочки, поцеловала.
Вначале медленно, смакуя упрямые губы своего мужчины, потом жарче, смелее, заставляя сдаться. Игра закончилась, как только его ладони легли ей на затылок. Сама напросилась. Ответил. Смял ее губы собственным голодным напором. Не увернуться, не попросить пощады — поздно. Вымещал все неутоленное желание, скопившееся за последние недели, без жалости и ласки. Не до того было. Поцелуй из костра за считанные секунды разгорелся до пожара. Створки лифта разъехались, приглашая своих пассажиров покинуть площадку, но целующаяся парочка этого не заметила.
— Молодые люди, — послышался рядом скрипучий, старушечий голос. — Вам что, заняться этим больше негде?
От неожиданности они оба вздрогнули и разъединили объятия. Андрею это далось с трудом. Хотелось материться, а еще больше — забаррикадироваться в лифте. Вдвоем. До самого утра.
— Господа, — не унималась ворчливая старушка. — Освободите, пожалуйста, кабинку, чай не бездомные студенты. Найдете себе уголок, где можно пообжиматься без свидетелей.
Настя чуть не прыснула со смеху. Да если бы кто-нибудь из ее студенческих ухажеров только подумал поцеловать ее в подобном месте, тут же был бы разжалован в «бывшие»! А с Тарановым нравилось. Хоть в лифте, хоть в подъезде, хоть посреди площади, заполненной людьми. Рядом с ним «Барская» в ней куда-то исчезала, оставляя лишь Настю. А та не знала, что такое гордость. Хотела целоваться — целовалась, хотела быть рядом — была. Только одно плохо — «Барская» всегда возвращалась, и чаще всего не вовремя.
* * *
Фиат притормозил у подъезда дома Таранова. Водитель и пассажир молча посмотрели сквозь лобовое стекло на входную металлическую дверь. Вот и все. Пустые разговоры и километры дороги позади. Надо решаться. В воздухе маленькой, уютной кабинки, тревожно и неотвратимо, повис вопрос.
— Может, зайдешь? — традиционная формулировка, скрывающая совершенно иное предложение. Понимали оба.
— Сегодня был слишком напряженный день… — прозвучал такой же формальный ответ. Тут же, как на автомате.
— Насть, — Андрей стянул с головы шапку, словно давила. — И долго это еще будет продолжаться?
Она не ответила. Не знала, что сказать.
— Хватит уже ходить вокруг да около, — скомкал в руках ни в чем не повинный головной убор. — Пошли в кровать.
Для него все было предельно просто.
Борясь с собой, Барская мертвой хваткой вцепилась в руль. Вот оно, неизбежное. Идти надо. «Хочется» и «надо» с ним всегда совпадает — разве не счастье, зачем мешкать? Но надежно держит на привязи страх: придется открыть правду. Обнажиться во всех смыслах, рискнуть. И если неудача… Выдержит ли она очередную сделку с собой?
Заведомо известная мужчине, удобная иллюзия, что все в порядке, что ее устраивает, взамен на близость.
— Прости, — прошептала еле слышно. — Я пока не готова…
Мужчина надул щеки, шумно выпустил воздух. Он сделал подачу, но ее не приняли.
«Шайба летит мимо ворот…» — чуть не сказал вслух.
Скрутить бы ее прямо здесь, в машине! Заманчивый вариант. Возможно, даже будет толк. Только повторения не будет. Железно. Как бы ни оказалось сладко, а доверие исчезнет навсегда. А вслед за доверием исчезнет и сама Настя. Не хотелось. Пока не хотелось, а насколько еще хватит его терпения…
