У Терентия внезапно перехватило дух, словно его без предупреждения окатили ледяной водой.
– С чего ты взял? – с трудом выдавил он из себя.
– Но это еще не все, – проигнорировав его вопрос, продолжал Лёва. – Павлик тоже не любит Анжелу!
– Что за фигня? – воскликнул Терентий с досадой в голосе. – Павлик любит Анжелу! Как можно не любить Анжелу?
– А вот так и можно, – сварливо ответил Лёва. – Можно хорошо к ней относиться и при этом влюбиться в другую женщину. Неожиданно. Вот я ведь влюбился неожиданно в Викторию. Я как будто наткнулся среди зимы на куст цветущей жимолости. Или жасмина? Я уже точно не помню… Я до сих пор чувствую себя обалдевшим от этой встречи…
– Ты о чем вообще сейчас говоришь? – с подозрением поинтересовался Терентий. – Какая жимолость?
– Поклянись, что будешь молчать, – Лёва наклонился к нему и понизил голос. – Поклянись. – Глаза его сверкали.
Терентий не знал, как ко всему этому относиться. То ли посмеяться, то ли поклясться на всякий случай.
– Ты приглашаешь меня вступить в тайное общество? – с интересом спросил он.
– Ну, что-то вроде того. Только в этом тайном обществе, кроме нас двоих, никого не будет.
– Отлично, меня это устраивает. Клянусь, что буду молчать, что бы ты мне ни рассказал. И какая же цель у нашего тайного общества?
Лёва поднял руку и пальцем указал на балкон, на котором Павлик и Анжела дружно дышали воздухом.
– Нам нужно как можно скорее разлучить эту сладкую парочку.
Терентий почувствовал, что его сердце забилось быстрее.
– Разлучить? Я правильно понял?
– Ну да, да! Сделать все для того, чтобы они расстались наконец! Два недотепы и упрямца. Ты в курсе, что Анжела считает своим священным долгом сделать Павлика счастливым?
– А что в этом такого страшного? – нервно спросил Терентий, шаря глазами по столу в поисках сигареты.
– А то в этом страшного, что, кроме долга, за этим ничего не стоит. Мы с ней по пьяни увели Павлика от Тамары. Тогда Павлик поселился у Анжелы в номере и, в конце концов, целиком оказался на ее попечении. Как подкидыш.
Терентий нервно захохотал. Потом зажег сигарету, глубоко затянулся и выдохнул вместе с дымом:
– Но откуда ты знаешь, что она его не любит?
– Видел красный крестик у нее на запястье? Она малюет его для того, чтобы не забывать о своем долге. По-твоему, это любовь?
Терентий некоторое время сосредоточенно курил. Наконец сказал:
– Если Анжела бросит Павлика, он этого не вынесет. Это станет для него катастрофой. Павлик очень ранимый.
– Да что ты говоришь? – с издевкой произнес Лёва. – Да было бы тебе известно, что твой ранимый друг сегодня ночью переспал с моей женой.
Сигарета выпала у Терентия изо рта и покатилась по ковру, напоминавшему солнышко.
– Вот черт! – воскликнул он и нырнул вниз. Непонятно, к чему относилось его восклицание. К тому, что он подпалил ковер или к безнравственному деянию лучшего друга.
Павлик между тем обнял Анжелу за плечи. Лёва взирал на эту идиллию с саркастической улыбочкой.
– Павлик переспал с Викторией?! – спросил Терентий, снова появляясь в поле его зрения. Глаза его были вытаращены.
– Не с Викторией, а с Катериной! Виктория – моя будущая жена. Я надеюсь. Тьфу, тьфу, тьфу, – пробормотал Лёва и три раза постучал по столу. – А Катерина – нынешняя. Ну, или бывшая, как тебе угодно. Я ее бросил, но еще не развелся. Вот с ней-то твой друг и спелся.
– Откуда ты знаешь? – задал свой любимый вопрос Терентий.
– Утром Катерина приходила ко мне исповедоваться. У нее была истерика. Она призналась, что любит Павлика. Судя по сегодняшней морде Павлика, он тоже ее любит. Посмотри, на кого он похож!
Терентий посмотрел и только сейчас сообразил, что друг его действительно выглядит удрученным.
– А откуда Павлик знает твою бывшую жену? – наморщил он лоб.
– Оттуда! Ну, пошевели мозгами. Они же с Анжелой – лучшие подруги. Катерина вечером зашла к ним в гости, засиделась допоздна, Павлик отправился ее провожать, и по дороге они поняли, что не могут жить друг без друга. Но потом испугались последствий и поклялись обо всем забыть. Ну, не дураки?
– Анжела ничего об этом не знает? – уточнил Терентий, внезапно почувствовав странный азарт. У него даже в животе защекотало – не то от восторга, не то от ужаса.
– Не знает. Но если взять и просто так все ей рассказать, ничего хорошего из этого не получится, – ответил Лёва. – По крайней мере, мне так кажется. Получится настоящая трагедия, а нам это совершенно ни к чему.
– И что же в таком случае ты предлагаешь делать? – спросил Терентий, прикуривая вторую сигарету от первой.
Дым легко поднимался к потолку и резво улетал в форточку – вероятно, из-за сквозняка.
– Я как раз над этим размышляю, – важно ответствовал Лёва. – Понимаешь, правду, конечно, следует открыть, но сделать это нужно умно.
– Как ты себе это представляешь?
У самого Терентия в голове была странная пустота. Вернее, мыслей появлялось множество, но они слишком быстро выскакивали из головы, и он никак не мог зацепиться ни за одну из них.
– Если честно, у меня довольно буйная фантазия, – признался Лёва, по обычной своей привычке почесав нос. – Поэтому мне видятся сцены из разных фильмов, когда сначала все идет плохо, а потом при большом скоплении народа появляется Супермен или Человек-паук и все расставляет по своим местам. Понимаешь, супергероя все слушаются, все ему верят и никто не оспаривает его слов. Нам тоже нужно найти кого-нибудь такого, чьи слова не станут оспаривать ни Анжела, ни Павлик.
– В списке моих телефонных контактов нет Человека-паука, – усмехнулся Терентий.
– Ну, ты уж не утрируй, – обиделся Лёва. – Лучше подумай, кого и Анжела, и Павлик безоговорочно послушаются.
– Родителей? – предположил Терентий.
– Фу! С кем больше всего спорят дети, так это с родителями.
– Может быть, они прислушаются к какому-нибудь пожилому члену семьи? К бабушке или дедушке?
Лёва замер, на мгновение снова вообразив себя режиссером. В его голове уже прокручивалась красивая сцена. Убеленные сединами бабушка и дедушка выходят на середину большого зала и говорят: «Мы приехали, чтобы расставить все по своим местам. Необходимо разрубить этот гордиев узел! Павлик, Анжела, вы не любите друг друга и не должны быть вместе. Соединитесь с теми, кто вам по-настоящему дорог». Тут все плачут, смеются и бросаются друг другу на шею.
– Есть у твоего Павлика бабушка или дедушка? – немедленно воодушевившись, спросил Лёва.
– Понятия не имею. По-моему, никого у него нет. Родители умерли…
– Господи, он к тому же еще и сирота, – мрачно удивился Лёва, снова обращая лицо к балкону.
