— Майкл, пожалуйста, — взмолилась она. — Давай хотя бы попробуем поговорить…
— Поговорить! Ты спятила? Ты носишь ребенка другого мужчины…
— Я не уверена! — рыдала она. — Он может быть твой.
Он уставился на нее, его лицо потяжелело от гнева. Она с трудом заставила себя повторить:
— Он может быть твой.
Его ноздри затрепетали, губы стали бескровными и тонкими.
— Нет. — Он покачал головой. — Ну уж нет.
— Не говори так, — потрясенно прошептала она. — Ты же не знаешь…
— Все, — сказал он. — Точка.
Эллен в панике вскочила.
— Майкл, не уходи. — Она схватила его за руку. — Пожалуйста!
Он посмотрел на ее побелевшие пальцы каменным взглядом.
— Послушай, — задыхалась она. — Пожалуйста, попробуй понять…
— Я понимаю. — Он отцепил ее руку и направился в дом.
Эллен осталась стоять, ее била дрожь, держась руками за голову, она раскачивалась из стороны в сторону. Она пыталась напомнить себе, что знала: именно так он отреагирует на ее признание. Но ничего не помогало. Вопреки самым страшным опасениям она надеялась на лучшее, глупые иллюзии отказывались умирать. А теперь? Как ей жить дальше?
В ту ночь он спал в свободной комнате, а Эллен, не в силах оставаться в одиночестве в супружеской постели, свернулась калачиком на диване в гостиной. Час шел за часом, она ощущала себя на необитаемом острове, омываемом волнами боли. Она пробовала заставить себя подумать о будущем, но воображение отказывалось переступить черту, пролегшую между «вчера» и «завтра». Стольких человек затронет их беда! Она знала, что придется справиться и выжить, но сейчас испытывала почти животный страх перед возвращением в Лос-Анджелес.
Ближе к рассвету пришли мысли об аборте, но это был не более чем вариант, а вовсе не выход. Но даже от одного предположения слезы хлынули потоком. В конце концов, какая разница, кто отец ребенка? В ней зародилась новая жизнь, которую больше некому защитить. Так как же она может ее убить из-за своей собственной ошибки!
Наконец наступил рассвет. Эллен посмотрела на светлеющее небо и почувствовала себя совершенно обессиленной. Она боялась нового дня, но все равно все пойдет своим чередом: солнце взойдет, ночь отступит, а ей придется оказаться лицом к лицу со своими бедами. Но не сейчас, пожалуйста, не сейчас, когда она выплакала столько слез, что не было сил даже держать глаза открытыми.
Она спала, и ее окружали странные и мрачные видения. Она протестовала, что-то бормотала и наконец проснулась. Все тело болело, голова раскалывалась с такой силой, что было страшно поднять веки. Она не сразу сообразила, почему спит на диване, а потом… Она попыталась провалиться обратно в сон, но путаный, пронизанный опасностью кошмар вытолкнул ее в черную пустоту реальности.
Заставив себя встать, она прошла в ванную и почистила зубы. Из зеркала на нее смотрел бледный призрак женщины. Она прошлась щеткой по волосам, сколола их заколкой, потом плеснула в лицо холодной водой, чтобы вернуть коже хоть какой-то цвет. Ее тело сопротивлялось каждому движению.
Словно сомнамбула, она пошла на кухню приготовить кофе. В окно она увидела Майкла, он стоял на склоне и смотрел вниз, на море. Ее сердце рванулось к нему, но она понимала, что этого расстояния ей не преодолеть. Она вспомнила, как он однажды рассказывал ей, как, когда Мичелл сказала ему, что беременна, и уехала, он стоял где-то на южном берегу Англии, на утесе, и смотрел на море. Все повторяется.
Он повернулся и пошел назад к дому. Ей захотелось отступить, скрыться. Но Эллен вынудила себя остаться. Игра в прятки не поможет, от этого только хуже.
Когда Майкл подошел ближе, она увидела, что он не спал, не брился и не переодевался. Она бы все отдала, чтобы избавить его от этой муки. Почему именно она должна причинить столько боли человеку, которого так любит?
— Ответь мне, — потребовал он, и его лицо потемнело от гнева. — Почему ты решила сказать мне об этом сейчас? Почему не перед свадьбой?
Какого ответа он ждал? Но Эллен могла сказать только правду.
— Я хотела, — начала она. — Но мне не хватило храбрости… — Ее голос задрожал. — Все так ждали свадьбу, и ты… Я не знала, что делать…
— Но ты же понимала, что тогда я не женился бы на тебе?
— Нет, — покачала она головой.
— Какого черта! — вспылил он. — Ты не могла этого не понимать, поэтому-то и держала в секрете! Ты разработала план! Ты знала, что делаешь. Господи Иисусе, что ты за женщина?
— Майкл, пожалуйста…
— Знаешь, что меня больше всего раздражает? — перебил он. — То, что Сэнди Полл оказалась права насчет тебя. Видит Бог, я не хотел ей верить. И как я, безмозглый идиот, сам не разглядел? Она заподозрила…
— Перестань! — закричала она. — Откуда Сэнди может…
— Она рассказала мне о вашем совместном завтраке, — перебил он. — Ты мне тогда говорила, что не понимаешь, чего ради она тебя пригласила. Помнишь, да? Перед тем как я перебрался в Лос-Анджелес? Наверняка помнишь. Это же был твой триумф?
— О чем ты, Майкл?
Он нагнулся к ней, его глаза сверкали яростью.
— Ты тогда выдала ей всю информацию, — прорычал он, — по «Уорлд уайд», и она передала ее Форгону. Ты ей помогла свалить меня в Лондоне, чтобы заманить в Штаты. Вот почему Форгон стал помогать тебе. Сколько тысяч долларов ты получила? Он заплатил? — Майкл ударил себя по голове кулаком: — Какой кретин! Я ведь думал, что ты любишь меня. Я думал, мы собираемся пожениться и иметь семь…
Она увидела, как рот его сжался, он готов был расплакаться.
— Я не понимал, как ты меня ослепила! — вдруг закричал он. — Не предполагал ничего такого, пока Сэнди не рассказала мне. Но даже тогда я не позволил себе поверить. Господи Иисусе, насколько может быть слеп человек!
— Майкл, остановись! Ты ошибаешься! — Она захлебывалась слезами. — Не знаю, что Сэнди наговорила тебе, но она лжет. Ты знаешь, что она обманщица…
— Ты мне вчера сказала то же самое. Все совпадает. Ты хочешь управлять всем? Да, Эллен? Мной. Фильмом. «Уорлд уайд». Есть ли предел твоим желаниям властвовать? Ты так подружилась с Форгоном в последнее время, и он как раз входит в силу. Какого рода сделку ты проворачиваешь на сей раз? Ты хочешь вытеснить меня? Так, да? Спишь для этого с Форгоном, так же как спала с Чамберсом, чтобы избавиться от Мичелл?
— Майкл, ты сам понимаешь, что говоришь?
— Ты спала с Чамберсом, чтобы избавиться от Мичелл, — повторил он. — И теперь носишь его ребенка…
— Нет! Я спала с ним, потому что увидела, как ты трахал Мичелл! — завопила она. — Мы оба за это ответственны. Оба совершили ошибку…
