без тени улыбки, его не арестовали, и даже обыскивать не стали, хотя, кажется, могли… Полицейские с добродушием советских терминаторов даже не взглянули на итальянца, и можно было выдохнуть с облегчением: жизнь-в-движении-к-любви-и-счастью продолжилась!
Двухэтажный аэроэкспресс, масштабы равнинных просторов за окном скоростного поезда тоже поразили итальянца. И хотя в Милане, а тем более в Риме хватало машин, пробок, проспектов, в Москве всё было абсолютно другим, начиная с сосен и берёз, похожих на выстроившихся рядами военных.
Лука смотрел по сторонам с жадным любопытством, пьянея от мысли, что теперь дышит одним воздухом с Боккачиной. Он с удивительной лёгкостью сориентировался в переходах метро, организованных и понятных, в отличие от парижского, где сами французы ногу сломят. От уникально чистых, масштабных станций и мраморных колонн, которые вроде бы и не были чем-то из ряда вон, дух захватывало. А потом, выбравшись на поверхность, Лука поражённо остановился — нет, изображения в интернете и Гугл-карты совершенно не передавали реальности громадного города!
Здесь, в отличие от камерных городков Лазурного берега можно было мгновенно ощутить себя муравьём перед мостами и дорожными развязками, высоченными, строгими башнями, многополосными проспектами и бесконечными километрами смоченного дождём асфальта. Но, дав себе время, чтобы оглядеться и привыкнуть, Лука остановился и, вдохнув грудью, в которой было всего слишком много, почувствовал себя большим и сильным.
Перед ним, его чемоданом и отлитым из бронзы неизвестно чем знаменитым синьором в сюртуке, расступались люди. Они текли по проспекту, будто потоки, огибая его с разных сторон, шли уверенно, быстро, словно по заранее проложенному маршруту, с которого никак нельзя было сбиться. Целеустремлённость и сосредоточенность была написана на лицах всех вокруг: мужчин в пиджаках, хипстеров с бородой, спортивных парней с приплюснутыми головами и торчащими ушами, словно взятых из голливудских фильмов про русскую «братву», стильных девушек, невнятных женщин, и почти нищих на вид старушек с тележками.
«Их называют бабýшка», — вспомнил Лука из прочтённого на форуме и попытался представить в полноводных реках прохожих свою Боккачину. Не получалось — та, которая обосновалась в его сердце и воображении, должна была только со стороны созерцать городской хаос. Она не принадлежала мегаполису, она была другой, или он это только придумал? Впрочем, нет. Лука искренне поразился мысли, что она тут выживает и справляется.
Глядя на серьёзные лица и предпочтение к тёмным цветам в одеждах, итальянец внезапно понял, почему Софи оказалась с Павлином — ей, такой воздушной и тонкой, просто необходимо было к кому-то примкнуть. А уж Павлин-то тут наверняка хорошо устроился! Кстати, о Павлине…
Лука глянул на часы в смартфоне и, активировав приложение, пустился на поиски гостиницы. Согласно навигатору и умозаключениям, у Луки как раз оставалось время, чтобы забросить в номер багаж, привести себя в порядок, и добраться до офисного здания, в котором работают Паоло и Боккачина. Маню так и не отозвался на сообщение.
В сердцах обозвав его подкаблучником, Лука сам занялся поисками. К чертям этого француза с его бешеной женой! Как же Лука был зол на Дашу, словно не он сам, а она была главной виновницей того, что Боккачина срочно уехала в Россию. И ей же наговорила наверняка ещё больше, чем ему в глаза! Только на первый взгляд эта Даша казалась милой, а на деле выяснилось, что натуральная крыса с ядом на зубах. Ну и плевать! Хорошо, что эта парочка Рэмбо осталась во Франции, не будут палки в колёса ставить!
С гуглом и соцсетями не нужно было быть частным детективом, чтобы выяснить адрес, часы работы и как добраться до компании Софи. Лука быстро всё узнал, просчитал и подготовился к встрече. А ужинать? Ужинать он будет уже с ней!
* * *
Ровно в семнадцать тридцать, в костюме с иголочки и туфлях без пылинки, пахнущий любимым парфюмом и свежестью, Лука подошёл к современному офисному зданию, где, согласно Гуглу, на пятом этаже располагалась компания «Техносинергия». Волнение холодило шею и покалывало в мышцах, Лука так хотел увидеть Боккачину!
Но не устраивать же сцены у неё на работе, а Паоло точно будет против, возможно, снова устроит потасовку. К этому Лука уже был готов, и от адреналина с эндорфинами был слегка не трезв. Он прислонился к парапету у центрального входа и занял место в осаде. Неделя прошла без нежной Софи, и это оказалось слишком много! Невыносимо и минуту лишнюю ждать, но итальянец взял себя в руки. Ничего! Немножко терпения…
Проходящие мимо деловые девушки и женщины обращали на него внимание, невольно оборачивались, смотрели заинтересованно, а Лука волновался о цветах: может зря не купил, ведь советовали? С другой стороны, если что-то пойдёт не так, зачем давать в руки девушке оружие? Пусть сначала выслушает его, обрадуется, а потом он купит ей хоть все цветы Москвы!
В 18:02 сил ждать больше не было, и Лука решил пойти навстречу. В этот миг стеклянные двери центрального входа разъехались, и на ступенях показался Павлин. Хмурый. Один. Без Сони. За один вздох в голове Луки пронеслась тысяча вариантов, где она и почему, и он шагнул к серому, привлекательному, как наждак, Паоло. Тот тоже увидел его. Стал мрачнее туч на небе и сделал шаг навстречу.
— Где она?! — прозвучало на английском с двух сторон одновременно.
И вдруг приличный, как прямоугольник в квадрате, Паоло вытаращил глаза и бросился на Луку. Тот опешил, но успел оттолкнуть соперника.
— С ума сошёл?!
Однако Павлин будто капсулу с бешенством раскусил. Он кидался на итальянца с яростью цепного пса, пытался схватить за грудки, разбить челюсть, и промахивался мимо ловкого, гибкого итальянца. Лука уклонялся и отскакивал, не планируя нападать. Павлин кидался снова и орал:
— Дерьмо черномазое, пришёл подразнить?! Куда ты её дел?! Где она, дерьмо?! Сонья где?! — И потом что-то агрессивное и лающее на русском. И снова: — Дерьмо! Подлец! Ублюдок!
— Стоп! Стоп! — орал в ответ Лука, отбивая удары и уворачиваясь. — Я понял, твой запас слэнга кончился! Я не знаю, где Софи! Успокойся!
То ли Павлин не понимал, то ли не слышал. Рядом кто-то завизжал, заметался по сторонам. Но Лука был занят Павлином. И вдруг двое здоровяков с приплюснутыми головами выбежали из здания к ним. Индюк мгновенно собрался и одёрнул пиджак, ощерившись. Гавкнул
